Мировое сообщество выработает правила, так называемый «кодекс поведения» для стран, имеющих национальные фонды (аналогами которых в России являются Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, созданные на базе Стабфонда). О принципах этих правил и роли фондов с учетом кризисных явлений на мировых финансовых рынках, а также о перспективах снижения инфляции в РФ до 8,5% в 2008 году рассказал РИА Новости Главный экономист Всемирного банка по России г-н Желько Богетич.
- Господин Богетич, в последнее время все активнее звучит тема суверенных фондов, созданных для аккумулирования конъюнктурных доходов. Вместе с этим звучат и предложения определить границы возможностей по инвестированию средств таких фондов. И Всемирный банк, и Международный валютный фонд являются своего рода международными площадками для проведения таких обсуждений. Поясните, пожалуйста, в чем суть дискуссии.
- Это очень актуальная и интересная тема для международной финансовой системы. Когда появляется новшество такого рода, необходимо понять его причины перспективы развития, просчитать отрицательные и положительные последствия. Хотя сами суверенные фонды относительно не новая идея, так как они существуют уже в течение последних пятидесяти лет. Но их влияние на финансовую систему росло как раз последние десять-пятнадцать лет - это происходит и благодаря тому, что в последнее время значительно улучшилось финансово-экономическое положение многих стран, включая Россию. В результате растут резервы и аккумулируемые в нацфондах средства. Сейчас объем таких фондов в мире - составляет порядка трех триллионов долларов США.
- Много это или мало?
- Для сравнения: общая стоимость всех ценных бумаг в мире около 160-170 триллионов долларов США. Поэтому по сравнению с этой цифрой объем фондов не так велик. Но, с другой стороны, если сравнивать его с объемом развивающихся экономик, включая Россию, - это значительная сумма. Например, объем ВВП России составляет 1,3 триллиона долларов США.
- И какие же цели преследует дискуссия?
- Министры финансов и главы Центробанков поставили перед собой задачу сделать некий подробный и детальный обзор, своего рода исследование, с тем, чтобы понять и всесторонне проанализировать этот новый финансовый инструмент. А затем, уже, основываясь на фактах создать определенный набор рекомендаций, или «кодекс поведения» для средств, накопленных в нацфондах. Данные правила будут носить рекомендательный характер и, следовательно, применяться на добровольной основе. Их главная цель - минимизировать возможность негативных последствий, как для стран-инвесторов, так и для стран-получателей средств.
- В чем Вы видите опасность и полезность фондов - как с точки зрения стран-получателей, так и стран-инвесторов?
- Если говорить о положительных последствиях, традиционно фонды выступают в качестве источника долгосрочных инвестиций и имеют достаточно консервативную политику вложения средств, чем, скажем, те же хэдж-фонды, которые нацелены на более агрессивные и краткосрочные вложения. Так что с экономической точки зрения инвестиции из средств нацфондов могут оказать положительное, стабилизирующее влияние - поскольку нацфонды выступают в данном случае как долгосрочные инвесторы. Такие инвестиции не рассчитаны на получение быстрых результатов и за короткий период времени не принесут высокую прибыль - это же шаги, рассчитанные на долгосрочную перспективу.
- А отрицательные стороны инвестиций из нацфондов?
- В условиях перехода к замедлению темпов развития мировой экономики международных финансовых экспертов беспокоит возможность введения протекционистских мер в различных странах мира. Если государство скажет - мол, мы не хотим видеть у себя тот или иной фонд - это и будет введением ограничений для доступа инвестиций. Такие меры обычно приводят к оттоку капитала, к ограничениям в области международной торговли и тем самым к протекционизму, что отрицательно сказывается на состоянии мировой экономики. Ведь относительно свободная внешняя торговля - это своего рода артерия международной финансовой системы. Развивающие экономики обладают большими возможностями для применения мер протекционизма, чем раньше, что может иметь отрицательные последствия и для инвестиций из средств нацфондов.
- То есть, Вы не исключаете возможность обеих сторон, стран-доноров и стран-реципиентов для инвестиций, использовать инвестирование средств нацфондов в политических целях?
- По определению вся жизнь - и в том числе и мировая экономика - завязаны на политике. В целом, сложно прогнозировать что-то определенное по этому вопросу. По-видимому, все будет зависеть от конкретной страны, и от конкретного суверенного фонда. Но я, как экономист, смотрю, прежде всего, на экономическую составляющую нацфондов.
