Обозреватель может планировать что угодно. Рассказ о полном безобразии, в которое переродился конкурс на лучший памятник Борису Ельцину. Или, напротив того, похвальное слово директору Евгению Ямбургу, который возле своей школы на Юго-Западе Москвы открыл отличный памятник Булату Окуджаве. Но политическая жизнь вторгается в эти планы - и мощно разрушает их. Хотя, наверное, и Ельцина, и Окуджаву мы сегодня еще помянем. Но в другой связи.
О необходимости и неизбежности отставки Михаила Фрадкова говорили все. И с нетерпением поглядывали на часы: доколе? Выборы вот-вот начнутся, раскручивать преемника - дело непростое, даже если он известен; Путину на завоевание широких народных масс когда-то дали время с августа по декабрь и с декабря по март, а сейчас уже сентябрь. Комментарии политических аналитиков напоминали брокерские ставки. Медведеву не повезло, на него почти никто не ставил, Иванов ходил в безусловных фаворитах, кому-то казалось, что будет Нарышкин, - но и те, и другие, и третьи, отойдя подальше от телекамер и микрофонов, с тоской говорили: но это же Путин. В прошлый раз гадали-гадали, кто будет премьером, и никто, ни один пикейный жилет не назвал тогда фамилии Фрадкова. Как бы и на этот раз история не повторилась...
История - повторилась. И шквал ученых объяснений, который вчера посыпался из Интернета, сегодня заполнил газеты, а завтра-послезавтра, после ответственных согласований с верховными идеологами процесса, обязательно проникнет на ТВ, не в состоянии прикрыть собою ступор, в который впали политологи. Приближенные к Кремлю. Или равноудаленные от него. Неважно. Назначение товарища Зубкова, 65 лет от роду, в прошлом председателя совхоза, потом секретаря по сельскому хозяйству Ленинградского обкома, потом прогрессивного заместителя у заместителя (Путин был вице-мэром, а Зубков ему помогал), а теперь финансового разведчика и несостоявшегося сенатора от Омска, не подлежит интерпретации. Если мыслить в привычных схемах.
Значит ли это, что Иванову, Медведеву, Нарышкину (Якунину, Сечину, Собянину...) дан безусловный отбой? Возможно, да. А быть может, и нет. Неровен час, поломается ельцинская модель передачи власти, и слово "премьер" утратит смысловую связь со словом преемник; преемника могут пустить по партийной линии, а то и вовсе объявить в 23 часа 55 минут последнего дня подачи заявок на участие в президентских выборов. Правда, непонятно тогда, зачем было менять шило на мыло, и чем ласковый ничевок Фрадков был хуже сурового имярека Зубкова. Михаил Ефимович мог спокойно посидеть до громокипящей победы "Единой России" 2 декабря с. г., поздравить Грызлова с конституционным большинством - и беспечно дождаться марта. Никакой личной неприязни к нему наш народ не испытывал; более того, брежневский стилёк, умело обыгранный Фрадковым, даже был симпатичен, и прекрасно оттенял андроповские склонности реального вождя.
Значит ли это, с другой стороны, что Путин все-таки решил серьезного преемника на трон не сажать, а в той или иной форме досрочно пойти на третий президентский срок? Слабый, ибо неизвестный, не имеющий самостоятельной опоры в элитах премьер - отличный повод сговориться о его избрании посредством административного ресурса и затем - о досрочной отставке. С естественно вытекающими последствиями. А если и не о досрочной, то все равно: через четыре годика Зубкову праздновать семидесятилетие, на второй срок вряд ли покусится. Может быть. Но может быть, и нет. Потому что т. Фрадков, практически ровесник т. Зубкова, политического веса не имеющий, да к тому ж по отчеству Ефимович, был столь же безопасен и сговорчив; и взял бы корону, и отдал бы ее с одинаковой готовностью и охотой.
Значит ли все это, наконец, что Зубков действительно способен быть преемником? Что старый конь глубоко не вспашет, но и борозды не испортит? А кто его знает. Мы точно знаем про него одно: что он арбатский, ибо родился в поселке Арбат; что он свердловский, потому что, как Ельцин, происходит из свердловской области; и что он питерский, как Путин, который был его начальником по Смольному. Хороший ряд, приемлемый. Все остальное - смутно.
Ясно только, что городу и миру предложена китайская головоломка. Ажурный шар, вписанный в ажурный шар, в который вписан еще один ажурный шар, все это из цельной кости, и непонятно, как попало внутрь. Наблюдатели, второстепенные участники процесса, конкуренты, враги и друзья, иностранцы и своеродные столпились над этими шарами, и гадают: эка невидаль! а что бы это значило? Тем временем неслышными шагами за их спинами проходит тот единственный, кто понимает, что происходит в реальности, и есть ли в ажурной системе какой-то специальный смысл, или нет вообще никакого смысла, кроме выигрыша времени и возможности уйти непобежденным.
Когда-то так, непобежденным ушел из Кремля Борис Николаевич Ельцин. Но его коронные приемы были совершенно иными. Дерзкая смена решений, мгновенный пересмотр позиций, непредсказуемость льва, залегшего в засаду. У новой эпохи - новый стиль. Не львиный, а лисий. Махнем хвостиком влево, двинемся вправо. А вы, пожалуйста, бегите по ложному следу. Или стойте над ажурными шарами. Или пробивайтесь сквозь дымовую завесу, за которой еще одна дымовая завеса, и еще одна, за которой, увы, пустота. Те, кого мучительно искали, давно уже не здесь. Единственное, что можно сказать со всей определенностью: на излете второго срока и в преддверии неведомого третьего нам опять показали, кто в доме хозяин. Показали - блестяще, по-своему безупречно. Вопрос о том, что происходит с домом, стоит ли он на твердом фундаменте, или на песке; кому будут переданы ключи, и будут ли они переданы; полны ли подвалы, или там покати ажурным шаром; на какой именно год будет назначен капитальный ремонт, и кто конкретно оплатит смету, - вопрос этот излишен, ибо не имеет ответа. Смысл движения в самом движении; вектор движения - очевиден.
Что же до обещанного Булата Окуджавы, то как бы мы ни усмехались над сентиментальным и малость подростковым пафосом иных его песен, кое-что придется в памяти и обновить. Например, припев, знакомый с детства: "Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть по одиночке".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
