Ведущий Геннадий Бачинский погиб в автокатастрофе под Тверью 12 января.
Всего около полугода он успел проработать на радио "Маяк", куда перешел с радио "Максимум", но многие заметили, что "Утреннее шоу Бачинского и Стиллавина" стало менее шокирующим, а ведущие отказались от имиджа хулиганов.
Некоторые слушатели, привыкнув к шуткам на грани "фола", не признавали за шоуменами права на изменения, на духовный и профессиональный рост. Появлялись даже такие отзывы: "Бачинский уже задолбал своим православием". Об этом без тени обиды говорил сам ведущий в интервью, которое дал корреспонденту журнала "Фома" незадолго до кардинальных перемен, которые произошли в его работе и в нем самом.
Геннадий Бачинский крестился еще в студенческие годы - правда, заодно со знакомыми, следуя моде.
Крещение, как говорил ведущий и журналист, не удержало его от саморазрушения. Когда в жизни все пошло наперекосяк и Бачинский развелся с женой, он пришел в церковь на исповедь, но даже не запомнил, что говорил в храме. И лишь спустя восемь лет состоялся его "фактический приход в Церковь": он стал знакомиться с церковным преданием и обнаружил, что, будучи крещеным, ничего не знал о вере.
Когда Бачинский стал популярным и начал выступать на концертах , он "вживую" столкнулся с "плодами своего труда в радиоэфире" - публикой. То, что он делал на радио, он называл самовыражением, "внутренней рефлексией" человека, попавшего в сложную жизненную ситуацию. Но происходящее вне эфира показалось радиоведущему гораздо хуже... "Я вдруг увидел, что попал в какую-то страшную атмосферу. Ведь то, что я делаю на радио, гораздо более мягко и девственно по сравнению с тем, что происходит на корпоративах и выездных клубных вечеринках. И вот чем дальше, тем больше после концертных выступлений мне было просто физически плохо. Я приходил домой, и у меня начинался депресняк. Но я все равно говорил себе: ладно, это моя работа. И так продолжал зарабатывать, зарабатывать и зарабатывать, пока душа моя уже не взмолилась - что происходит-то? Ты уже совсем делаешь богопротивные вещи!... Я стал просить Бога о том, чтобы Он дал мне другую работу. Чтоб я зарабатывал деньги, не делая столь низкие вещи".
Бачинский пришел в храм, хотя раньше, по его словам, не мог даже войти за его ограду. За три года до своей гибели началось его воцерковление...
Из шоу-бизнеса он не ушел. "Я хожу в храм, но... по какому-то малодушию своему не могу отказаться от всех тех заработков, которые получаю в шоу-бизнесе", - честно признавался он, и рассказывал, как много раз говорил на исповеди о том, что ему бывает плохо от своей работы. Он искренне надеялся, что, играя на грани добра и зла, служит добру, старался сдвинуть свою деятельность "на светлую сторону".
Бачинский верил, что он нужен своим слушателям. Он не видел миссионеров, могущих донести православные истины до современной аудитории - кроме отца Андрея Кураева, которого, по мнению Бачинского, средний класс, "белые воротнички", едущие по утрам на работу на своей машине, не будут слушать. "Для людей, которые состоялись в жизни социально, нужны какие-то другие авторитеты", - считал он.
Бачинский жалел, что, как православный человек, не может найти места в современных профессиональных СМИ, и о том, что светские и православные СМИ разделены глубокой пропастью: "Если ты православный, то иди на телеканал Спас, который ни один человек, привыкший к современной картинке, смотреть не сможет".
Он хотел делать православное радио, но не видел места, где мог бы это осуществить. Уход и отказ от своей программы Бачинский также не считал достойным выходом. Закрытие рейтингового шоу было бы свидетельством его профессиональной непригодности как продюсера, а кроме того, у Бачинского перед глазами был пример того, что покинутое им место занимает кто-то другой - и вовсе не более достойный: "Мы, к сожалению, пожинаем плоды своего десятилетнего шоу в виде расплодившихся клонов. Которые перенимают нашу манеру, начисто лишив ее содержания". Словом, уйти из шоу-бизнеса для Бачинского было равнозначно тому, чтобы сдаться "перед силами зла, в руках которых сейчас находится этот инструмент".
Бачинский жалел о том, что ему не до конца удалось до конца избавиться от привычного стиля: "Да, мне уже неприятно слышать юмор на сексуальные темы, но поймите, я 15 лет работаю на радио, у меня в голове целый склад штампов. И стоит мне чуть-чуть ослабить внутреннее внимание... как зачастую на автомате у меня выскакивают все эти шутки, складированные огромными штабелями в голове. И большого усилия мне стоит не шутить".
О том, что Бачинскому удалось "сменить формат" - как внутренний, так и внешний, - свидетельствуют слушатели его программы на радио "Маяк".
"В последние полгода своего пребывания на Максимум Бачинский и Стиллавин стали меньше "похабничать" и больше говорить о реальной жизни, причём довольно мудро. Этим-то они мне и нравятся: и пошутить смешно могут и на серьёзные вещи поговорить".
"Мужчины повзрослели. Это как раз то что они искали. Там они могут говорить на серьёзные темы... Это полностью их формат".
Один из последних гостей шоу Бачинского и Стиллавина, священник Михаил Першин, вспоминает о погибшем ведущем как о "светлом человеке", профессионале с собственной позицией, с которым было легко работать.
Тему - аборты в России - отец Михаил назвал невыигрышной: "Я помню, как вчера, когда, спеша на эфир в 10:20, несся по проходной Маяка, с каким жаром отстаивала демократичность и прогрессивность абортов одна из сотрудниц радиостанции. Такая позиция типична для большинства. Но и в такой среде Гена оставался самим собой, не прогибаясь под изменчивый мир".
... То, что Бачинского любила аудитория - любая, разная, многочисленная, - говорит моментальная реакция на его смерть в интернете. Тысячи комментариев пришли в первые часы на сайт радио "Маяк",
тысячи - к одной из последних записей в блоге Сергея Стиллавина.
"Помню, как я в первый раз ехал к ним на передачу. Я волновался, боялся таких шуток, с которыми мне не удастся справиться. А Гена вёл себя очень уважительно, почтительно и даже застенчиво. Горжусь тем, что он ходил ко мне на спектакли и любил их. Он что-то обязательно придумал бы новое в своей профессии. Обязательно бы нас удивил и порадовал. Его дочери будут гордиться своим отцом.
Не знаю, что ещё сказать. Горе! Беда! Непоправимая беда!"- написал в своем "Живом Журнале" писатель и драматург Евгений Гришковец...
Материал подготовлен интернет-редакцией www.rian.ru на основе информации РИА Новости и открытых источников
