По мере приближения юбилейного Октября и парламентских, а вслед за ними и президентских выборов споры о вчерашнем и завтрашнем дне России неизбежно будут обостряться. Первая ласточка - бурная полемика, вспыхнувшая на днях в радиоэфире между Николаем Сванидзе и Александром Прохановым.
Поводом для нее стала вечнозеленая тема: что предпочтительнее - правда или миф? Но реальным предметом дискуссии оказалось печальное советское прошлое: сталинизм, репрессии, крушение коммунистической идеологии...
Что касается самой полемики, то в ней, судя по интерактивному голосованию, убедительную победу со счетом 59%:41% одержал Сванидзе. Но проценты - это всего лишь количественная сторона триумфа одного из оппонентов. А в данном же случае можно говорить и о качественной победе известного телеведущего, поскольку он обнажил в логических построениях своего идейного противника явные нестыковки.
***
Проханов - полемист опытный и ловкий; его не так-то просто логически загнать в угол.
Ты - ему об ужасе 37-го года, а он тебе о «мобилизационном проекте 37-го», позволившем спасти русскую цивилизацию в ХХ веке.
Ты ему - об умерщвлении миллионов в ходе такой «мобилизации» населения, а он тебе - об «уничтожении ленинского ансамбля», всей этой троцкистско-зиновьевской оппозиции, крайне сомнительной в этническом отношении.
Ты ему - о массовых репрессиях, а он тебе - о своих репрессированных родственниках.
Ты ему - о массовых расстрелах комполков, комбригов, об обезглавливании Армии накануне войны, а он тебе - о победе в этой войне. О победе, которая все оправдала.
Ты ему - о последовательном и целенаправленном изничтожении класса пахарей на Руси, а он тебе - о цветущих колхозах в Советском Союзе. И так до бесконечности. Дурной.
***
Был ведь на Руси еще один «мобилизационный проект», датируемый ХIХ веком. Называется он «О расстрелянии и благих оного последствиях». Составлен ветлужским помещиком Поскудниковым. О нем Николай Сванидзе мельком помянул, сославшись на авторитетный источник - сочинение Салтыкова-Щедрина.
Между тем его бы стоило вспомнить более подробно. Сам прожект немногословен. Автор, высказав несколько общих соображений, переходит к выводам:
«...А потому полагается небесполезным подвергнуть расстрелянию нижеследующих лиц:
Первое, всех несогласно мыслящих.
Второе, всех, в поведении коих замечается скрытность и отсутствие чистосердечия.
Третье, всех, кои угрюмым очертанием лица огорчают сердца благонамеренных обывателей.
Четвертое, зубоскалов и газетчиков».
Господи, и как мало надо было сделать, чтобы «заставить воссиять лицо добродетели».
Но это, напомню, речь идет о временах проклятого царизма. Тогда «мобилизационный проект» ветлужского помещика представлялся преувеличением, гиперболой, гротеском, сарказмом, сатирой, а в прошлом веке товарищ Сталин принял все эти пункты, как практическое руководство к действию.
Более того, он их, как мы теперь знаем, обогатил научно обоснованными положениями марксизма-ленинизма, сильно преумножил, включив в перечень лиц, подлежащих «расстрелянию» тех самых «благонамеренных обывателей», ради блага которых и затеяно было само расстреляние.
Новация т.Сталина многим кажется паранойей. Но спасибо господину Проханову, он обнаружил в этом сумасшествии свою логику.
Что собой представлял российский народ в те годы? Мещанскую, неструктурированную, амебообразную массу. «Мещанский, спящий народ», неотъемлемой и самой инерционной частью которого было русское крестьянство, - повествует нам автор «Господина Гексогена».
Далее он объяснил, почему не надо особо переживать за крестьян, умиравших от голода в Поволжье и на Украине и загибавшихся от мороза на Колыме: «Эти же крестьяне при монархии - они проиграли две войны. Они проиграли войну 1905 г. с Японией, и они, по существу, проиграли войну 1914 г. - они пропустили германцев на русскую территорию».
Намек понятен: они бы и Великую Отечественную проиграли бы, если бы генералиссимус предварительно не закопал в землю несколько миллионов их дедов, отцов и матерей.
Словом, все, что ни делал Сталин, было к лучшему.
Троцкистов и ленинскую гвардию он расстреливал как врагов своего народа. А народ - как врага самого себя.
