Владимир Ахмедов, старший научный сотрудник Института Востоковедения РАН, для РИА Новости.
На этой неделе в Москву с рабочим визитом прибывает высокопоставленный гость из Саудовской Аравии - Султан Бен Абдель Азиз. Сама личность визитера и занимаемое им место на властном саудовском Олимпе предопределяют значимость данного визита как с точки зрения развития двусторонних саудовско-российских отношений, так и в плане укрепления позиций России на Ближнем Востоке.
Во-первых, Султан Бен Абдель Азиз, наследный принц королевства, имеет все шансы стать следующим саудовским монархом при условии, что действующий в королевстве механизм смены власти не претерпит кардинальных изменений, а внутриполитическая ситуация в стране не подвергнется резкой дестабилизации. Для России же важно сохранить преемственность в развитии двусторонних отношений с королевством, которые вышли на качественно новый уровень после недавнего визита российского президента Владимира Путина в Саудовскую Аравию и его встречи с саудовским монархом Абдаллой Бен Абдель Азизом.
Москва заинтересована в том, чтобы набирающий обороты процесс смены власти в арабском мире происходил в неконфронтационном ключе и не вел к дестабилизации внутриполитической ситуации, как в отдельных странах, так и в регионе в целом. С этой точки зрения Россия поддерживает поэтапные проекты реформ, идущих в арабских странах, в том числе и в Саудовской Аравии - реформ, предлагаемых действующей властью и сотрудничающими с нею политическими силами. Любые же попытки деструктивных сил в регионе и за его пределами изменить радикальным путем действующую систему власти могут привести к дезинтеграции существующих ближневосточных государств и созданию в регионе обстановки неуправляемого хаоса. Подобное развитие событий способно нанести ущерб политическим и экономическим интересам России на Ближнем Востоке и может повысить степень угрозы ее безопасности со стороны международного терроризма.
Во-вторых, Султан Бен Абдель Азиз является первым вице-премьером саудовского правительства, а также занимает должность министра обороны и авиации. Данный статус предполагает, что без участия принца Султана не обходится ни один контракт на поставки оружия в королевство. За последние годы ряду российских компаний удалось проникнуть в энергетическую сферу королевства, а вот емкий саудовский рынок вооружений из-за жесткой конкуренции со стороны стран Запада, прежде всего, США и Великобритании, остается пока неосвоенным Россией.
Таким образом, понятно, что в ходе переговоров принца Султана с российским руководством вопросы двусторонних отношений будут занимать далеко не последнее место. Тем более что российско-саудовское сотрудничество не ограничивается энергетической сферой, а предполагает всестороннее развитие связей в области торговли, совместных инвестиционных проектов, гуманитарных контактов. Последнее обстоятельство представляет особую важность для королевства, которое претендует на лидирующую роль в исламском мире. С другой стороны, в России на уровне внешней политики заметно укрепился вектор сближения с арабо-мусульманским миром, а внутри страны власти стали уделять больше внимания проблемам ислама.
В то же время в свете предстоящей в Аннаполисе (США) конференции по Ближнему Востоку визит принца Султана приобретает особую важность и актуальность.
Саудовское руководство до сих пор окончательно не определилось с вопросом об участии королевства в конференции, уровнем и форматом своего представительства в Аннаполисе. Как показал недавний визит в Европу саудовского монарха, Запад оказывает сильное давление на королевство, стремясь добиться приезда в Аннаполис как минимум саудовского министра иностранных дел. С другой стороны, саудовские руководители не могут не считаться с тем, что, по мнению большинства арабо-мусульманских государств, сценарий предстоящей конференции составляется исключительно исходя из интересов Израиля и США в регионе. Особое недовольство правителей королевства вызывает тот факт, что мирная инициатива тогда еще наследного принца Саудовской Аравии Абдаллы Бен Абдель Азиза выдвинутая им в 2002 г. во время арабского саммита в Бейруте, основные положения которой позднее легли в основу общеарабского плана урегулирования, оказались фактически проигнорированными организаторами конференции в Аннаполисе.
