«Давайте дадим другим задать более квалифицированные вопросы», - произнес на днях высокопоставленный российский чиновник на брифинге для журналистов по итогам встречи Путина - Буша. Столь исчерпывающе российский дипломат «ответил» на вопрос о параметрах совместной с американцами эксплуатации Габалинской РЛС. А зря. Потому что днем позже о деталях возможного совместного использования размышлял Путин, а затем - эксперты с обеих сторон.
Предложение Путина совместно с США использовать Габалинскую станцию для выявления ранних запусков крылатых и баллистических ракет стало одной из сенсаций саммита «Большой восьмерки» в германском Хайлигендамме.
Все вздохнули с облегчением - лидеры двух государств смогли избежать втягивания в новую холодную войну, хотя риторика обоих накануне саммита говорила именно о таком варианте развития событий. Сторонники более справедливого мира и защитники Африки даже возмущались: трения Путина и Буша затмили гораздо более важные темы - бедности и болезней в мире. Хорошо еще, они не предположили, что это всё Путин с Бушем специально подстроили, чтобы Африку не обсуждать...
Когда Путин с Бушем вышли после своей встречи, стало ясно, что прямого конфликта удалось избежать. После чего наблюдатели и эксперты начали строить предположения вокруг Габалы.
Но вот что любопытно: большинство российских комментаторов осталось в рамках злорадного вопроса: ну и как теперь Буш будет объяснять, что ему необходимо задействовать именно Польшу с Чехией? Ведь российское предложение выбило у американцев «все козыри» по поводу необходимости строительства радара в Чехии и перехватчиков в Польше. Тем более и по перехватчикам Путин предложил выход: «Это могут быть союзники Соединенных Штатов по НАТО, скажем, Турция или тот же Ирак. За что воевали, спрашивается? Хоть какая-то польза из этого будет».
А вот американцы (во многом отдавая должное неожиданному и любопытному предложению российской стороны в части Габалы) задались другим вопросом: а как можно наладить такое сотрудничество практически? Ведь для этого требуется очень большое взаимное доверие...
«Нужно съездить в Пентагон, осудить с ними, где мы размещаем заказ по микросхемам, потом соберемся у нас в Генштабе, сверим карты, терминологию и стандарты. Позовем натовцев из Брюсселя. Да, кстати, группу на курсы английского отправили? А американцев, изучающих русский и азербайджанский, разместили? У них все в порядке, им ничего не надо?» - представим, что эти слова исходят от министра обороны РФ Анатолия Сердюкова.
«Изучив все геополитические и экономические факторы, обсудив все вопросы, представляющие взаимный интерес, Россия и США пришли к заключению, что угрозы в среднесрочной и стратегической перспективе будут исходить от ряда стран Ближнего Востока и Северной Африки. Поэтому мы считаем необходимым строить единую политику безопасности, основываясь на этом общем понимании», - представим, что эти слова произносит глава МИД РФ Сергей Лавров.
Это можно представить? Нет! Это даже представить затруднительно, не то что реализовать.
В этом серьезная, подчас фатальная проблема взаимоотношений. И Россия, и Америка замкнуты на себе, на себя. В США этого меньше по ряду причин. От влияния страны на мировую экономику и геополитику (которое предполагает иную степень вовлеченности в глобальные процессы) до кооперации, включая военную, со странами, причем не соседними и никогда не бывшими советскими американскими республиками. От встроенности в международные институты до исторических корней нации. Американцев можно сколько угодно обвинять в устойчиво своем взгляде на мир, но прибытие шефа Пентагона на авианосец не парализует всю работу военного округа на неделю, не сопровождается покраской газонов и беготней всего личного состава за высоким гостем.
Теперь представим обычного российского военного или дипломата. Всю жизнь его учили, что Америка - враг (да и на «восьмерке» не сказали, что теперь она друг), что ее надо не любить, а всячески пресекать; с разными ее представителями быть настороже, и вообще помнить, что мы круче всех в мире и всех еще сделаем! И визы мы им максимум на три месяца дадим, и у окошка промурыжим неделю (пусть знают, что такое «отмечаться в очереди»!). И никаких командных пунктов наших американцы не увидят, ишь, все секреты захотели вызнать. И эксперты поедут, когда удобно им, а не когда какая-нибудь подходящая международная конференция будет проходить. Даже реакция большинства комментаторов слов Путина была показательна. Такая, из прошлого: ну чё, как мы вас сделали?
Увы, в большинстве случаев на уровнях, ниже политического (то есть первых лиц государств, ведомств, институтов), господствует именно такое восприятие действительности. То есть на том самом уровне, который и превращает идею в постоянное, эффективное сотрудничество, инициативу - в повседневную реальность. Собственно, это и вызвало озабоченность, посеяло сомнения и в Европе, и в США: а действительно ли Россия готова к такому сотрудничеству или это лишь слова?
Сам Путин, говоря о своей идее днем позже, добавил еще одну важную вещь. Он предложил «собрать пул заинтересованных, в том числе европейских, государств», оценить ракетные угрозы до 2020 года и договориться, как они могут быть предотвращены всеми на равноценной демократической основе.
Однако он не сказал, как это можно сделать, если Европа, Россия и США достигли, пожалуй, пика непонимания. Оценивать какие-то вещи можно, только если ты смотришь на мир одними глазами или как минимум доверяешь партнеру, полагаешься на его оценку/суждение, а он - на твою. Но мы не видим сейчас ничего подобного в текущих международных отношениях. Да, есть глубокое сотрудничество в сфере экономики, но оно измеряется иными критериями: дешевой, но квалифицированной рабочей силой, нормой прибыли, соотношением выгод и рисков.
Когда начинаешь оценивать угрозы, нужен общий взгляд на базовые критерии. Ему можно верить почему? Тех надо опасаться почему? При каких условиях этот может стать союзником, а тот - наоборот лишиться доверия? Это все вопросы требуют более глубинного сходства и понимания. Причем уже целых сообществ людей, институтов, стран.
...Накануне саммита эксперты, прогнозируя тональность встречи российского и американского лидеров, говорили: даже если они нормально пообщаются и избегут риторики холодной войны, это не приведет к радикальному изменению российско-американских отношений. Потому что для этого нет базы. Попытки снять «мороз» в отношениях продолжатся: через 2 недели Путину и Бушу предстоит еще одна встреча, причем обстановка будет более чем располагающая к неформальным беседам: фамильное поместье Бушей в штате Мэн. Добрый тон между лидерами будет восстановлен, но распространится ли это на отношения двух государств? Вряд ли.
Кстати, попытки совместно оценить угрозы уже предпринимались года три назад. Тогда тоже были намерения установить некое новое сотрудничество между Россией, европейской частью НАТО и Соединенными Штатами. Возможно, они и были успешны, но каких-то ярко выраженных следов этой работы общественности представлено не было. Возможно, конечно, она тоже не подготовила квалифицированных вопросов, но скорее, все же не было самих итогов, ясных и ощутимых.
Да и действия и риторика последних лет, а особенно месяцев, свидетельствовали, что страны не сближаются, а все больше расходятся в понимании, что есть друг, что есть враг. А что - просто так...Неизбежный сосед, встреча без радости, разлука без печали.
Светлана Бабаева, шеф-редактор журнала "Профиль" - специально для РИА Новости
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