Я уже привел пример с американскими банками, например, Citi Bank и Merrill Lynch, допустим, получили огромные деньги от фондов Сингапура и Кувейта. Это частично меняет структуру собственности данных банков. В краткосрочной перспективе американские банки это спасло - без таких инвестиций все было бы немного по-другому. С другой стороны, новый собственник может преследовать свои стратегические цели. Поживем-увидим. Например, основной целью может быть прибыль, но могут же быть и другие цели. С этой точки зрения прозрачность нацфондов была бы полезна с тем, чтобы можно было лучше понять цели, которые ставят перед собой нацфонды. Необходимо, чтобы обе стороны понимали и могли оценить для себя положительные и негативные последствия, а также политические риски и другие факторы.
- Есть ли какие-нибудь сроки в дискуссии по правилам инвестирования суверенных фондов?
- Насколько мне известно, дискуссия по поводу «кодекса поведения» все еще продолжается.. Готовится обзор таких правил - думаю, к концу года документ уже будет готов. Так что думаю, что к концу года основные принципы поведения инвесторов и получателей средств нацфондов будут сформулированы, включая пакет норм и правил. Еще раз хотел бы обратить Ваше внимание на то, что, насколько мне известно, как таковой вопрос об ограничении инвестиции нацфондов не стоит. Вопрос не в этом. Вопрос в необходимости обеспечить мониторинг системы управления фондами, обеспечить доступ к информации об управлении и заявленных целях, а также прозрачность работы и выработки механизмов ответственности данных фондов. Предполагаю, что страны будут двигаться именно в этом направлении, а не по пути введения ограничений как таковых. В принципе, если сейчас заявить об ограничениях - это было бы ошибкой, и в корне неправильно. По-моему, скорее вопросы все-таки лежат в плоскости доступности и прозрачности предоставляемой информации.
Видимо, влияние этих фондов будет расти, в том числе и на фоне кризисных явлений на мировых рынках. У Вас есть собственные оценки, какими и когда могут быть новые списания? Дело в том, что многие международные эксперты ожидают списаний буквально в этом месяце.
Списания уже были и очень крупные. По оценкам экспертов reported in the news списания Citi Bank и Merrill Lyinch составили около или несколько меньше 20 миллиардов долларов США,. Но эти списания и привели на практике к упомянутым уже мною инвестициям из Кувейта и Сингапура -, чтобы обеспечить кредитование данных банков. Потери есть, они значительны и в других банках. До сих пор суверенные фонды помогали спасать ситуацию. Оценок нет, и я не уверен, что кто-нибудь уже сейчас мог бы все точно предсказать. Но мы скоро все узнаем - как только банки объявят о новых списаниях.
- Поясните, пожалуйста, что привело к кризису мировую финансовую систему?
- Проблема состоит как раз в том, что не были доступны качественные и обоснованные данные, которые бы точно и прозрачно говорили бы об опасностях применения производных финансовых инструментов (sub-prime-кредиты). Такие производные инструменты не отражаются на балансах банков и проходят по внебалансовым счетам.
На практике получилось так, что те ценные бумаги, чья стоимость может быть рассчитана, условно говоря, предположительно, быстро изменили свое состояние - от достаточно ликвидных бумаг до достаточно неликвидных. Кроме того, такие бумаги не были достаточно прозрачны с точки зрения отражения их на балансах банков. Никто точно и не знает, какое влияние они оказывают на баланс банка. И никто не знает, какую реальную стоимость эти бумаги имеют сейчас. В то же время никто до сих пор не хочет называть эти потери, потому что владельцы таких бумаг рассчитывают, что их стоимость все-таки вырастет. Так что сложно узнать и объем потерь, и сроки новых списаний. Таким образом - это одна из причин финансового кризиса. Другая причина - это «лопнувший мыльный пузырь» рынка жилья в США, и связанный с ним кризис доверия со стороны американских потребителей. Традиционно уровень потребления в США является одной из основных движущих сил глобального экономического роста. Такое развитие событий привело к более глубокому кризису доверия со стороны инвесторов, и их уходу на мировых финансовых рынках от рискованных финансовых активов в более надежные активы и денежные средства.
