Андрей Кисляков, политический обозреватель РИА Новости.
Безусловно, в области безопасности и стратегических вооружений знаковым событием года остается противоракетная оборона, точнее, стремление американцев создать третий позиционный район собственной ПРО, на сей раз, - в Европе. А, если объявить конкурс на ключевую российскую тему года в означенной номинации, то с явным преимуществом победит наш адекватный, но асимметричный ответ на действия Соединенных Штатов.
В противовес нескольким перехватчикам и станции обеспечения в Европе Россия официально не раз заявляла о наращивании стратегических наступательных потенциалов. В частности, теперь речь идет о развертывании новой межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) РС-24 с разделяющейся головной частью индивидуального наведения (РГЧ ИН). «РС-24 усилит боевые возможности ударной группировки РВСН по преодолению системы противоракетной обороны», - заявил в середине декабря начальник службы информации РВСН полковник Александр Вовк.
Собственно, ничего необычного в такой асимметрии нет: чем богаты - тем и отвечаем. Однако возникает вопрос относительно ценности данного богатства и, соответственно, целесообразности такого ответа. Начнем с того, что ракета РС-24 - это все-таки хорошо известный «Тополь», только с иной головной частью. Косвенным, но веским основанием этому служат многочисленные высказывания российских официальных лиц о том, в создании РС-24 использовалась элементная база «Тополя». Кроме того, 19 декабря первый российский вице-премьер Сергей Иванов недвусмысленно породнил две ракеты, заявив, что новый ракетный комплекс «Тополь-М» «появится и с разделяющимися головными частями».
Обозначение РС-24 появилось благодаря договору СНВ-1. Согласно этому документу, Россия и США не имеют права до 2009 г. заменять изначально моноблочные головные части своих ракет на РГЧ. К новым же изделиям данное ограничение не относится. Присмотримся к «Тополю» повнимательнее.
Этот мобильный твердотопливный ракетный комплекс создавался, кстати, как асимметричный ответ на развертывание американцами в середине 70-х годов стратегических ракет с РГЧ и повышенной точностью стрельбы. Разработкой собственных аналогичных проектов СССР похвастать не мог. На боевое дежурство система оружия «Тополь» (по западной кодовой классификации SS-25 "Sickle") в мобильном варианте начала поступать в 1984 г.
В 90-х годах Россия провела масштабную модернизацию «Тополей», и в 2000 г. приняла на вооружение ракеты «Тополь-М» (SS-27) шахтного базирования, а примерно года назад на боевое дежурство заступили первые комплексы в мобильном варианте - «Тополь-М2». По планам российского руководства, именно новые «Тополя» должны стать основой наземных ядерных сил страны на долгие годы вперед. Причем, теперь этим ракетам отводится еще и роль противовеса американской ПРО.
Считается, что главными преимуществами новой системы оружия «Тополь» являются мобильность, что обеспечивает скрытность развертывания и повышенные возможности преодоления ПРО противника за счет использования РГЧ с маневрирующими боеголовками. Аргументы серьезные. Однако.
Может показаться, что принцип мобильности полностью отвечает условиям маскировки и скрытности. К сожалению, - отвечал. С момента появления у США в середине 90-х спутников радиолокационной разведки серии «Лакросс» темнота и облачность перестали быть препятствием для обнаружения ракет где бы то ни было. В таком случае ни о какой скрытности речи уже не идет, зато выживаемость комплекса в случае ракетного удара противника практически равна нулю. Попутно заметим, что в свое время США, поразмыслив, отказались от создания мобильного стратегического ракетного комплекса «Миджетмен» и всецело сосредоточились на проблеме выживаемости своих наземных ядерных средств за счет повышения защищенности ракетных шахт в рамках программы модернизации МБР «Минитмен-3».
Теперь - о «многоголовости» и, как следствие, - о дальности и точности стрельбы.
Из массы весьма авторитетных открытых зарубежных источников, начиная от «Британники» до специализированных американских журналов типа "Military Technology" и "Aviation Week" знаем, что первоначальный «Тополь» оснащался моноблочной ГЧ с ядерной боеголовкой с тротиловым эквивалентом 550 кт. При этом круговое вероятное отклонение (КВО) составляло около 200 м. В то же время, главная американская МБР «Минитмен-3», заступившая на боевое дежурство в 1970 г, оснащалась РГЧ ИН Мк-12А с тремя боеголовками с тротиловым эквивалентом по 335 кт. КВО американской ракеты не превышало 220 м, а после упомянутой модернизации равняется, согласно оценкам, 120 м. Причем, дальность стрельбы «Минитмена» составляет до 14800 км.
При всем при том стартовая масса «Тополя» на целых 12 т. больше соответствующего показателя американской ракеты, что, само собой, отражается на дальности стрельбы.
Шло время, и моноблочный «Тополь-М», согласно, например, специальному российскому интернет-изданию «Военный паритет», «подтянулся» по многим показателям. В частности, улучшились тяговые характеристики маршевых ступеней и в определенной степени уменьшилось КВО.
Однако получается, что модернизированный «Тополь» только лишь приближается к американской ракете почти сорокалетней давности, явно уступая в дальности стрельбы и мощности боеголовки.
Но, как известно, любая модернизация конечна. А ведь РГЧ в корне отличается от моноблока по оснащению, а, стало быть, - по массе. Прежде всего, необходима ступень разведения боеголовок с автономной системой управления, многочисленное электронное оборудование которой должно быть, к тому же, защищено от поражающих факторов ядерного взрыва, плюс специальные средства для обнаружения и противодействия помехам. Требуется собственная двигательная установка с запасом топлива для обеспечения изменений скорости и ориентации ГЧ перед отделением каждой боеголовки. Кроме того, сама боеголовка оснащается несколькими двигателями ориентации. Необходимое же в таком случае существенное увеличение массы ГЧ возможно только за счет снижения мощности боеголовок или уменьшения дальности стрельбы. Последний фактор, кстати, и так критичен для «Тополя-М». Согласно «Военному паритету», дальность стрельбы мобильного комплекса не превышает 9600 км.
Таким образом, возникает вопрос. Точнее - два. А не девальвируется ли в угоду «асимметрии» ценность самой концепции опоры на наземные стратегические ядерные силы, которые долгие и непростые годы гарантировали стране безопасность? Может, стоит разработать адекватный и симметричный ответ, развернув собственную объектовую ПРО наряду с МБР, оснащенной эффективными средствами преодоления на основе РГЧ ИН?
Но это уже другая история и ... другая ракета.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
