Мы очень любим выносить суждения, в последнее время как-то особенно. На глазах укрепляется правило выносить вердикт сразу, окончательно и бесповоротно. Это касается внутренней жизни, но особенно внешней.
В Грузии еще половины бюллетеней не подсчитали, а российские комментаторы уже все откомментировали, расставили точки над i и вынесли свое решение. Решение, понятно, какое. Поиздевались и над тем, что что-то долго подсчитывают, при этом про труднодоступность целых районов страны никто почему-то не вспоминает. Видимо, все государства должны уметь обнародовать итоги через час после закрытия участков...
Сразу полюбили грузинскую оппозицию; вообще, история отношений Москвы с независимым Тбилиси показывает: любая власть в Грузии для России есть объект критики, любая оппозиция - объект симпатий или, по меньшей мере, понимания. Если вдруг паче чаяния оппозиция переходит в категорию власти, отношение к ней почти мгновенно меняется на противоположное.
Вспомнили и митинги протеста в Грузии, которые жестко разогнали. Несомненно, у нас все митинги последних лет проходили нежно, красочно и с большой любовью к митингующим...
Любопытно, что совершенно за рамками комментариев осталось еще одно событие грузинской электоральной жизни: ведь помимо президентских выборов грузинам предложили ответить на вопрос, поддерживают ли они намерение страны вступить в НАТО. Избирком еще не обнародовал результаты, но предварительные опросы и exit polls показывали: от 50 до 70% граждан это одобряют. И даже российские комментаторы тихо признавали: вектор движения в сторону Европы и НАТО не оспаривает в Грузии практически никто, даже в стане оппозиции. Призывов двигаться в ином направлении нет... Вопрос, между прочим, может иметь непосредственное отношение к саммиту НАТО в Бухаресте в апреле. Кстати, сами натовцы уже сказали: двери альянса для возможного дальнейшего расширения открыты. В России тему пока не муссируют, но от этого она не исчезает с повестки дня.
Зато много говорят про Саакашвили, про будущее его и всей Грузии. Не обсуждают, не предполагают, не рассказывают, а сразу пригвождают однозначными и бесповоротными выводами.
Вынесение жестких оценок - штука вообще опасная, хотя в России мало кто сейчас над этим задумывается. И дело даже не в том, что, как говорил ницшеанский Заратустра, «через оценку впервые появляется ценность». Дело в том, что оценка, особенно такая железобетонная, однозначная, на века, сразу «столбит» не столько тех, кого оценивают, столько того, кто оценивает.
Через оценку ты сразу обозначаешь место для себя. И что получается? Обычно получается, ты либо выше, либо ниже. А дальше тех, кого ставим ниже себя, мы перестаем уважать, начинаем презирать, считаем возможным совершать действия, которых никогда не допустили бы по отношению к равным. Или к тем, кого считаем выше. Но к таковым обычно уже возникает зависть. Это только в романтических историях зависть бывает белая и созидающая, более распространена черная зависть, к народам, к людям, к делам. Человеку редко достает великодушия трансформировать свою зависть в пример для подражания или вектор действия. Поэтому обычно она принимает форму злости.
Измеряя мир в однозначных клише, мы, во-первых, сами таким образом лишаем себя возможности учиться, видеть примеры, брать опыт. Потому что мы же уже все решили, все вердикты вынесли. Здесь нет ничего недопонятого, ничего не познанного. Мы уже все знаем. Во-вторых, мы избавляем себя от стремления понимать. В-третьих, мы лишаем себя возможности постигать. Весь мир мы начинаем оценивать через призму собственного восприятия жизни. В чем-то начиная уподобляться так хулимыми нами американцам: что, дескать, они, со своими мерками подходят ко всему миру. Чем же Россия здесь лучше, если она тоже выносит суждения, исходя лишь из собственных представлений? Недавние парламентские баталии на Украине, Грузия последних недель были прокомментированы по сегодняшним российским правилам восприятия жизни. Как это может работать парламент, если там перевес всего в один голос? Очевидно, должно быть только конституционное большинство. Какие это в Грузии вообще выборы могут быть при таком президенте? А между тем, сами грузины, даже не очень-то любящие Саакашвили, рассказывают: там люди голосуют за вектор, за то, чего они хотят. Говорят, они хотят стать нормальной страной. Не третьеразрядным посмешищем для всего мира, а нормальным полноценным государством. Взвесив все имеющиеся кандидатуры, люди решили, что на данный момент - Саакашвили лучше, чем остальные. Обратите внимание: не хорош вообще, отныне и навек, не плох так, чтоб сию секунду на плаху, а лучше, чем остальные. Ему готовы дать еще один кредит доверия, да, намного меньший, чем в «сезон роз»; очевидно, ему открывают последнюю возможность. Но рассуждают там, похоже, несколько иначе, чем мы пытаемся рассуждать про грузин отсюда, с российских экранов и трибун.
Привычка пригвождать, да к тому же столь агрессивно-эмоционально, вредит не столько другим, сколько самим оценивающим. Останавливающий вас гаишник уже знает, что вы виноваты. Подходящий к вам темной улицей отморозок с кастетом уже знает, что вы слабы и вас никто не защитит. Общающийся с вами представитель власть уже знает, что вам надо и что ему надо от вас. Так складывается порочный круг «уже все решено». Так уходит диалог, осмысление, право на ошибку и на ее исправление, право на слово и на вопрос. Сомнение начинает считаться уделом слабых, хотя обычно было чертой мудрых.
Человек, как писали многие философы, имеет право на моральное суждение. Но нужно помнить и о том, что «какой мерою мерите, такою и вам будут мерить». Не стоит пытаться быть Богом, если мы не всегда можем быть даже людьми.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