- А влияние на российскую экономику этих списаний Вы как оцениваете?
- Это интересный вопрос, на который невозможно ответить однозначно. В широком смысле с одной стороны мы наблюдаем замедление темпов мировой экономики, а с другой стороны достаточно хорошее состояние российской экономики: качество макроэкономической политики, рост внутреннего спроса, темпы экономического роста, высокие цены на нефть, накопленные резервы и Стабфонд. По-моему, все это и говорит о России как об одном из островков стабильности. Другой остров - остальные члены БРИК, помимо России (Бразилия, Индия и Китай), где также продолжается экономический рост. По последним данным МВФ и ВБ рост мировой экономики в целом замедлился с 4,9% до 4,1%.
- По России Вы прогноз не меняли? Наше правительство уже готовится к более высокому экономическому росту, чем запланировали...
- Ожидается, что в России, вероятнее всего, рост будет в пределах 6 - 7%. Ближе к 7%, как мы сейчас думаем. Таким образом, если в прошлом рост в развивающихся странах традиционно зависел от успехов экономики США, то сейчас мы видим, что развивающиеся экономики, особенно страны БРИК, и Россия, в частности, растут относительно быстрыми темпами, а в тоже время, в развитых странах наблюдается замедление темпов и снижение уровня роста.
- А как на России могут отразиться мировые кризисные явления?
- В широком смысле перспективы России в текущем году достаточно оптимистичны и не внушают опасений. Но должен сказать, что на мировом финансовом рынке наблюдается снижение ликвидности - следствие рецессивных явлений в мировой экономике и как результат списания ведущих банков. Это уже факт. Процентные ставки в развитых странах, например, в США, снижаются, в Западной Европе и Японии - сохраняются, а в развивающихся - наоборот растут. Это вызвано необходимостью борьбы с инфляцией и тем, чтобы немного охладить экономику, которая в предыдущие годы показывала высокий экономический рост. Так что на Россию кризисные явления окажут влияние вследствие сокращения объема ликвидности на мировом рынке капитала. В свою очередь, борьба с инфляцией чревата дальнейшим повышением процентных ставок. Это одно из последствий.
А есть и другое. Ситуация в России достаточно хороша и российские компании, банки смогут обеспечить своевременные выплаты по частным внешним заимствованиям. До тех пор пока это так, останавливать кредитование частного сектора в РФ никто не будет. Но доступность внешних кредитов может быть немного ниже по сравнению с тем, как обстояли дела ранее. Дело в том, что финансовый кризис во многих странах, характеризуется несколькими общими симптомами. Пока таких симптомов или рисков в России я не вижу, хотя необходимо пристально отслеживать возможность их возникновения. Исходя из опыта мировой финансовой системы, есть главная опасность - задолженность. Например, ипотечный кризис - это тоже одна из разновидностей задолженности.
- То есть задолженность российских компаний по объему у Вас не вызывает нареканий?
- Цифры, которые я нахожу в официальных отчетах, свидетельствуют о том, что задолженность растет, есть краткосрочная задолженность и банков и компаний. Но уровень такой задолженности по сравнению с той, которая существует на мировом уровне, не так уж огромен, не катастрофичен и не требует принятия неотложных мер. Я не вижу каких-либо признаков системных рисков. Понятно, что ситуацию необходимо отслеживать, разрабатывать различные сценарии - что делать, если риски повышаются или достигают "красной зоны". То есть, на тот случай, когда немедленно придется принимать жесткие меры для исправления ситуации. Когда наступит этот момент на сегодняшний день предсказать невозможно. Однако государство должно контролировать и анализировать ситуацию - это вопрос качества, доступности и оперативности получения информации, что позволяет делать своевременные выводы и принимать обоснованные решения.
Речь идет и о частных компаниях, и о банках, и о госкорпорациях - словом, чтобы каждому инвестору было ясно, кто и сколько стоит, какие финансовые риски и прочее. Эта задача стоит не только перед Россией, но и перед многими странами с развивающимися экономиками.
- Вы упомянули про то, что странам приходится охлаждать свои экономики. А можно ли сказать, насколько перегрета российская экономика?