Саудовская Аравия не может забыть и того, что достигнутое в Мекке под эгидой саудовского монарха примирение между «ФАТАХ» и «ХАМАС», открывавшее путь к межпалестинскому урегулированию, обернулось расколом в Палестинской автономии, главным образом из-за стойкого нежелания США и Израиля наладить хоть какой-либо диалог с законно избранными представителями «ХАМАС».
К тому же в работе конференции не предполагается участие в какой-либо форме представителей палестинского «ХАМАС», ливанской «Хизбаллы», не говоря уже об Иране. А приезд делегаций из Ливана и Сирии представляется пока весьма проблематичным из-за нерешенности вопроса о выборах ливанского президента и нежелания США и Израиля включить в повестку конференции проблемы оккупированных сирийских Голанских высот и ливанских ферм Шеб'а.
В отсутствии основных фигурантов арабо-израильского конфликта шансы провала конференции резко возрастают. Даже если конференция состоится, и на ней будут приняты какие-либо решения, они вряд ли окажутся жизнеспособными и выполнимыми. А те государства и организации, которые по разным причинам не примут участия в конференции, обладают достаточной силой и влиянием, чтобы принятые в Аннаполисе решения остались только на бумаге.
В такой ситуации участие Саудовской Аравии в конференции может в лучшем случае свестись к роли свадебного генерала, освещающего своим присутствием формальный процесс примирения арабских стран с Израилем. Вряд ли это укрепит позиции королевства в регионе и исламском мире и найдет позитивный отклик внутри страны.
Россия в принципе поддержала идею конференции с точки зрения разблокирования тупика в мирном процессе и собирается принять в ней участие в качестве члена «квартета» международных посредников в палестино-израильском урегулировании. В то же время Россия предлагает не останавливаться на Аннаполисе и продолжить мирный арабо-израильский диалог в Москве в самое ближайшее время, но уже по всем направлениям БВУ, включая ливано-израильский и сирийско-израильский треки с участием Сирии и Ливана и, возможно, других сторон вовлеченных в конфликт. И здесь Саудовская Аравия с учетом ее веса в региональной политике, может сыграть весьма позитивную роль.
Правда, для этого королевству необходимо преодолеть внутренние противоречия в своей политике в отношении Ливана, Сирии, Ирака, Ирана. Так, Эр-Рияд выступает против нанесения удара по Ирану. Однако по соображениям стратегического, политического и идеологического порядка Саудовская Аравия в принципе не хочет, чтобы Тегеран обладал ядерной технологией. Саудовская Аравия стремится к урегулированию в Ираке исохранению его территориальной целостности. Однако пример сильного, демократически обновленного Ирака может дать повод к активным действиям тех сил в королевстве, которые требуют проведения более решительных реформ политической системы страны. Саудовская Аравия поддерживает борьбу с международным терроризмом, но опасается провоцировать как собственных исламских радикалов, так и воинствующих исламистов, действующих пока на территории Ирака и Афганистана. Эр-Рияд не хочет дальнейшей эскалации напряженности в Ливане, где у Саудовской Аравии имеются большие финансово-экономические интересы. В то же время королевство явно поддерживает одну из сторон конфликта, не желая считаться с интересами оппозиции, которую поддерживает значительная часть ливанского населения, и не хочет принимать во внимания озабоченности Сирии, связанные с перспективами развития политической ситуации в Ливане. Сегодня сирийско-саудовские отношения находятся на самом низком уровне за всю их современную историю. В результате существенно ослаб «треугольник силы» в лице Египта, Саудовской Аравии и Сирии, который традиционно помогал формировать общеарабскую позицию по самым сложным региональным вопросам.
Если в ходе нынешнего визита высокого саудовского руководителя Москве и Эр-Рияду удастся сблизить подходы к разрешению острых региональных проблем, то это несомненно даст новый импульс развитию двусторонних отношений и будет в целом способствовать оздоровлению общей обстановки на Ближнем Востоке.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
