КАБУЛ, 8 июн - РИА Новости, Андрей Грешнов. Прямая как стрела "европейская" дорога в город от кабульского международного аэропорта, через полтора километра заканчивается, упираясь в бронированные железобетонные редуты, ограждающие от внешнего мира некогда самую красивую и широкую центральную улицу афганской столицы, ведущую к площади Пуштунистана.
Впрочем, саму площадь увидеть можно, но для этого требуется преодолеть несколько кварталов избитого войной, гусеницами бронетехники и колесами грузовиков пути, буквально продираясь к ней в потоке машин и запряженных ослами и людьми телег, но с другой стороны города. На заблокированной со всех сторон улице располагается посольство США.
На вышках, венчающих многометровые крепости из бетона, металлической сетки, надолбов, колючей проволоки, стоят пулеметчики, зорко всматриваясь в проезжающие мимо автомобили. Доставать фотоаппарат именно здесь местные жители не рекомендуют - могут возникнуть крупные неприятности. Да и отблеск линзы объектива могут запросто принять за оптику другого рода.
Президентский дворец, радио и телевидение Афганистана, здание Минобороны Исламской Республики, в котором в 80-е годы прошлого века размещался Центральный комитет Народно-демократической партии Афганистана, оказались заблокированными от внешнего мира в целях обеспечения безопасности "цивильных" граждан США, которые в город носа не кажут. Но их сограждане в военной форме корреспонденту РИА Новости встречались неоднократно.
От проносящихся как пули конвоев бронетехники США надо держаться подальше. Лучшее, что может ждать водителя легковушки, даже с красными дипломатическими номерами, не заметившего колонны, - брошенная американцами в стекло бутылка или банка, а с обычными городскими номерами белого цвета - пулеметная или автоматная очередь.
Всем иностранным гражданам рекомендуется немедленно изменить маршрут движения, если в поле зрения вдруг попадает американская военная колонна, и объехать ее в стороной. Иракский синдром американцев перекинулся на Кабул.
То, что американцы такие "злые на всех", понять можно. Боевики движения "Талибан" избрали их в качестве мишени для проведения терактов. Если в войне 80-х годов 20-го века теракты с участием смертников в афганской столице не происходили (моджахеды берегли свои жизни для продолжения вооруженной борьбы), то сейчас воины Аллаха применяют их повсеместно. Недавнее нападение на американский конвой на дороге Кабул-Джелалабад с жертвами и сожженными машинами - яркое тому подтверждение.
Каждую неделю в различных районах афганской столицы гремят взрывы. Но местные СМИ, находящиеся под негласным контролем иностранных советников, о них сообщают крайне редко и неохотно. В Кабуле все спокойно. Новости в прессе или на телевидении о совершенных терактах появляются лишь тогда, когда эти факты невозможно замолчать ввиду обилия жертв или масштаба разрушений.
Отличить американский военный конвой от французского или, скажем, турецкого весьма легко. Все, кроме американцев, вывешивают на бронетранспортеры флажки национальных цветов. Впрочем, иногда от талибов перепадает и им, хотя в несколько меньшей степени, чем американцам.
По словам местных жителей, военнослужащие США часто применяют оружие, не разбираясь, кто сидит в приблизившейся на "опасное" с их точки зрения расстояние машине. За человеческие жертвы среди мирного населения они ответственности не несут в связи со "сложностями военного времени". Да и афганцы привыкли к предложенным американцами правилам "игры". Если раньше выстрелы по безоружным людям были событием для афганской столицы, то сейчас к этому уже привыкли.
Афганцы вообще привыкают ко всему плохому и страшному очень быстро. Длящаяся уже 28 лет беспрерывная война - то с Советским Союзом, то среди различных группировок моджахедов, то с боевиками движения "Талибан" - сделала их такими. Человеческая жизнь не стоит сейчас здесь и копейки, хотя общечеловеческие ценности провозглашены правительством Хамида Карзая как одна из главных целей построения исламского государства.
