Виталий Портников, радио "Свобода", специально для РИА Новости (Киев).
Прошедшая в украинской столице международная конференция, посвященная замороженным конфликтам на территории стран-участниц Организации за демократию и экономическое развитие - ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдавия) продемонстрировала стремление Тбилиси, Киева, Баку и Кишинева искать новые приоритеты в развитии этой структуры.
В самом деле, если на первом этапе своего существования ГУАМ задумывался как некая «фронда» попыткам усилить интеграционные процессы в тогда еще воспринимавшемся всерьез СНГ, а на втором представлялся детищем «цветных революций» на постсоветском пространстве, то на фоне известных событий в Грузии говорить об успехах демократизации на территории ГУАМ было бы слишком неосмотрительно. Еще недавно единственной страной ГУАМ, в которой власти жестко вели себя с оппозицией, был Азербайджан. Сейчас последней страной ГУАМ, в которой с оппозицией хотят считаться, остается Украина.
Однако только она не имеет проблем с территориальной целостностью - и Грузия, и Азербайджан, и Молдавия со времени провозглашения независимости остаются в неразрешимом конфликте с собственными автономиями или регионами. Именно об этом - и о путях решения существующих проблем - и говорили в украинской столице. На конференцию приехали не только представители стран-участниц, но и дипломаты из международных организаций, государств-наблюдателей, политологи и специалисты по замороженным конфликтам. Но, несмотря на столь представительный список, разговор в украинской столице имел скорее теоретический характер.
Тому было несколько причин.
Во-первых, на конференцию не были приглашены представители территорий, заявляющих о своем стремлении к отделению от Грузии, Азербайджана и Молдавии. И их позиция могла восприниматься участниками встречи исключительно сквозь призму позиции представителей самих стран, не преодолевших территориальные проблемы.
Во-вторых, достаточно трудно обсуждать проблему разрешения территориальных конфликтов без участия России, непосредственно вовлеченной в ситуацию и нередко воспринимающейся противостоящими сторонами либо в качестве гаранта стабильности, либо, напротив - в качестве главного раздражителя.
В-третьих, между самими участниками ГУАМ есть серьезные разногласия относительно их же собственных территориальных проблем. Например, официальный Тбилиси, не желающий портить и без того непростые отношения с Ереваном, никогда не осуждал Армению за «оккупацию Нагорного Карабаха». Позиция Киева по отношению к Приднестровью также неоднозначна - известно, что многие украинские политики с сочувствием относятся к позиции этнических украинцев самопровозглашенной республики. И эта неоднозначность только усилилась после победы на президентских выборах в Украине Виктора Ющенко. Доверительности в отношениях между Грузией и Азербайджаном или Украиной и Молдавией это не добавляет.
Еще одним немаловажным фактором, определяющим различия в подходах участников встречи, становится косовская проблема. Киев, интересы которого независимость Косова непосредственно не затрагивает, гораздо спокойнее относится к происходящему вокруг сербской автономии, чем Баку, Тбилиси и Кишинев - здесь позиция трех стран ГУАМ оказывается неожиданно близкой к позиции Москвы. Но декларировать это жестко имеющие территориальные проблемы страны не хотят - чтобы не портить отношений с Вашингтоном...
Все эти очевидные и вновь проявившиеся на конференции и обстоятельства и сделали ее теоретическим форумом, подчеркнув, что и сам ГУАМ является скорее площадкой для никого ни к чему не обязывающих дискуссий, чем серьезной международной организацией. Впрочем, такова судьба многих организаций, создаваемых на постсоветском пространстве без четкого понимания их экономических и политических перспектив.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
