Ильгар Велизаде, политолог (Азербайджан).
14 марта в Иране состоятся парламентские выборы, на которых, как полагают многие, партия неоконсерваторов все-таки возьмет верх над реформаторами.
Сегодня в Иране происходит явная перегруппировка сил всех основных претендентов на большинство кресел в парламенте. Но, хотя схватка будет серьезной, можно с большей долей уверенности говорить, что ее исход предрешен. Противоречивая фигура Ахмадинежада скорее всего будет в центре внимания этих выборов. Примечательно, что недовольство политикой иранского президента высказывают как его политические оппоненты из стана «реформаторов», так и приведшие его к власти консерваторы из числа умеренных. Кстати говоря, в январе о своем неудовлетворении экономической политикой правительства выразил и высший духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи, чье слово в Иране является решающим. Правда, делать из всего этого далеко идущие выводы и говорить о том, что Ахмадинежад окончательно потерял кредит доверия как власть предержащих, так и собственно избирателей еще рано.
Вокруг иранского президента все еще группируются влиятельные представители из стана неоконсерваторов, которых активно поддерживают как Корпус стражей исламской революции, так и в целом силовые структуры, что далеко немаловажно. При этом вполне очевидно, что среди простых граждан страны нет единства в предпочтениях. И это указывает на то, что Ахмадинежад всего за год-полтора растратили большой ресурс доверия своих избирателей.
Многие наблюдатели сходятся на том, что всему виной экономическая политика правительства. Несмотря на то что, мировая конъюнктура цен на нефть - основного продукта экспорта Исламской Республики - была очень благоприятной для этой страны, воспользоваться ситуацией для осуществления реальных структурных изменений в экономике так и не удалось. Доходы Ирана от продажи нефти достигают 80% от всех экспортных поступлений страны. Они обеспечивают половину государственного бюджета и до 20 % ВВП.
Значительный процент темпов инфляции (15% по официальным данным), высокий уровень безработицы (11%), особенно среди молодежи, и большой процент людей, живущих в бедности (по некоторым оценкам до 40% населения), явились прямым следствием несбалансированности работы экономических механизмов. Оппоненты действующей власти утверждают, что ситуация усугубляется проводимой в стране политикой. Так, еще в 2006 году президент Ахмадинежад увеличил госрасходы, в том числе повысил социальные выплаты. Он также пообещал потратить около $16 млрд. из специального фонда, созданного на случай трудных времен. Эти действия как раз и подстегнули инфляцию и привели к значительному росту стоимости потребительской корзины. Цены на основные продукты питания и медикаменты выросли на 17%, а на недвижимость на 15%.
Все это стало причиной, переполнившей чашу терпения и высшего духовенства во главе с высшим духовным лидером аятоллой Хаменеи. К тому же Ахмадинежад отказался выполнять принятый парламентом закон об экстренных поставках газа населению из резервных фондов. Как известно, нынешняя зима выдалась необычайно суровой, и энергоносителей, которые продает населению государственная компания, явно не хватает. Свой отказ подчиниться решению народных избранников президент мотивировал "бюджетными соображениями". И возложил вину за перебои в снабжении газом на соседнюю Туркмению, которая сократила его поставки в Иран из-за возникшего спора по финансовым вопросам.
В свою очередь спикер парламента Голям-Али Хаддад Адель заявил, что главе государства и прежде активно не нравились некоторые решения, принятые депутатами в последние месяцы. Так, Ахмадинежад хотел упразднить несколько госструктур, включая очень влиятельный совет по валютной и кредитной политике. Но парламент ему отказал. Придя к власти в 2005 году, президент, в частности, отменил энергосберегающее "летнее время" под тем предлогом, что оно противоречит учению ислама. Теперь иранские парламентарии сумели исправить ситуацию, вернув «летнее время» народу.
До сих пор спикер терпеливо выслушивал жалобы президента на действия народных избранников, но когда Ахмадинежад объявил закон о газе неконституционным, терпение депутатов иссякло. «Это беспрецедентно», заявил Хаддад Адель. Он напомнил, что судить о соответствии законов конституции уполномочен только назначаемый верховным лидером Совет стражей исламской революции. В своем послании духовный лидер Ирана тоже сделал напоминание президенту: «Законы, принятые конституционным порядком, должны уважаться всеми органами власти».
Одна эта фраза нанесла авторитету Ахмадинежада серьезный удар. Он тем более серьезен, что пришелся в самый канун парламентских выборов. О накале страстей накануне главного политического события 2008 года в Иране можно судить и по числу кандидатов на 290 мест в парламенте. По некоторым данным их - 7000 человек, 600 из которых - женщины.
И хотя количество женщин-претенденток несоизмеримо меньше мужчин, женский электорат в Иране считается традиционно активным. Почти половину из 46 миллиона потенциальных избирателей составляют женщины. Именно они в 1997 году обеспечили 60% голосов, поддержавших реформиста Хатами.
Наблюдатели отмечают, что именно женщины наиболее сильно разочарованны внутренней, и, прежде всего, экономической политикой неоконсерваторов. Несмотря на то, что представительницы слабого пола составляют 60% иранского студенчества, только 3% женщин занимает важные посты в политических и экономических институтах власти. Только две женщины представлены в правительстве и 11 в парламенте. С приходом к власти партии Ахмадинежада положение женщин серьезных изменений не претерпело. Впрочем, у критиков действующей власти припасен еще целый ряд аргументов, подкрепляющих их претензии на формирование парламентского большинства. Среди них и неудачи в реализации ядерной программы, и внешняя политика, ведущая страну к изоляционизму. Однако и у сторонников действующего президента припасены свои контраргументы. Они заключаются в том, что все, что оппозиция им ставит в вину, на самом деле является достижением властей страны. Что касается «высокого доверия», то фраза, оброненная духовным лидером страны о том, что Ахмадинежад «совершает ошибки» как любой другой, может свидетельствовать как раз о лояльном отношении к нему со стороны высшего духовенства.
Вообще власти как смогли подготовились к этим выборам. К участию в них не был допущен 39-летний сын самого основателя Исламской Республики аятоллы Рухуллы Хамейни. Али Ешраги считается наиболее ярким представителем реформаторов и последовательным критиком нынешнего руководства. Многие десятки других активных оппонентов властей были допущены к участию в выборах лишь в последней декаде февраля. Влиятельные иранские политологи и представители оппозиции склоняются к мнению, что шансы кандидатов не равны и исход выборов уже предрешен. Однако сдаваться никто не намерен. Ведь результаты парламентских выборов дадут ответ, представитель какого политического направления сможет претендовать на пост главы государства в следующем году.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
