Максим Кранс, политический обозреватель РИА Новости.
Соглашение о партнёрстве, заключённое на днях между Союзом машиностроителей России и Российским союзом ректоров, стало знаковым событием, говорящим о том, что промышленники, наконец-то, всерьез озаботились решением «кадрового вопроса». Как отметил на церемонии подписания этого документа глава госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов, сегодня машиностроение укомплектовано специалистами менее чем на 80%. А уже к 2010 году их потребуется вдвое больше, чем сейчас. Но в некоторых отраслях ситуация с трудовыми резервами ещё хуже. Так что, судя по всему, старый лозунг «Кадры решают всё» обретает новый смысл.
Несколько лет назад по странной иронии судьбы мне довелось поучаствовать в составлении программы возрождения в России льноводства. Совершенно прожектёрской, как выяснилось позже, но речь не о том. Проблем, которые нужно было решить для подъёма этой совершенно загубленной отрасли, оказалось немало. И всё-таки, как выяснилось, одна из самых серьёзных - полное отсутствие квалифицированных спецов, умеющих возделывать и перерабатывать эту некогда традиционную культуру. Старые давно вышли на пенсию, либо сменили работу, новых - не готовили.
Как свидетельствует беспристрастная статистика, дефицит кадров сегодня становится вопросом выживания уже не отдельных отраслей, но и всего экономического хозяйства страны. Демографы, опираясь на данные солидных исследований, утверждают: к 2015 году трудовые ресурсы в России сократятся на 8 млн, а к 2025-му - на 18-19 млн человек. Чтобы было понятно, какой удар это нанесёт отечественной экономике, замечу, что сейчас, по информации Росстата, в ней занято 69,2 млн работников.
С нехваткой профессионалов в первую очередь столкнулись регионы, в которых реализуются или в скором времени будут запущены крупные инвестиционные проекты. Например, на Северо-Западе страны. Вице-губернатор Ленинградской области Григорий Двас, курирующий экономический блок, предостерегает, что многие амбициозные программы будут сорваны, если не удастся привлечь 600 тыс. пар рабочих рук. Скажем, только для вагоностроительного завода в Тихвине потребуется 12 тыс. работников, для строительства дополнительных блоков АЭС в Сосновом Бору - ещё 17 тыс., а для дальнейшего развития порта в Усть-Луге - как минимум 4-5 тыс. специалистов, причём уже в нынешнем году.
Над теми же проблемами ломают голову и во многих других регионах России. Особенно - в сибирских и дальневосточных, откуда ещё в конце 80-х годов начался массовый исход на запад. Так, Дальний Восток ежегодно теряет 10% своего населения. К 2025 году там останется лишь 5 млн жителей, а ещё через четверть века - и все четыре.
Создается впечатление, что именно в этом, западном, направлении дрейфует весь евроазиатский континент. Сначала двинулись с насиженных мест граждане бывших братских республик, затем - и вчерашние союзники по соцлагерю, ставшие новосёлами Евросоюза и Шенгенской зоны. После крушения железного занавеса за границу отбыло в поисках лучшей доли до 10 млн россиян. По данным Международной организации по миграции, сейчас живут и работают в других странах, преимущественно - в России, примерно 600 тыс. молдаван, 700 тыс. таджиков, 1,3 млн армян, почти 2 млн азербайджанцев. Из Литвы за годы независимости уехало 447 тыс. её граждан, или каждый седьмой житель страны. Польшу только за последние пару лет, по разным оценкам, покинуло от 800 тыс. до 2 млн человек, причём большая часть из них перебралась на Британские острова.
Великое переселение народов несколько смягчает проблему кадрового голода в Европе. Но лишь отчасти. К примеру, миграционные потоки из стран Балтии оголили многие ниши на местных рынках труда. Там ныне не хватает не только представителей элитных профессий, но и медсестер, строителей, продавцов, дворников. В той же Польше были вынуждены в феврале ввести облегчённый режим для пребывания на её территории гастарбайтеров из России, Украины и Белоруссии, что, естественно не отвечает интересам наших западных регионов.
Эксперты предрекают, что уже в ближайшие годы главные международные баталии развернутся не только за обладание энергоресурсами и запасами пресной воды, но и за привлечение трудовых мигрантов. Это будет жёсткая и бескомпромиссная конкуренция, так цена вопроса слишком велика: на кону дееспособность и эффективность национальных экономик, а значит, и само будущее Европы. И выиграют в ней те страны, которые сумеют создать наиболее заманчивые условия для иностранных специалистов, а самых нужных и ценных - интегрируют в своё общество.
России в этом плане пока мало что светит. Потому, что здесь у руководителей, похоже, ещё не созрело чёткое осознание масштабов надвигающейся угрозы. Отсюда и непоследовательная миграционная политика, и буксующая программа репатриации соотечественников, и наивная надежда на «бэби-бум», который якобы позволит избежать грядущей «демографической ямы», и шумные «патриотические» кампании против гастарбайтеров, которые, между прочим, производят у нас 8-10% ВВП. В результате всё больше квалифицированных специалистов предпочитают российским вакансиям работу в государствах Евросоюза и в США, а Россия чаще используется лишь для транзита на Запад - особенно после сокращения втрое квот на 2008 год.
Как отмечает директор Федеральной миграционной службы Константин Ромодановский, для нас регулирование миграционных потоков - «уравнение с большим количеством иксов и игреков». И признаётся: «Всё пока делается на глазок». А так проблему кадрового дефицита в России не решить никогда.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
