Ильгар Велизаде, политолог (Азербайджан)
Уже сегодня без преувеличения можно сказать, что намеченный визит президента Ирана в Ирак выйдет за рамки события регионального масштаба. Ведь, помимо прочего, это визит главы некогда враждебного государства. Это еще визит главного врага США в, по сути, вотчину этой страны. От того, как будут развиваться отношения между Ираном и Ираком на нынешнем этапе, во многом зависит ход процессов на Ближнем Востоке и вокруг него.
Вообще, намерение Ахмадинежада совершить визит в Багдад, если рассматривать его в единой связке с его прошлогодним турне по ряду арабских стран, говорит о том, что Иран всерьез пересматривает свою региональную политику. Иран хочет предстать перед миром в новом обличии и усиленно работает над своим международным имиджем.
Для того чтобы в общих чертах понять, какое место занимает Иран на политической карте, достаточно взглянуть на ситуацию сквозь призму его отношений с соседними странами. Если сказать, что у Ирана в регионе никогда не было близких друзей, значит - ничего не сказать. Так повелось еще с незапамятных времен. Персы всегда соперничали за право называться хозяевами региона со всеми, кто посягал на этот статус. С вавилонянами, потом с греками, римлянами, арабами, тюрками, англичанами... А теперь вот стоят «костью в горле» у США. Иранцам в целом свойственно рассматривать себя в качестве исключительной нации с привилегированным положением, уготованным им самим Провидением. Эта вера настолько укоренилась в сознании людей, что составляет одну из основ иранской государственности, выступая в качестве своеобразного инструмента, сплачивающего десятки малых и крупных народов в единое сообщество, именуемое здесь иранской нацией.
Но именно это стремление выделяться на общем фоне всегда портило отношения Ирана с соседями. Арабы-сунниты рассматривали Иран в качестве государства, создающего раскол в мусульманском мире. Турки с недоверием относятся к попыткам Ирана усилить свое влияние на государства Кавказа и Центральной Азии. Пакистан, также претендующий на роль региональной державы, пристально следит за любыми действиями Ирана, особенно в афганском направлении. В свою очередь Афганистан видит в Иране серьезный центр политического влияния.
Противники Ирана, прежде всего США, пытаются играть на этих противоречиях. Однако не менее активные «наступательные» действия иранской дипломатии последнего времени отчасти разрушают внешнеполитические планы американцев в регионе. Не берусь утверждать, что именно прошлогоднее турне президента Ахмадинежада по арабским странам вынудило в начале этого года совершить аналогичный «trip» почти по тому же маршруту президента Джорджа Буша. Во всяком случае, в том, что визит президента Ирана сыграл свою роль в выборе тем переговоров американского президента, сомневаться не приходится.
Что касается собственных переговоров иранского президента с его коллегами - лидерами стран региона, то одна или две позиции высказываются непременно. Первая состоит вот в чем: давайте дружить сами по себе и ни против кого-либо, вторая - нас совсем не стоит опасаться, иранская ядерная программа вовсе не так страшна, какой ее малюют.
Судя по итогам прошлой поездки, Ахмадинежаду удалось-таки убедить арабских лидеров, что дружба с Ираном пойдет не во вред а на пользу, и ядерная программа Ирана не опаснее пакистанской.
О чем пойдет речь на переговорах с Талабани, остается только догадываться. Хотя ждать их недолго. Ясно одно, обеим странам необходим диалог. Именно поэтому Иран, если и не обойдет стороной шиитскую проблематику, то будет сосредотачивать на ней не слишком большое внимание. Существует между двумя сторонами и проблема компенсации ущерба, понесенного во время ирано-иракской войны 1980-1988 гг. Вернее, это проблема поднимается Тегераном, а Багдад старается всячески уйти от ее разрешения, ссылаясь на то, что расплачиваться за ошибки Саддама не намерен. И еще один немаловажный вопрос, периодически омрачающий отношения двух соседей, - пресловутая курдская тема.
Дело в том, что на севере Ирака, бок о бок с ПКК, то и дело совершающей вылазки на турецкую территорию, действует террористическая организация иранских курдов «Пежак». Есть подозрения, что последнюю через подставные фонды и неправительственные структуры финансирует американский Госдеп. И хотя курдское руководство Ирака всячески открещивается от деятельности «Пежак», делает это неубедительно, по крайней мере, для Тегерана.
А, в принципе, Тегеран, не очень-то настроен винить во всех грехах Багдад. Гневная риторика иранских лидеров обращена, прежде всего, в сторону США. Так, иранские руководители не раз заявляли, что США предпринимают активные шаги с целью посеять рознь между суннитами и шиитами не только в самом Ираке, но и на более глобальном уровне. Окончательная направленность этих действий, считают в Тегеране, - ослабление региональных позиций Ирана через разжигание шиитско-суннитских противоречий. Когда в Ираке прогремели взрывы в шиитских мечетях, в результате которых погибли десятки верующих, и Белый дом обвинил во всем Иран, из Тегерана прозвучал жесткий мэссидж в адрес американской администрации. Реальную озабоченность Тегерана высказали представители иранской правящей элиты и высшего духовенства, выступившие с призывами обеспечения суннитско-шиитского единства как внутри Ирака, так и в регионе перед лицом внешней угрозы. В частности, спикер парламента ИРИ Хаддад-Адель напрямую обвинил «оккупантов» в стремлении разобщить суннитов и шиитов в Ираке. Он заявил, что теракты в шиитских мечетях Ирака «не заставят мусульман разлюбить своих имамов», и подчеркнул, что мотивация исполнителей данных терактов предельно ясна - отвлечь внимание от фактического провала оккупационной политики в Ираке и дестабилизировать обстановку не только внутри страны, но и в соседних регионах.
Итак, Иран предпринимает шаги, имеющие целью создать образ страны, которая отнюдь не угрожает своим соседям, а хочет строить с ними честные и взаимовыгодные отношения. Но как соотнести эти цели, имея даже не натянутые, а, прямо скажем, плохие отношения с Израилем и США, остается непонятным.
Иран, как и все нефтедобывающие страны региона, продолжает богатеть. У него есть деньги на все, даже на становящуюся все более дорогой внешнюю политику. Но не следует забывать, что главным клиентом для арабских стран по-прежнему являются США, и, как показывает время, они не очень-то настроены менять существующую систему отношений. В этих условиях Ирану приходится искать новые возможности донести свое мнение до соседей.
Восточная дипломатия - это дипломатия выгод. Всегда необходимо иметь «за пазухой» предложение, от которого партнеру трудно отказаться. Ирану такие предложения дорого обходятся, но он демонстрирует готовность платить за них. Иран заявил, что будет создавать условия для роста инвестиций из стран региона, всячески способствовать развитию многосторонних и двусторонних контактов с ними.
Так или иначе, на фоне того, что ядерная программа Тегерана является одной из ключевых тем мировой политики на протяжении последних лет, и в свете событий на Ближнем Востоке Ирану важно быть понятым. А будучи понятым - играть ту роль на региональной и мировой арене, на которую он, с его растущими возможностями, рассчитывает. Удастся ли это, зависит, в частности, и от визита иранского лидера в Ирак.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
