Андрей Кисляков, политический обозреватель РИА Новости.
Сегодня одно только упоминание о противоракетной обороне способно вызвать поистине шекспировские страсти. Правда, знаменитый вопрос-раздумье принца датского применительно к ПРО перестал быть актуальным. Следуя логике научно-технического прогресса, программы защиты от стратегического ракетно-ядерного оружия и впредь будут развиваться, несмотря на, казалось бы, неоспоримые аргументы их противников. Так и американским планам разместить 10 противоракет в Польше и соответствующую РЛС в Чехии мало что может помешать.
Несомненно, российское военно-политическое руководство понимало и понимает неизбежность развертывания третьего позиционного района ПРО теперь и на европейском континенте. А раз так, то это предполагает выработку последовательной политики в отношении противоракетной обороны как с военно-технической, так и с чисто политической точки зрения.
Еще год назад казалось, что так оно и есть. Российские военные и политики единодушно не выказывали особого беспокойства по поводу американских планов. Многочисленные отечественные эксперты справедливо утверждали, что 10 ракет-перехватчиков не могут серьезно помешать стратегическим ядерным силам России наземного базирования. Между тем, указывалось на явно негативную тенденцию в отношении форсирования программы ПРО в целом.
В этой связи официальная позиция Москвы, предусматривающая наращивание собственных наступательных стратегических вооружений в качестве адекватного ответа на американский вызов, кажется вполне логичной. Во всяком случае, был понятен ход мысли власть предержащих: нам с вами не по пути, мы вас не боимся, и отвечаем, как можем, используя свои наиболее сильные стороны.
Но в середине февраля текущего года Юрий Балуевский, начальник российского Генерального штаба, заявил, что Россия может в одностороннем порядке выйти из Договора о ракетах средней и меньшей дальности от 1987 г. Причем возможность этого шага непосредственно увязывалась с планами и реализацией американской программы ПРО в странах Европы. В качестве перспективных целей, по мнению Балуевского, теперь могут выступать позиционные районы дислокации американских средств ПРО. Следует отметить, что мысль отстреляться по еще недавним союзникам в Восточной Европе становится прямо-таки навязчивой для российского генштаба.
Модернизация существующего ракетно-ядерного парка в условиях появления глобальных противоракетных систем действительно является вполне понятным ассиметричным ответом. Однако подверстать в перспективе к такому ответу еще и ракеты средней дальности, баллистические и крылатые, к тому же нацеленные на Европу, - вариант не самый удачный.
Российский президент Владимир Путин в мае на саммите «восьмерки» в Германии сделал во всех отношениях мощный и перспективный ход, предложив американцам использовать в системе ПРО расположенную в Азербайджане Габалинскую РЛС. Тем самым могла бы выстроиться весьма удобная для России схема - при не требующем серьезных инноваций военно-техническом противодействии третьему району ПРО, Москва получала к тому же и политическую возможность влиять на процесс дальнейшего становления противоракетных программ. Иными словами, мы были близки к воплощению в действительность поистине мудрого принципа: «не можешь открыто противостоять - надо возглавить».
Но не успевшее оформиться, но открывающее новые горизонты, сотрудничество с американцами почему-то сразу увязалось с требованием к последним отказаться от европейской ПРО. Само собой, первый раунд межведомственных российско-американских переговоров экспертов по теме ПРО в Вашингтоне 30-31 июля оказался скромным по результатам. Несмотря на то, что разговор, по словам замглавы российского МИДа Сергея Кисляка, получился серьезный, представитель госдепа Гонсало Гальегос 21 августа подчеркнул, говоря о возможности размещения элементов американской ПРО в Восточной Европе: «наша позиция остается прежней, и мы ее твердо придерживаемся».
По всей видимости, американцы останутся тверды и на предстоящей встрече министров иностранных дел и обороны обеих стран, намеченной на октябрь. Во всяком случае, российский Генштаб сделал для этого все возможное. Беседуя 21 августа с чешским замминиста обороны Мартиным Бартаком, Юрий Балуевский назвал большой ошибкой возможное решение Чехии дислоцировать на своей территории подразделения ПРО. А чтобы не оставалось сомнений в серьезности российских намерений, генерал предупредил, что в противном случае эту страну могут затронуть меры «военного характера».
В деле укрепления сотрудничества России и Соединенных Штатов по вопросам ПРО не отстал от военных и МИД. Говоря о предстоящей в октябре встрече, заместитель официального представителя российского внешнеполитического ведомства Борис Малахов замкнул круг предостережений в адрес предполагаемых партнеров. «Хотели бы напомнить, что фундаментальным условием реализации наших предложений является отказ США от развертывания базы ПРО в Европе и размещения ударных противоракетных средств в космосе».
Емкость такого заявления не оставляет возможности для гамлетовских сомнений даже скептикам программы ПРО. Что касается российско-американо-европейского диалога по означенной теме, то сомнения планомерно вытесняют уверенность.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
