Петр Гончаров, политический обозреватель РИА Новости.
Исламабад объявил о начале переговоров с талибами в приграничной с Афганистаном Северо-западной провинции Пакистана. Это обстоятельство не может не беспокоить Кабул. В афганской столице опасаются, что Исламабад откажется от проведения военных операций, что даст возможность талибам активизироваться на афганском направлении.
В этом контексте, два предложения президента Пакистана Первеза Мушаррафа по стабилизации ситуации в Афганистане, заявленные им в ходе недавнего визита в Китай, выглядят теперь не столь уж и неожиданными. Первое из них было адресовано Китаю и России с призывом активизировать усилия в афганском вопросе. Во втором Мушарраф осторожно затронул тему возможного участия в урегулировании афганской проблемы и такой региональной организации, как Шанхайская организация сотрудничества: «Если ШОС сможет прийти в Афганистан, то мы должны гарантировать, что не будет никакой конфронтации с НАТО».
И другие пакистанские политики в последнее время все чаще говорят о той роли, которую могли бы сыграть в урегулировании афганской проблемы региональные государства, имея в виду Россию и соседей Афганистана. Понятно, что Мушарраф выкатил пробный шар в расчете на ответную реакцию заинтересованных сторон. Реакция последовала. Индийский эксперт, профессиональный дипломат М.К.Бхадракумар в предложениях Мушаррафа увидел «фактическую поддержку» инициативе президента Узбекистана Ислама Каримова по реанимации афганской контактной группы «6+2», выдвинутую им на последнем саммите НАТО в Бухаресте.
Контактная группа «6+2» с участием соседей Афганистана - Ирана, Китая, Пакистана, Таджикистан, Туркмении и Узбекистана, а также России и США как государств-гарантов (отсюда и формат «6+2»), была создана в 1997 году по инициативе того же Ислама Каримова. С целью урегулирования афганского конфликта между Северным альянсом, представлявшим законную власть Исламского государства Афганистан, и талибами, которые к тому времени контролировали абсолютно большую часть территории страны.
Создана она была не от хорошей жизни. В течение 1996-97 годов, когда конфликт между Северным альянсом и талибами стал набирать обороты, по афганской проблеме было проведены интенсивные консультации на различных международных уровнях, был принят ряд документов, но результатов не было. Все упиралось в отсутствие переговорного механизма. Вот таким механизмом и предстояло стать группе «6+2», что, собственно, и произошло. Её усилиями в июле 1999 года в Ташкенте была принята декларация «Об основных принципах мирного урегулирования конфликта в Афганистане». Важно то, что Ташкентская декларация была принята в присутствии представителей Северного альянса и движения «Талибан», и еще то, что делегация «Талибан» заявила о намерении продолжить диалог в рамках формата «6+2».
Тогда это было воспринято как безусловный прогресс. По крайней мере, противоборствующие стороны удалось после долгих и тщетных попыток подвести к диалогу. Но дальше, как известно, события пошли по иному пути.
Теперь вопрос: можно ли задействовать подобный переговорный механизм в нынешней ситуации в Афганистане? В ситуации, когда силовой ресурс НАТО в миротворческой миссии ООН в Афганистане вызывает откровенные сомнения? Тем более, что Ислам Каримов предложил фактически новый формат - «6+3», включив в группу и НАТО как гаранта безопасности Афганистана, наряду с Россией и США.
По мнению российского эксперта, президента Центра стратегических и политических исследований Виталия Наумкина, под всеми положениями инициативы президента Узбекистана «можно согласиться и легко подписаться». Её ценность прежде всего в том, что она может быть принята всеми - и региональными державами, и Россией, и Западом. Но главное, формат «6+3» в ходе его реализации мог бы снять подозрения НАТО и США в отношении намерений России в Афганистане.
Москва неоднократно давала понять Западу, что недовольна сотрудничеством с НАТО только по отдельным вопросам. Россия не удовлетворится лишь предоставлением своей территории в виде транспортных коридоров, а будет требовать для себя сотрудничества с Альянсом в качестве равноправного партнера. Известно, однако, как болезненно реагируют НАТО и США на попытки Москвы привлечь к сотрудничеству в Афганистане ОДКБ и ШОС. Теперь, казалось бы, появилась возможность компромисса - «6+3» вместо ШОС.
Тем более, что у такого формата есть безусловные достоинства. Прежде всего, в контактной группе будет задействована Туркмения, с которой у Афганистана традиционно ровные отношения. Далее, контактная группа, будь то формат «6+2» или «6+3», организация не «блоковая», как ШОС и ОДКБ. Не секрет, что у Кабула нет заметного стремления к «блоковому» сотрудничеству, ни в решении экономических проблем, ни, тем более, в решении главной - проблемы стабилизации.
Тем не менее, Брюссель и Вашингтон инициативы Ислама Каримова (и неожиданного заявления Мушаррафа) пока не заметили, или делают вид, что не заметили. В чем же дело? По мнению того же Бхадракумара, Вашингтон опасается, что Москва и Ташкент имеют скоординированный подход в этом вопросе. Приняв предложение Каримова фактически на сотрудничество НАТО с Россией в Афганистане, США придется в качестве благодарности отказаться от планов расширения Альянса на восток и принятия в его состав Грузии и Украины. Впрочем, есть и другие аргументы.
Согласившись на участие в формате «6+3», НАТО и Совету Безопасности ООН, выдавшему Альянсу мандат на миротворческую миссию, придется решить непростую задачу. А именно: какими будут статус, мандат и полномочия реанимированной контактной группы? Особенно в контексте её отношений с НАТО, осуществляющей общее руководство ISAF, и с США, руководящими антитеррористической коалицией в Афганистане. Будет ли новая контактная группа задействована как переговорный механизм с талибами, и как к этому отнесется официальный Кабул?
Есть и другие варианты. Но, в любом случае, Вашингтону и НАТО придется, в конечном счете, в вопросе урегулирования конфликта в Афганистане определиться в отношении таких стран, как Россия и Китай, у которых интересов и возможностей в регионе не меньше, чем у США и Европы. Как минимум это можно сделать к предстоящей в июне в Париже международной конференции по Афганистану.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
