Днем это обычная палестинская молодежь: студенты, молодые мужья и отцы, открытые, дружелюбные ребята лет восемнадцати-двадцати. Но с наступлением ночи мир заканчивается и начинается война, на которой они - отряд быстрого реагирования «Молния», ракетный спецназ «Бригад мученика Ахмеда Абу Риша».
Место сбора - заброшенная апельсиновая плантация в полукилометре от границы с Израилем. Здесь опасно, возможна неожиданная вылазка израильских «коммандос». Ударов с воздуха, уносящих жизни двух десятков боевиков в неделю, боятся меньше - ночное небо над сектором Газа скрыто низкой облачностью. Сегодня у «Молнии» учения в условиях, приближенных к боевым.
Выставив передовое охранение, десяток боевиков выныривает из темноты. У каждого в руках автомат Калашникова - египетский или советский (второй, по общему мнению, лучше, но дороже). Новенький камуфляж ребята одевают на месте, доставая куртки и штаны из запечатанных целлофановых пакетов.
«Тепло-то как, а? Интересно, успею в ней зазимовать или раньше стану шахидом (мучеником, павшим за веру)?», - улыбается один из бойцов, облачившись в униформу.
Чего боится полевой командир?
Пока лица не скроются за черными масками, поверх которых красуются цветные ленты с арабской вязью, фотографировать и снимать на видео не разрешается. Ни от кого не прячется только командир - Абу Харон.
Семнадцать из своих тридцати лет он провел в сопротивлении. Сначала кидал камни в израильских солдат, потом взял в руки оружие.
Никаких подробностей. Еще подростком Абу Харон получил пулю израильского снайпера в голову. Он чудом выжил, ослеп на один глаз и, как он говорит, начал презирать смерть и видеть смысл жизни в том, чтобы отомстить за себя и других.
Полевой командир немного сентиментален и этого, похоже, стесняется. Память его сотового телефона хранит фотографии сына и трех дочерей. Голос теплеет, когда он говорит о своих бойцах, у многих из которых, несмотря на молодость, тоже уже есть дети.
«Ребята смелые, мы их тщательно подбирали для выполнения особо важных задач. Но почти у всех есть жены, маленькие дети. Я очень боюсь потерять хотя бы одного из них. Это будет настоящая трагедия», - признается Абу Харон.
Тут суровый воин спохватывается и прячет секундную слабость за витиевато-пафосной фразой: «Но ведь все мы в конце концов умрем. Так не лучше ли умереть гордо, как сокол, защищающий свое гнездо? Не лучше ли продолжить путь тех, кто пал за свободу Палестины, как наш вождь и отец Абу Аммар (псевдоним покойного палестинского лидера Ясира Арафата)?»
Молитва и политинформация
Для ритуального омовения, предшествующего молитве, нет воды, и боевики дотрагиваются до бугристых стволов пальм, будто бы смачивая ладони в ночной росе и стряхивая воображаемые капли на ноги. Прежде, чем обратиться к Аллаху, Абу Харон вонзает в землю устрашающего вида нож с перламутровой рукоятью.
«Это он размечает молельное пространство. Сейчас нельзя проходить между ним и ножом. Для общения с Всевышним нужно свободное место», - объясняют нам.
Хорошо поставленным голосом Абу Харон нараспев читает суры Корана. Его люди, выстроившись в шеренгу и закинув за спину автоматы, хором повторяют последнюю фразу. На словах «Аллаху Акбар» все опускаются на колени.
Когда молитва закончена, «Молния» сбивается в кружок, чтобы, присев на корточки, заслушать краткий доклад командира о сложности текущего политического момента. В Газе все уверены, что масштабное вторжение израильских войск - это дело времени. «Если они и пройдут, то только по нашим трупам», - решительно настроен командир.
Теперь собственно маневры. Боевики шагают в ногу, бегают, высоко поднимая колени, демонстрируют умение быстро рассредоточиться и затеряться в складках местности, несколько раз палят в темноту с грохотом, который заставляет уважать местные модификации АК-47.
Один из бойцов падает навзничь, изображая тяжело раненого. К нему под прикрытием автоматчиков несется товарищ и клеит пластырь с куском марли на место, где находится, кажется, аппендикс. Условно-раненного эвакуируют из-под огня условного противника под пронзительные вопли невовремя проснувшегося мобильника. Вместо мелодии звонка кто-то записал эмоциональное выступление покойного Ясира Арафата.
Статистическое оружи
«Передайте мистеру Калашникову спасибо за его автомат», - говорит на хорошем английском боец в камуфляже и маске.
«Нравится?» - спрашиваю я.
«Да, камрад», - боевик-полиглот неожиданно переходит на русско-испанский.
Главное оружие «Молнии» - это не АК-47, а реактивные снаряды «Кассам», неточные, но дешевые, простые и потому достаточно массовые, чтобы стать серьезной головной болью для израильтян.
Миниатюрная ракета, которую боевики принесли с собой, бьет на два-три километра. Следом из мешка появляется полноразмерный двухметровый «Кассам». При дальности около 12 километров его можно использовать для обстрела южноизраильских городов Сдерота и Ашкелона.
Три металлические секции соединяются с помощью винтовой нарезки. Конический колпачок с детонатором, полуметровый отрезок трубы, заполняемый взрывчаткой, и двигательный отсек с четырьмя приваренными стабилизаторами. На вид ничего сложного.
Реактивный снаряд приводится в действие дистанционно, с помощью электрического пульта и проводов. Но на этот раз в «Кассамах» нет ни взрывчатки, ни стартовых зарядов.
«Не хотели вас подвергать лишнему риску, да и, правду сказать, расстреляли весь запас», - объясняет Абу Харон и выдает диск с видеозаписью недавних стартов.
Подсчитано, что боевики, действующие в секторе Газа, выпускают в среднем по одной ракете или мине каждые три часа. На вооружении у палестинцев «Кассамы» появились в 2001 году, и с тех пор их жертвами стали полтора десятка израильтян.
Не умаляя психологического эффекта, который испытывает на себе население приграничных городов, израильские военные не склонны преувеличивать боевые качества «Кассамов». Палестинские ракеты они называют «статистическим» оружием: если много и часто стрелять, то вероятность причинить ущерб противнику становится статистически значимой. В армейской иерархии угроз, исходящих из сектора Газа, «Кассамам» отводится четвертое место, после снайперов, тоннельных операций и инфильтрации боевиков через границу.
«Мы не террористы, не убийцы, алчущие крови. Пусть Израиль уйдет с нашей земли, пусть прекратит преступления против палестинцев, и мы не будем пускать ракеты. О'кей?» - говорит командир боевиков.
Взвалив на плечи «статистическое» оружие, отряд «Молния» возвращается в темноту, бросая на прощание: «До скорой встречи в Иерусалиме». Звучит это как угроза для тех, кто живет по другую сторону границы.
