Я, наверное, совсем тупой, потому что никак не могу понять - как мог оказаться банкротом московский планетарий.
То есть я, конечно, понимаю все, что пишут по этому поводу СМИ. Храм науки задолжал городскому бюджету 1,7 миллиардов рублей. Отдавать нечем. Значит - банкрот. Так решил арбитражный суд. Правда, бывший директор планетария Игорь Микитасов утверждает, что большая часть этого долга была повешена на его учреждение искусственно - с тем, чтобы потом его насильно обанкротить и вручить кому-то на льготных условиях целый гектар земли в двух шагах от Садового кольца. И, может быть, господин Микитасов прав. А может быть, правы и московские власти, которым принадлежат шестьдесят один процент акций ОАО «Московский планетарий» и которые очень недовольны, что владельцы остальных тридцати девяти процентов, в числе которых и сам бывший директор этого учреждения, не выполняют своих финансовых обязательств. Кто из этих правых правее - Бог его знает. Мой первый начальник в таких случаях говорил так: «Подонки борются с мерзавцами».
Меня больше веселит другое. Как можно ремонтировать планетарий тринадцать лет? Откуда эти миллиарды рублей на его реконструкцию? Возможно, если бы я смотрел на эти цифры глазами среднестатистического московского строительного подрядчика, я бы не задавал таких идиотских вопросов. Но я смотрю на них глазами пенсионера Виктора Ивановича Матюшина, жителя поселка Краснооктябрьский республики Адыгея и хозяина своего собственного планетария.
Виктор Иванович много улыбается, но мало смеется. Но я точно знаю, как его можно рассмешить: надо показать ему смету расходов на реконструкцию детища господина Микитасова.
- Планетарий - это была моя мечта, - говорил мне Матюшин, когда я был у него в гостях год назад. - Мечтал я всю жизнь, а построили мы его за два года, потратив ровно один миллион рублей. Оказывается, мечты очень легко воплощаются. Об этом я рассказываю школьникам перед каждым сеансом. А потом они видят вселенную и понимают, насколько ничтожны все наши земные проблемы и неудачи. А раз так - то почему бы не попробовать сделать что-нибудь великое. Ну, не получится - подумаешь. Разве в масштабах вселенной это трагедия?
Шаг первый: Виктор Иванович списался с работниками Волгоградского планетария. Они предложили ему приехать и набраться опыта. Он приехал и набрался. Шаг второй - где строить? Ответ: на собственном участке, рядом с домом. Шаг третий - на что строить? Ответ: у Виктора Ивановича свой небольшой семейный бизнес, он делает на заказ изделия из лепнины. Зарабатывает не густо, но и смета расходов у него получилась слегка попроще, чем у звезд московского стройбизнеса.
Еще одна проблема: как кустарным способом возвести огромный купол без единой опоры. Но и тут Виктор Иванович порылся в своем богатом прошлом и вспомнил, как еще в совсем юном возрасте работал в бригаде, которая, используя один лишь топор, возводила прочные и стройные купола. А так как Матюшин в своей жизни никогда не пил, не курил и очень мало грешил, то крепкая память ему выдала ту технологию в мельчайших подробностях. Всего делов-то - вырезать пять тысяч маленьких дощечек и сложить их в правильном порядке.
Жители поселка вздрогнули, когда огромный купол вознесся над холмистым селом, как мечеть Омара над храмовой горой.
- Ну ты даешь! - не сдержался тогдашний глава республики Аслан Джаримов, когда пришел на открытие матюшиного планетария. - Мы уже двенадцать лет на это заведение деньги откладываем, а ты его за два года слепил. На какие средства? Ты знаешь, сколько один только этот аппарат стоит?
В ответ Виктор Иванович назвал сумму в несколько тысяч рублей. Стоимость двух больших алюминиевых кастрюль, мощной лампы с патроном и простейшего электрического моторчика. Кастрюли в умелых руках Матюшина стали двумя полушариями, на которых он мастерски выбил всю картину звездного неба.