Вроде бы опять выходит абсурд. Но не совсем. Последствия сталинско-поскудовских расстреляний - совершено замечательны: все недобитые по случаю мещане, крестьяне, дворяне, интеллигенты и даже евреи мгновенно проснулись и выстроились в боеспособные «легионы», которые в ходе войны проявили невиданный массовый героизм.
Господин Гексоген признал то, в чем до сих пор не смел признаться ни один самый последовательный и самый преданный коммунист, включая Зюганова: массовые смертоубийства, массовые гладоморы вкупе с гулагами - это не смертоубийство; тут нет ничего личного. Это всего лишь политтехнология, лежащая в основе «мобилизационного проекта-37».
А то все - издержки, исторические обстоятельства, культ личности, психическая неадекватность вождя... Лес, мол, рубят - щепки летят.
А тут ясно и недвусмысленно: лес специально рубили в щепки. И пилили его для опилок.
Уничтожение огромного количества мужчин, женщин, стариков и детей было, следовательно, плановым и благодетельным мероприятием.
***
Недавно вышла в свет очень любопытная книга «Сталин. Тайный сценарий начала войны». Ее авторы Яков Верховский и Валентина Тырмос собрали и систематизировали огромное количество документов, относящихся к периоду подготовки Гитлером «внезапного нападения» на Советский Союз. По прочтении книги, остается ощущение, что подготовка со стороны Германии шла почти в открытую. Толпа штатных и нештатных разведчиков, зарубежных государственных деятелей по дням и неделям расписала все этапы хода воплощения в жизнь плана «Барбаросса». И все они были предметом тщательного рассмотрения т.Сталиным. Ни о какой «внезапности» или «вероломстве» Гитлера и речи не могло быть.
Оба вождя провоцировали друг друга. Гитлеру очень хотелось, чтобы Сталин поверил в реальность грядущей агрессии и предпринял бы превентивный удар, тем самым дал бы основательный повод для вторжения. Сталину, в свою очередь, крайне важно было выглядеть в глазах Западного мира жертвой гитлеровской агрессии - это давало ему право на лендлиз, без которого его «легионы» могли бы и не выстоять. Потому он старался всеми силами показать непоколебимую преданность узам дружбы, освященным «пактом Риббентропа-Молотова». И потому своим демонстративным, показательным неверием в возможное вероломство Гитлера невольно возбуждал его алчные аппетиты.
Следовательно, за «мобилизационным проектом» 37-го года последовал «демобилизационный проект» 41-го года.
Буквально за несколько дней до «внезапного нападения» некоторые командиры пограничных частей, понимая к чему дело идет, отослали свои семьи в глубь страны. Гнев генералиссимуса был неподделен, когда он узнал об этом. Семьи были возвращены по месту постоянного проживания.
Из книги со всей очевидностью следует, что мудрый вождь и отец советских народов подставил, отдал на заклание Гитлеру приграничные войска, а вместе с ними и гражданское население европейской части Союза под пули, бомбы и гусеницы германского вермахта. Сделал он это также планово, сознательно, как несколько раньше уничтожил миллионы жизней в энкеведешных подвалах и в северных гулагах.
В этом и состоял действительно «тайный сценарий начала войны» товарища Сталина. Его расчет на то, что людской ресурс страны практически неисчерпаем, что танковые гусеницы, смяв пограничные части, в конце концов, завязнут в мясе человеческих трупов на необъятных просторах нашей Родины, оправдал себя.
Жестокую правду констатировал солдат и писатель Виктор Астафьев: «Мы победили мясом».
«Эта война, - заключают авторы документального исследования,- закончилась Победой, достигнутой ценой неоправданных жертв, изначально заложенных в жестоком сталинском СЦЕНАРИИ».
Дальше, делом политтехнологической техники стала приватизация Сталиным великой Победы и тотальная мифологизация им и его штатными пропагандистами (типа Проханова) своей роли в самой кровавой войне.
Генералиссимус поступил как банальный мародер: он украл Победу и Славу у Живых и Мертвых. Он ее так ловко украл, что никто практически этого не заметил. Многие и сейчас не в силах признать сего факта. Таковы те благие последствия «расстреляния», о коих и подумать не мог ветлужский помещик Поскудников.
Между тем в этом и заключается могущество мифа, перед которым до поры до времени пасует историческая Истина.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