- В 2007 году, судя по некоторым показателям, коэффициент ввода экономики достиг своего максимального значения. С другой стороны, рост инфляции, этот отрицательный показатель, который необходимо снизить, что, вероятно, будет иметь и некоторые последствия в виде замедления темпов экономического роста. Однако низкая инфляция и более замедленный экономический рост - для будущего российской экономики лучше, чем резкие колебания. С точки зрения тех же инвестиций гораздо лучше иметь 6-7% роста в течение десяти лет, чем 10% - сегодня и 2% - завтра. Поэтому я думаю, что основный вызов в этом году - это снижение инфляции. Мы считаем это снижение возможным - до уровня в 9-10%.
- А наше правительство рассчитывает на 8,5%. Это возможно?
- В текущем году опять могут проявиться изменения внешних условий, которые уже в прошлом году оказали решающее влияние на рост цен. Например, цены на нефть могут немного снизиться по причине замедления экономического роста мировой экономики. Это может оказать двойственное влияние на российскую экономику: с одной стороны сократятся доходы от нефтеэкспорта из РФ, и, кроме того, будет наблюдаться охлаждение внутреннего спроса, что в свою очередь облегчит задачу ЦБ по сдерживанию объемов денежной массы. С другой стороны, что случится с притоком капитала, который в прошлом году был рекордным. Замедление мировой экономики отрицательно скажется и на нем. Я, конечно, отнюдь не ожидаю коллапса в части притока капитала, но некоторое его замедление вполне вероятно.
- Насколько существенное?
- Приток капитала и цена на нефть, как мы ожидаем, уменьшатся, но не слишком. Каждый месяц наши эксперты уточняют прогнозы. Последние оценки ВБ говорят, что в 2008 году среднегодовая цена марки Brent будет несколько меньше, чем в прошлом году - то есть не 90, а 84 доллара за баррель. Каждый месяц картина меняется.
- Так, может, оценка правительства РФ по инфляции все-таки реальная?
- Я вижу, что такая цель у российского правительства есть. Хочу сказать, что всегда есть возможность снизить инфляцию, если есть готовность ужесточить меры до необходимого уровня. Это как в автомобиле: если вы готовы остановиться, вы можете резко нажать на тормоза, а можете тормозить постепенно. Все зависит от того, готовы ли вы испытать неприятные ощущения при резком торможении. Таким образом, все зависит от Минфина, и от Центробанка, и от их комбинированных действий: ведь в этом вопросе сходятся и монетарная, и бюджетная, и макроэкономическая политики. В принципе, речь идет о том, до какого уровня государство готово обеспечить торможение и сокращение спроса на внутреннем рынке, а так же роста ликвидности. Это возможно и снизит инфляцию до 8,5%. Однако возможности снижать инфляцию зависят, в том числе, и от влияния на российскую экономику проблемы ликвидности на мировом рынке. Ведь Центробанк, скажем, мог бы в какой-то момент принять решение не повышать процентную ставку до определенного уровня, а оставить деньги в обращении, чтобы поддержать ликвидность некоторых банков и компаний. На самом деле это и происходит сейчас в США.
- То есть главная мера по сдерживанию инфляции в РФ - процентная ставка...
- Использование процентной ставки подразумевает гибкую политику плавающего курса. Если плавающего курса нет, ЦБ не может контролировать процентную ставку. При фиксированном курсе процентная ставка меняется в зависимости от притока капитала. Это система. Если вы хотите контролировать курс - вы не можете контролировать ставку. Фиксированная ставка и фиксированный курс - это не согласованная денежная политика. Поэтому в целях сокращения ликвидности (для борьбы с инфляцией), вероятно, необходимо было бы повысить процентную ставку и отпустить курс рубля, чтобы он соответствовал реальному уровню. Это в свою очередь приведет к укреплению валюты. Я думаю, что это уже происходит, и будет продолжаться и в краткосрочной перспективе.
Курс валюты зависит как от роста, так и от относительного уровня процентных ставок. Сейчас оба фактора оказывают влияние на укрепление рубля: уровень и первого, и второго выше, чем в США. Значит, если Россия продолжает политику более высоких процентных ставок и более гибкую политику курса нацвалюты, то велика вероятность укрепления рубля, что может способствовать снижению уровня инфляции.
Беседовала специальный корреспондент РИА Новости Роксана Ахмедова.