Мне приходилось бывать в Московском планетарии, когда он еще фунциклировал. В детстве он чем-то напоминал мне Уголок имени Дурова. Своей половинчатостью. Вроде цирк, а вроде и не цирк. Планетарий - это что-то изначально недоделанное. И не храм, и не обсерватория, и не академия, и не театр. В Краснооктябрьском планетарии имени Матюшина такого ощущения у меня почему-то не возникло. Когда я переступил порог, мой организм начал заполнять сладкий запах научного средневековья. Я почувствовал себя кем-то из чертежей Леонадо да Винчи. На стенах помещения - какие-то первобытные научные инструменты, название которых сегодня помнят только старики, тут же - макеты каких-то сооружений, недочерченные чертежи, в общем - берлога холостяка времен эпохи возрождения. Если бы я перед тем два часа не разговаривал с Матюшиным и не успел бы понять его натуру, то, скорее всего, подумал бы, что все это - декорации для посетителей. Но в том-то и дело, что вся эта фаустовская атмосфера - абсолютно реальна. Даже если Виктор Иванович теперь скажет, что аппарат сломался и кина не будет, я уже не зря пришел. Но кастрюли с моторчиком в полном порядке, я сажусь в одно из нескольких десятков смотровых кресел, свет гаснет и полчаса пробегают как пять минут. Ничуть не хуже, чем в московском ОАО.
- Я уже наметил следующий этап, - улыбается Матюшин. - Хочу сделать передвижной планетарий. Чтобы гастролировать с ним по стране и приобщать людей к высокому. В России ведь очень мало планетариев - что-то около сорока штук. Разве это нормально?
Передвижной планетарий - это очень хорошо. Теперь московские власти смогут написать в поселок Краснооктябрьский прошение и, может быть, матюшинский планетарий заскочит в столицу на пару недель. Проездом из Мухоудеровки в Верхнюю Мазу. Будем надеяться.
Теперь несколько слов о том, почему Виктор Иванович не пьет и не курит. Это потому что он уже тридцать лет является пресвитером Майкопской церкви евангельских христиан-баптистов. В эту непопулярную нынче веру перешел еще его дед, когда во время Первой мировой войны оказался в немецком плену, точнее - в лазарете, где немцы лечили его от тяжелого ранения. Ну, и мимо проходили проповедники. Ну, и присели к умирающему Матюшину-деду на кровать. Потом дед выжил, вернулся в Россию и с тех пор вся его семья крепко держится непопулярной веры. Матюшина-отца за это дело даже поставили к стенке. Виктора Ивановича тоже чуть не обидели тюрьмой, но вовремя случилась перестройка.
За глаза краснооктябрьский планетарий иногда называют христианским. Но Виктор Иванович категорически против такого определения. Говорит, если бы он вел тут религиозную пропаганду, сюда не допустили бы школьников, а их за семь лет под сводами матюшинского планетария побывало уже несколько десятков тысяч. Но и назвать свое заведение «атеистическим храмом» у Матюшина язык не поворачивается. «Просто, - говорит, - когда я вышел на пенсию, то вспомнил слова пророка Иеремии: «Распашите себе новые нивы». Ну, и распахал. «Мое дело, - говорит Виктор Иванович, - обратить глаза людей к небу. А что каждый там для себя найдет - это уже его личное дело».
Недалеко от поселка Краснооктябрьский есть поселок Красногвардейский. Недавно там один местный житель по фамилии Грязнов взял ружье и застрелил всю семью своего соседа по фамилии Беденко. Этому предшествовал целый год боданий Грязнова и Беденко за то, где должен стоять разделяющий их забор: метр туда, или метр сюда. Грязнова не стали сажать за это убийство в тюрьму, потому что в тот же день он сам застрелился.
По-моему, все люди в той или иной степени тяготеют к двум полюсам человечества: на одном - те, кто рвет глотку соседу за метр земли, на другом - те, кто пытается обратить глаза людей к небу. Дай Бог, оказаться хотя бы посередине.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
