Интеллектуальная обслуга, придумавшая «национального лидера», вероятно, догадывалась о том, что в стране победившей суверенной демократии немедленно начнется строительство двух параллельных реальностей. В одной действуют привычные и легитимные институты и процедуры, есть выборы, существуют президент, председатель правительства, парламент, судебная власть. В другой, альтернативной реальности живет «национальный лидер», не предусмотренный Конституцией и чем-то напоминающий Заведующего из «Зияющих высот» Александра Зиновьева, время от времени возникают идеи Соборов, а управление государством, очевидно, осуществляется методом соборования. В одной реальности существует (на бумаге) многопартийная система и гражданское общество, в другой есть одна, но пламенная направляющая сила, ядро политической системы - всероссийское движение «За Путина», которому не столько нужен Путин, сколько слово, превращающееся в междометие - «За!». «За!» - это принципиальная, с риском для жизни, с комсомольским блеском в глазах утверждаемая жизненная позиция.
Народ, правда, в обеих реальностях один и тот же. При этом одной ногой он живет в рамках и границах действующей Конституции, а другой - в Зазеркалье, населенном «национальным лидером» и его подданными «запутинцами».
Скорее всего, существование в двух параллельных мирах закончится ровно тогда, когда первое лицо, в одной реальности - президент, в другой - «национальный лидер» окончательно определится с моделью преемничества и своим местом в будущей политической системе. Местом, описываемым более привычными, нежели «национальный лидер», терминами - условно говоря, лидер партии, глава правительства, спикер парламента, министр иностранных дел, председатель Конституционного суда, глава крупной градо- и хребетообразующей госкомпании и проч. Как только контуры новой системы определятся, как только элита поймет, каким образом ей ловчее подстроиться под новые правила, все и думать забудут о «национальных лидерах», «соборах» и прочих высоких, но схоластических материях. Собственно, и термины-то эти возникают именно ввиду полной неопределенности политического будущего. Это еще, ко всем прочему, такой способ - на всякий пожарный - верноподданной присяги, принимаемой заранее. Мол, готовы выполнить ЛЮБОЙ приказ ЛЮБОГО правительства. Наше политическое кредо - «всегда», как говорил герой Ильфа и Петрова.
Другой вопрос, что ситуация неопределенности может сохраниться даже и тогда, когда в одной реальности будет-таки избран президент, но подлинная власть все равно будет принадлежать «духовному лидеру», «аятолле». Эта модель станет напоминать отдельные эпизоды истории Советской власти, когда пост генерального секретаря (он же «национальный лидер») был отделен от постов главы Совмина и председателя Верховного совета, по теперешним понятиям - президента. Но поскольку «аятолла», взирая на мир с высоты пятого этажа Старой площади, неизменно убеждался в ограниченности собственных полномочий, он предпочитал рано или поздно скрестить свои лидерские качества с должностью попрочнее. Ну, хотя бы с постом президента. Иногда такие расклады заканчивались жестокой борьбой за власть, заговорами и расколами, антипартийными группами и попытками перетянуть тех или иных силовиков на свою сторону, а иной раз - тихим перераспределением полномочий с невидимыми миру слезами, почетными ссылками или преждевременными бесславными пенсиями.
Собственно, в этом и состоит главная интрига текущего предвыборного периода. Та самая интрига, которую мы все метафорически называем «третий срок».
Проблема обеих реальностей - кадровый кризис, кадровая недостатчоность. И «аятолла», и его преемники прекрасно понимают, что, определяя в качестве основной деловой характеристки бездумную бюрократическую лояльность, страна получила катастрофическое падение качества элиты, а значит, и качества управления. Не случайно президент вынужден до такой степени не доверять своим потенциальным преемникам, что всякий раз выталкивает на хорошо освещенную софитами политическую арену очередных «кроликов» из цилиндра фокусника. И говорит ему: «Беги? Кролик, беги!» К числу таких «кроликов» относится, например, г-н Зубков. Его не назовешь управленцем, чьи характеристики соответствовали бы вызовам, так сказать, постиндустриальной эры. Зато на данном этапе он безуловно до одури лоялен. А там... Там посмотрим.
Еще одна головная боль президента и национального лидера - разборки в стане соратников, они же силовики, в девичестве - чекисты. Нельзя, не утихомирив амбициозных вождей силовых кланов, спокойно провести в жизнь модель преемничества и быть спокойным за свое будущее. Порукой тому - опять-таки родимая история, в ходе которой силовики не раз решали исход особенно ожесточенных аппаратных сражений. Вспомним хотя бы роль армейских офицеров в аресте Берии и, соответственно, уничтожении целого клана чекистов.
Короче говоря, кадров катастрофически не хвататет. Отсюда, например, и слухи о том, что Валентина Матвиенко может стать спикером Госдумы (впрочем, понятно, ей это совсем не нужно). Других кадров у нас для вас нет. Хотя вполне очевидно, что опять-таки главное деловое качество Валентины Ивановны - ее всегдашняя номенклатурная лояльность.
Так ведь можно окончательно остаться без кадров - отрицательная селекция доведет управленческую систему до того, что она перестанет быть управленческой.
А это, пожалуй, единственный результат передела власти, который прямо касается нас с вами.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Андрей Колесников, заместитель главного редактора журнала "The New Times" - специально для РИА Новости.
