На каждый шаг, на каждое действие, на каждый вздох, на каждую транзакцию, на каждый рывок денежного потока у нас теперь будут либо госкорпорации, либо агентства, либо госкомитеты. Проблема сокращения числа министерств и количества чиновников решена: формально цифровые показатели остаются прежними, зато государственные корпорации становятся квазиминистерствами. Точнее, квазидепартаментами министерств. Потому что то, чем они занимаются или будут заниматься, как правило, является частью деятельности уже существующего госоргана. Например, если мы создаем госкорпорацию по зерну, то тем самым только усиливаем госрегулирование и создаем избыточные рабочие места в системе компетенции Минсельхоза.
Чего нет в создании госкорпораций и прочих новых государственных структур, так это логики. Проблема не решается - давай создавать специальный орган по ее преодолению. Понятно, что это старый русский метод - самим себе создавать сложности, а потом с ними бороться. Но едва ли, например, можно победить инфляцию, создав госкорпорацию по инфляции. Такими способами можно только ее еще больше разогнать.
Вот нет лично у меня никаких сомнений в том, что если будет создано агентство или корпорация (это уже не имеет принципиального значения) по привлечению иностранных инвестиций или там по улучшению инвестиционного имиджа России за рубежом, на выходе мы получим формирование системы барьеров и препятствий для этих самых инвестиций. Или кто забыл, что в проклятые 1990-е у нас создана рыночная экономика? И что ее преимуществами можно пользоваться, в том числе привлекать иностранные инвестиции? Только причем здесь новая госструктура со своим штатным расписанием, парком автомобилей, бумагообротом, сонмищем секретарш и хаотическим движением офисного планктона? Инвестиционный имидж либо есть, либо его нет. Если вы закрываете страну - его нет. Если вы открываете страну и экономику - он есть. Если у вас меняются правила игры каждые полчаса - благоприятного имиджа не будет и деньги станут вас деликатно обходить, перенаправляясь во все тот же Китай. Если правила игры устойчивы - ситуация другая. Чтобы это понять, вовсе необязательно создавать специальную структуру.
История страны Советов знала два принципа построения госорганов - отраслевой и территориальный. Соответственно, наркоматы/министерства и совнархозы. Регулярно - в советское и постсоветское время - число министерств пытались ограничить методами слияний и поглощений. Но всякий раз невидимая рука административного «рынка», номенклатурного торга добивалась прямо обратного эффекта. После смерти Сталина немедленно была предпринята попытка управленческой оптимизации: если в 1952 году насчитывалось 51 министерство, то после марта 1953-го их осталось всего-то 25. Но уже на следующий год число министерств выросло до 46-ти, а в 1956 году их стало 55. Хрущев пытался создавать экономические районы, видя проблемы с отраслевым управлением экономикой: в частности, он возмущался несуразными ситуациями, когда, скажем, литье для киевского завода «Красный экскаватор» возили с Урала и Сибири: «Никакой капиталист, конечно, не пойдет на такую «кооперацию», - возмущался Никита Сергеевич.
Но в том-то и дело, что исправить ситуацию мог только «капиталист», который и появился в нашей стране как раз 20 лет назад, когда был принят закон об индивидуальной трудовой деятельности и сформировались первые экономические агенты, вынужденные считать издержки и удовлетворять спрос. Нынешние госкорпорации, агентства и прочие конторы по заготовке стратегически важных и инновационных рогов и копыт как раз и пытаются заменить этого упомянутого Хрущевым «капиталиста». И потому - нет сомнений - в скором времени для передовика чекистского производства завода «Экскаватор-007» литье будет поступать с Дальнего Востока. Раньше это вызывало смех (недолго проработавший в 1994 году на посту председателя Госкомимущества Полеванов предлагал построить гигантский автозавод на Дальнем Востоке), теперь становится совсем не смешно: ребята пришли с серьезными намерениями и без чувства юмора.
В России строится чрезвычайно неэффективная версия госкапитализма. Это не просто монополизированный капитализм. Это даже не муссолиниевское корпоративное государство. Это полностью дезорганизованный, не подчиненный никакой логике, кроме логике «кормления», госкапитализм, при котором возникает множество мелких монополий, высасывающих ренту из своего приоритетного положения. На чем сидим - из того и извлекаем ренту. Мелкие чиновники становятся повелителями ренты. Назовем эту новую разновидность экономико-политического уклада - рентно-монопольный, бюрократический госкапитализм.
Возможно, это стадия его загнивания. Жаль, марксисты все померли: не у кого спросить, так ли это.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Андрей Колесников, заместитель главного редактора журнала "The New Times" - специально для РИА Новости.