Афганская столица лежит в руинах. Старый и новый кабульские "советские" микрорайоны, где некогда проживали тысячи семей советников и специалистов, офицеров афганской армии и Царандоя (народной милиции), невольно взывают к сравнению с домом Павлова в Сталинграде. И это после проведенного "ремонта и реконструкции".
Уцелевшие дома носят на себе следы осколков снарядов и пуль, кое-где они замазаны цементом, но не везде. Несмотря на "реставрацию", картина все равно удручающая: по "старому" микрорайону проехать на машине практически нельзя - вокруг домов зияют многометровые котлованы, вырытые для ремонта труб водоснабжения и канализации. Эти ямы отрыты уже очень давно, однако ремонтировать коммуникации, кажется, никто не собирается.
У блока (так называют в Афганистане дом) номер восемь, где корреспондент РИА Новости проживал в середине 80-х годов, группа опрятно одетых мужчин в возрасте от 45 до 60 лет собралась посмотреть на иностранца, щелкающего фотоаппаратом. Узнав, что иностранец русский, они горестно улыбнулись: " О, шурави (советские)!.. Как жаль, что вы ушли отсюда. Как жаль, что мы с вами воевали! В какой квартире Вы жили? А, на четвертом этаже? Там сейчас живет Фазыл. А старые хозяева все давно уехали отсюда и больше никогда сюда не вернутся! Жаль, жаль".
За полчаса "гуляния" по некогда цветущему и, пожалуй, самому опрятному району афганской столицы подобные слова довелось услышать трижды. Их обычно произносили те, кто воевал с Ограниченным контингентом советских войск, и эмигранты, вернувшиеся на родину после того, как ситуация в Афганистане несколько стабилизировалась в начале 21 века.
Им есть что и с чем сравнивать. Они еще помнят цветущий Кабул, отстроенный руками "шурави", его чистые улицы, помнят благоустроенные квартиры в сейсмостойких домах, помнят, что раньше свет отключался значительно реже, а из кранов текла горячая вода и работала канализация. Помнят, что каждый месяц Кабульский домостроительный комбинат сдавал в эксплуатацию один дом для новоселов. Они помнят все и уважительно относятся к людям из России. Слово "русский", правда, здесь не в ходу. В основном "шурави" и, конечно, "товарищ".
Не жалеют ни о чем только дети. Та далекая война для них - лишь страшная сказка, рассказанная родителями. Они по-прежнему играют на огромной площадке в центре микрорайона, гоняют мяч, качаются на качелях.
Удивительно, но артиллерийские снаряды пощадили лицей для девочек. Он по-прежнему функционирует. А вот клуб, где раньше показывали кино, переделали в мечеть. Хотя и на ее территории слышны веселые детские голоса.
По пятницам жители микрорайонов ходят навестить усопших родственников на расположенное на ближайшей к домам горе "Кладбище шахидов". Кто только здесь не похоронен: и моджахеды, и видные в прошлом деятели Народно-демократической партии Афганистана, и дети сбитого над Кандагаром в 1985 году душманами гражданского борта авиакомпании "Ариана", который вез их на отдых в Чехословакию.
Здесь - место всеобщего примирения, хотя и оно пострадало во время правления талибов. Некоторые надгробия были разбиты, каменные плиты вывернуты из земли. Но афганцы постепенно все восстанавливают. Это место их памяти.
Из микрорайона с водителем-афганцем Эхсаном выезжаем на некогда огромный и широкий проспект Майванд. От него остались лишь клочки асфальтовой дороги. Апокалипсис. Домов по обочинам практически не осталось. Здесь шли тяжелые бои между враждовавшими группировками моджахедов, отрядами моджахедов и талибов. Зрелище не для слабонервных.
