Яна Мищенко, корреспондент РИА Новости.
За последние несколько недель прошли два официальных визита в Японию российских политиков. Сначала Токио посетил глава МИД РФ Сергей Лавров, а затем - вице-премьер Сергей Нарышкин. Весьма необычно для дипломатического протокола. Можно ли действительно говорить о прорыве в российско- японских отношениях, отягощенных проблемой Курильских островов?
Претензии на Курильские острова японцы нам предъявляют уже более полувека. После окончания второй мировой войны, в соответствии с международными договоренностями, Южный Сахалин и Курилы отошли к СССР и вплоть до середины пятидесятых годов это никого особо не беспокоило.
Тему подняли в 1956 году, когда стороны договорились передать Японии два из четырех островов Курильской гряды после заключения мирного договора. Японцы, правда, потом передумали «брать» только два острова. Обоснование прав на все четыре острова примерно следующее: хотя в 1951 году по Сан-Францисскому мирному договору Япония и отказалась от Южного Сахалина и Курильских островов, но потом было заявлено, что как раз Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи в состав Курил не входят. На сегодняшний день это и составляет суть претензий на острова.
Если раньше, во времена министра иностранных дел СССР Громыко, требования японцев наталкивались на жесткое «нет», то с началом перестройки и «нового мышления» ситуация изменилась. Первым, кто признал наличие между нашими странами территориального вопроса, был Эдуард Шеварднадзе.
Японцы сам факт признания российской стороной проблемы расценили как половину победы и начали настаивать на своем, предлагая всякого рода компенсации. В Москве к такому форсированию отнеслись весьма осторожно. Да, решить, мол, хотим, проблему понимаем, но надо искать взаимоприемлемое решение...
Япония рассматривает только один вариант решения, а именно - получить все четыре острова. Правда, нынешний визит Сергея Лаврова сопровождался слухами, что в Токио министру предложили компромисс - отдать два острова сейчас, а за остальными двумя закрепить статус спорных. Но японская сторона решительно опровергает такие разговоры. А министр иностранных дел Японии даже заявил, что сделал бы себе харакири, если бы это оказалось правдой.
Упорное стремление японских властей добиться своего вполне понятно. В Японии проблема «северных территорий» стала национальной идеей. Уже не одно поколение японцев выросло с мыслью, что русские незаконно присвоили часть японских земель. Именно поэтому вряд ли кто-то из японских лидеров возьмет на себя смелость отказаться от островов. Это будет означать для него не что иное, как политический крах. А тот из японских премьеров, который бы «вернул» острова, автоматически станет национальным героем.
Надо сказать, что со времени признания нами самого факта территориальной проблемы, по сути, дело не продвинулось ни на йоту. Официальная позиция МИД РФ такова: «Мирный договор между Россией и Японией до сих пор не подписан из-за сохраняющихся расхождений в позициях сторон по территориальному аспекту». И вообще, «отсутствие мирного договора с Японией не является препятствием для развития всестороннего сотрудничества», - неоднократно заявлял С. Лавров в ответ на доводы японцев, что именно территориальный спор и отсутствие мирного договора тормозит развитие экономических связей.
В ходе визита С. Лаврова в Токио никаких важных документов подписано не было. Внимание японских СМИ было сфокусировано на обсуждении территориального вопроса, то есть чисто внешне все складывалось как обычно в канве российско-японских отношений. Но это так только на первый взгляд - незамеченными остались другие темы, которые обговаривал российский министр со своими японскими коллегами. Это, например, японские инвестиции в Сибирь, возобновление работ в рамках проекта «Сахалин -2». В общем, вполне конкретные перспективы сотрудничества. Многое свидетельствует о том, что и без немедленного решения территориального вопроса экономические связи не топчутся на месте. Наоборот, они динамично развиваются. Хотя доля России в японском экспорте по-прежнему не превышает 1%, но, тем не менее, объемы двусторонней торговли уверенно растут. Намечается приток японского капитала на Дальнем Востоке. Кстати, можно предположить, что в рамках официальной программы Токио по привлечению инвестиций и Россия могла бы обозначить свое экономическое присутствие в Японии. По крайней мере, стремиться к этому.
Визит С. Нарышкина был сфокусирован именно на экономической тематике, что, кстати, вызвало недовольство японской прессы (мало внимания уделили вопросу островов). А между тем, видимо, именно этот визит был ближе всего к отображению истинных реалий наших отношений. А они таковы, что нашим странам есть, что предложить друг другу.
Радует тот факт, что новое поколение японских политиков стало гораздо более спокойно и прагматично относиться к территориальному вопросу. Нет, они даже не думают отказываться от островов. Но готовы несколько «задвинуть» этот вопрос. Чтобы сильно не мешал экономике. По-прежнему будут звучать политизированные призывы «освободить незаконно оккупированные японские территории», по-прежнему у российского посольства в Токио будут проводиться хилые демонстрации в поддержку этой идеи. Как и раньше, эта тема будет преамбулой к каждой встрече наших политиков. Но теперь, возможно, постепенно она будет становиться не более чем фасадом. А вот стоять за этим может уже что-то совсем другое. Например, перспективное сотрудничество в самых актуальных на сегодняшний день экономических областях.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
