В специальном выпуске журнала The Economist, который был датирован 1 января 1000 года - 31 декабря 1999-го, подводились итоги тысячелетия. На одной из внутренних полос была размещена фотография башен-близнецов в Нью-Йорке с подписью, в которой сквозили и ирония, и гордость: «Плоды просвещенного эгоизма». Авторитетный еженедельник называл прошедшую эпоху «тысячелетием Запада»: «Он (Запад. - А.К.) экспортировал по всему миру своих солдат, миссионеров и строителей империй, свою религию и свои идеи, свои искусство и науку, товары и технологии, политическую и бизнес систему, даже свою главную валюту. Нравится кому-то или нет (многим в мире это часто не нравится), но на сегодняшний день Запад переживает триумф».
Некалендарный XXI век как раз и начался с опровержения (или все-таки несколько специфического подтверждения?) этой истины шесть лет назад 11 сентября 2001 года. Главный - глубоко символический, внешне ошеломляюще эффектный - удар был нанесен именно по «плодам просвещенного эгоизма». И нанесен он был теми самыми упомянутыми журналом персонажами, коорым не нравился «триумф Запада» и объявленный десятилетием ранее «конец истории». Крушение коммунизма, как выяснилось, не заканчивало историю, а начинало новый ее виток, описываемый другой метафорой американской поп-философии - «столкновением цивилизаций».
Эти шесть лет, прошедшие с момента знаковой катастрофы, многое изменили. Третья Мировая война в прямом эфире не то чтобы перекроила сознание целых народов, но сформировала новую реальность.
Мир стал менее стабильным и более подверженным террористическим угрозам, что и подтвердили последующие жуткие события, в том числе на территории России: «Норд-Ост» и Беслан стали нашим 11 сентября. (Да и взрывы домов осенью 1999-го тоже хорошо «рифмовались» с американской трагедией, став русской прелюдией к ней.)
Вопреки ожиданиям, мир, превратившись в глобальную деревню, стал более атомизированным и разобщенным. Никакого единения западной, евроатлантической цивилизации не произошло. Глобализация не объединила народы, а превратила глобальный социум в мелкую хаотическую мозаику, безумный, невосстановимый паззл, где хорошо прочитывается война всех против всех - мелких этнических групп друг против друга, больших наций и городов - против мигрантов. Мир стал более подвижным, многоцветным, «беннетонистым», перегруженным информацией и клипами - клиповыми картинками, клиповым мышлением.
Мир не стал богаче, проблема бедности и неравенства осталась. Финансовые рынки не стали более устойчивыми, и они по-прежнему подвержены самым неожиданным и слабо предсказуемым рискам.
Единственная цивилизация, которая кажется сплоченной - исламская. Политический исламизм далеко ушел от своих просвещенный корней, от миролюбивого великолепия Аль-Андалуса, и, кажется, до сих пор с удесятеренным ожесточением мстит за реконкисту 15 века. Европейская цивилизация становится все менее атлантической: антиамериканизм стал общим местом и уж точно глобальным явлением. Америку, главного пострадавшего в катастрофе 11 сентября, недолюбливают в Европе, не любят в России, ненавидят в исламском мире, а война в Ираке, которая была призвана разрубить гордиев узел межцивилизационной разобщенности, лишь завела в беспросветный тупик. Америка, точнее, ее нынешняя власть, непопулярна в самой Америке: к шестой годовщине теракта 130 инженеров и архитекторов заявили, что небоскребы были заминированы, а история была срежиссирована руководством страны. Чем-то это напоминает сюжет «ФСБ взрывает Россию»...
Согласно опросу Левада-Центра, все меньше россиян считают действия США по борьбе с терроризмом успешными. В 2002 году таких было 22%, в 2006-м -15%. Если в 2002 году в том, что действия Америки дают обратный эффект, то есть провоцируют терроризм, были убеждены 6% респондентов, то в 2006-м - 14% (в 2005-м и вовсе 21%).
Правда, несмотря на доминирующий антиамериканизм, россияне по-прежнему в большинстве своем - 85% по состоянию на 2007 год, считают, что президент Путин поступил правильно, поддержав шесть лет назад действия США по борьбе с террором. У нас ведь тоже теперь общество «просвещенного эгоизма» и у него есть свои, весьма уязвимые, «плоды». А при взгляде на небоскребы московского Сити, даже не желая того, вспоминаешь нью-йоркских близнецов. Где-то в глубине национального сознания теплится мысль: трагедия 11 сентября 2001 года была не только и не столько американской, она - общемировая, касается всех. В конце концов, в стране прочитанного Хемингуэя что-то такое осталось в подкорке: «Не спрашивай, по ком звонит колокол...».
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