На месте некогда жилых строений, гостиниц, постоялых дворов и дуканов - огромные помойки пищевых и бытовых отходов. Горы поломанных саманных кирпичей, искореженного металла и развалины, которые тянутся до самого конца проспекта.
Район Дар-уль-Аман, на котором некогда размещалось советское посольство, медленно, но все же отстраивается. Посольство России, огороженное серьезными стенами, сияет новыми корпусами. Правда, оно несколько меньше бывшего советского. Реставрирована примерно половина жилого сектора. Но все сделано на совесть и с любовью.
Перед центральным входом в посольство - памятник советским вонам, погибшим в Афганистане. Он представляет собой пробитую снарядом в расколовшейся надвое от взрыва стене дыру в форме пятиконечной звезды, внутри которой висит бронзовый колол. На памятнике нет слов. Они здесь просто не нужны.
В тех домах, что не попали под реконструкцию и находятся вне территории посольства, живут афганцы-беженцы. Эти дома хранят на себе следы страшной войны.
В 1992 году, почти сразу после прихода моджахедов в Кабул, именно здесь начались бои между отрядами Абдула Расула Сайфа и хазарейцами-шиитами. Хазарейцы добились тогда лишь временного успеха. Их позиции с горы, где расположена телебашня, начала крушить артиллерия известного афганского полевого командира Ахмадшаха Масуда. Орудия били по Дар уль-Аману прямой наводкой.
В развалинах лежит бюро бывшего советского агентства печати Новости (АПН), которое в то далекое время не только распространяло материалы о "преимуществах социализма", но и активно укрепляло дружбу между двумя государствами. Сейчас там обитают кочевники. Население улицы, где располагалось агентство, жалуется на кочевников, распространяющих вокруг себя грязь и неприятные запахи, просит россиян отобрать у них землю и "опять построить свой дом".
Дом советской науки и культуры (ДСНК), который афганцы называли ранее и иногда называют сейчас просто "Дом дружбы", также лежит в руинах. Еще полтора десятка лет тому назад это было самое красивое в Кабуле здание, которое посещали тысячи жителей афганской столицы.
Но строительство здесь все же ведется. Афганцы возводят огромных размеров медресе (духовное училище) и нечто вроде торгового центра со стенами цвета золота.
Даже днем, когда улицы Кабула относительно свободны до наступления "часа госслужащих", когда те около шести вечера возвращаются с работы на частных и государственных авто, попасть на переулки некогда самого фешенебельного и спокойного района Кабула - Вазир Акбар-Хан - сегодня затруднительно.
За все годы 10-летней войны 80-х годов сюда "по неосмотрительности моджахедов" упало всего с десяток реактивных снарядов. Почти наверняка после каждого из таких падений происходили "разборы полетов". Даже талибы побоялись тронуть этот район. Здесь жили и продолжают жить афганские миллионеры и миллиардеры.
Образно говоря, этот район афганской столицы напоминает фикус, выросший на помойке. К красивым виллам миллионеров еще с далеких годов афгано-советской войны "жмутся" посольства и представительства иностранных государств. Район считается безопасным.
"Линия Мажино" - пожалуй, это будет самое точное сравнение. Доты и дзоты, бетонные надолбы и защитные сооружения, окружающие посольства Канады, Японии и ряда других государств, - это один большой укрепрайон, откуда иностранцы не кажут носа. Подъезды и подступы перекрыты бойцами частных охранных структур - как иностранцами, так и афганцами.
По словам сопровождавших корреспондента РИА Новости лиц, некоторое время назад японцы вообще не выходили за территорию посольства. В город от них выезжали лишь два человека - за едой и водой, И то раз в неделю. Дипломаты страны восходящего солнца жили, как говорится, впроголодь.
