Элла Таранова, РИА Новости.
Интервью Дмитрия Саймса, президента Центра Никсона (Вашингтон):
Господин Саймс, вы считаетесь специалистом по постсоветскому пространству, да и сами выходец из бывшего СССР. Сейчас идут дискуссии о реформировании СНГ, ряд лидеров Содружества намерен предложить свои модели модернизации. Как вы смотрите на возможности их реализации?
Я всегда исхожу из того, что те, кто дает рекомендации, должны представлять всю меру ответственности за их осуществление. Лично мне СНГ представляется как та не до конца любимая тетушка, которая тяжело болеет. Можно, конечно, потратить много усилий и создать фальшивое впечатление, что у нее есть будущее. Но лучше все-таки рекомендовать ей хорошего врача и надежные лекарства, понимая, что дело идет к логическому концу. Честно признаться, не представляю, что должно быть сделано с СНГ, чтобы оно возродилось.
Но что предложить взамен, если самые ближайшие соседи продолжают говорить: «Нам надо выживать, и хотелось бы рядом с Россией»?..
Можно или нельзя предложить что-то другое - не то, чем надо заканчивать разговор об СНГ. С этого надо начинать. И первым я бы задал вопрос, а что Содружество вам сейчас реально приносит? Очень мало, мне кажется. Во-вторых, честно спросить самих себя, стоит ли тратить политический капитал на поддержку иллюзий? При этом не обязательно объявлять торжественные похороны, если «тетушка» еще может пожить, и ей даже рекомендуют доктора. Но думать пора о новых структурах и конфигурациях, которые реально отражали бы интересы основных партнеров, чтобы на этот раз не получилось... «как всегда».
Вряд ли на так называемом постсоветском пространстве кто-то заинтересован в том, чтобы их воспринимали как младших партнеров России. И чем больше ты стараешься удержать их в этой роли, тем сильнее внутреннее сопротивление. Потом они все равно разбегутся в разные стороны. Важнее присмотреться, каков выбор направления бывших республик СССР, определиться, что и кто важнее сегодня самой России. Очевидно, что нельзя всех причесывать под одну гребенку. Процессы, протекающие в Закавказье, мало похожи на то, как складывается ситуация в Центрально-Азиатском регионе. В Центральной Азии, к примеру, действует фактор Китая. И там Россия может выглядеть как противовес - не потому, что ее обожают, а из-за того, что Китай ближе, он способен пойти еще дальше, и его больше боятся. Плюс, совершенно очевидно, что здесь демократия по Евросоюзу и, как некоторые ее интерпретируют в Вашингтоне, воспринимается как смертельная угроза существующим режимам. И тут России тоже есть, что предложить, имея в виду ее политику, которая хоть и не пытается свергать демократию, но не идет на то, чтобы ее расширять, особенно используя силу.
Вы хотите сказать, что Россия останется лояльна даже к одиозному правлению?
Вовсе нет. Если появился бы крайне радикальный исламистский режим, рвущийся к ядерному оружию, думаю, в России его восприняли бы не лучшим образом. Но при нынешних относительно умеренных, хоть и весьма далеких от демократии центральноазиатских лидерах Россия на весах с Западом притягивает больше и выглядит для многих государств потенциальным гарантом стабильности. Нельзя сбрасывать со счетов и потенциал этого региона в области энергоносителей. С одной стороны, мало кто в Центральной Азии хочет поступиться своим правом иметь трубопроводы и распоряжаться ими по своему усмотрению. С другой стороны, Россия, ведя взвешенную политику, предлагает энергетическое сотрудничество, которое не обязательно будет эксклюзивным, но конструктивным и далеко идущим.
Как в Вашингтоне отнеслись к успешным договоренностям Путина с Назарбаевым и президентом Туркменистана?
Официальная реакция была сдержанная, но никак не враждебная. Совершенно очевидно, что американская администрация не в восторге от любых новых трубопроводов из Средней Азии, которые пройдут через территорию России. И на это много причин. Но в сложившейся ситуации у США мало рычагов для влияния. На выбор Назарбаева, как известно, особенно не повлияешь. И я не видел признаков такого давления. В администрации Буша принимают реальность как она есть и не собираются против этого бороться, а уж тем более биться головой об стенку. Российские отношения с Турменистаном, хотя и переживают ренессанс, но остаются пока не простыми. С Узбекистаном они, прямо скажем, не близкие. Так что в этом регионе конкуренция больших игроков еще продолжится.
Считается, что и к странам Южного Кавказа у России и Америки есть свои пристрастия. Кому, на ваш взгляд, здесь отдадут предпочтение?
Прежде всего, надо разобраться в отношениях России с Западом. Стоит заметить, что сейчас на Западе ее по большей части не любят, ей не доверяют и ее не боятся. Заставить себя уважать, конечно, труднее, чем заставить бояться. Думаю, самой России, не особо нравится, когда отношения с другими странами построены на страхе. Но все-таки налицо противоречие: не хочется, чтобы тебя расценивали явным противником, но и выглядеть каким-то мелкотравчатым тоже не хочется. Хотя находиться в двойственном положении бесконечно нельзя. Такая невнятная политика раздражает, но не пугает.
Есть шанс в ближайшее время урегулировать отношения с Грузией?
Я как раз имел в виду реакцию Грузии и ее покровителей на то, что происходит между Саакашвили и Россией. Великая держава должна иметь великую политику. Великая политика вовсе не означает, что ты всегда несешься на белом коне или на крылатой ракете и всех наказываешь. Но она предполагает, что ты не устраиваешь мелочных разборок. Не выводишь на сцену некоего имперского врача Онищенко, который неожиданно обнаруживает несовершенство во всех продуктах, когда так кому-то оказывается удобным. Если нужно вводить санкции против Грузии - открытым текстом заявляют почему. Называют свой выбор санкций и указывают, что потребуется, чтобы они были сняты.
Мне кажется, России необходимо четко сформулировать свою идеологию и во всеуслышание сказать о том, что Россия стремится к мирному урегулированию всех кавказских проблем. Что Россия не собирается вмешиваться во внутренние дела Грузии и не ставит задачу смены ее нынешнего политического режима. Но дальше, если кто-то соберется, перейти ту линию, которую Россия начертила, и применить военные методы, то никакое НАТО его не спасет. Я бы не стал приводить в качестве примера действия бушевской администрации, но все-таки напомню, что сделал вице-президент Чейни, говоря нашим иранским друзьям-противникам: вот ваш Персидский залив, вот две группы наших авианосцев, посмотрите, где мы находимся и поймите, что это значит. Разумеется, в мире нет двух зеркальных ситуаций. Грузия - не Иран, с ней проще договориться. Но если там кому-то придет в голову полезть с военной силой в Южную Осетию и попытаться свергнуть существующее руководство, то прямо сказать, что у вас не только не пройдет в Южной Осетии, но и Тбилиси не поздоровится за военную эскалацию. И всем показать, что можно получить от сотрудничества, и какие последствия ждут в противном случае.
А продолжится ли соперничество за Украину?
Ну, Украина не ведет себя в отношении России так, как Грузия. Никакого военного противостояния нет. В данном случае я бы не стал сравнивать эти две страны. Для меня Саакашвили - это радикал, экстремист и непредсказуемый человек, и с ним должны быть совершенно другие формы разговора, чем с украинскими лидерами.