Отодвигаются стальные засовы, поднимаются шлагбаумы, снимаются закрепленные на огромных крюках стальные канаты. Машина со скоростью пешехода движется в узеньких щелях между железобетонных ограждений и "колючки". Эдакий маленький Бейрут начала 80-х. Заглядывающие в окна авто охранники интересуются целью поездки и требуют предъявить удостоверение личности. Здесь и мышь не проскочит.
У британского посольства вид еще колоритнее: издали, да и вблизи тоже, оно напоминает хорошо оборудованную укрытиями, дотами и "колючкой" воинскую часть.
Достаточно свободно перемешаются по городу в небронированных автомобилях и пешком в основном русские и сотрудники ООН. Но если последних уважают за предоставление финансовой помощи и рабочих мест в своих многочисленных организациях, то русских уважают лишь за то, что они "шурави". По словам местного переводчика-афганца Сабура, русских вспоминают с теплотой даже бывшие враги.
"Однажды разговаривал с бывшими вашими и нашими врагами, - вспоминает Сабур, сам служивший в афганской армии во время войны. - Они рассказывают, что к "шурави" можно было, повоевав как следует, запросто подойти без оружия и попросить довести куда-нибудь, или оказать медицинскую помощь. Шурави только спрашивали, не душманы ли мы, а услышав, что нет - всегда помогали. А американцы ближе ста метров к себе не подпускают, за людей нас не считают. Чуть что - сразу стреляют".
Здесь же, на Вазир Акбар-Хане, располагается одна из самых безопасных гостиниц Кабула, в которой часто останавливаются иностранцы. Чистенькая, с превосходной вооруженной охраной из состава бывших бойцов организации "Исламского общества Афганистана" Бурхануддина Раббани. Менеджер гостиницы открывает нам номер класса "джуниор сьют". Две спальни, рабочее помещение, современные ванная комната и туалет, кондиционер, круглосуточный Интернет, включенный в стоимость проживания. Свет здесь не отключается - у гостиницы автономная система энергоснабжения. Для "шурави" хозяин заведения предлагает скидку при условии длительного проживания. Стоимость аренды номера сразу падает на 10 процентов.
Центр Кабула - Шахри-нау (Новый город) также пострадал от войны, но не так значительно как соседние районы. Здесь по-прежнему торгуют старые дуканщики, безошибочно вычисляющие сколько лет назад вы последний раз посещали их магазин. Возгласы удивления, приветствия, рукопожатия. Все возвращается на круги своя. Но сегодня не наше время. Оно еше придет, вне всякого сомнения. Но сегодня бал здесь правят американцы, которые хорошо знают для чего им нужен Афганистан, но не знают что им делать с этим самым Афганистаном. За семь лет, прошедших после свержения талибов, в городе особо ничего не меняется. Прибывающие из-за рубежа беженцы, поглядев на то, что творится в сегодняшнем Кабуле, в большинстве своем возвращаются в повторное добровольное изгнание, чтобы уже не возвратиться никогда.
Реэмиграция в сегодняшнем Афганистане явление устойчивое и набирающее силу. В последний месяц весны, по некоторым данным, число реэмигрантов превысило число афганцев, возвращающихся на родину из-за рубежа. Все и все видят и понимают. И сколько им не говори "халва", во рту от этого у кабульцев слаще не становится. Что уж говорить о жителях провинций.
А еще в среду из Владивостока в Кабул на шикарном мотоцикле приехал байкер. Он проехал через много стран мира. Чтобы попасть сюда, пересек границу через Пакистан. Жив и здоров. Наверное, потому, что "шурави". В пятницу он отправляется обратно на Родину. Вот это по-настоящему русский характер!
Это лишь маленькие пестрые мазки на огромной палитре, имя которой - Кабул. На самом деле проблем здесь значительно больше, чем может показаться на первый взгляд.
Интернет-кафе и салоны мобильной связи соседствуют со свалками мусора и нечистот, шикарные рестораны - с руинами и лачугами нищих. Парадоксы Афганистана.
Что ждет этот город в будущем? Это покажет только время.
