Андрей Кисляков, политический обозреватель РИА Новости.
В результативности американской системы ПРО, во всяком случае, тех ее элементов, которые еще только предполагают развернуть в Европе, уже сомневаться не приходится. Однако не повышенная дальность стрельбы и высокий процент поражения целей характеризует будущие перехватчики в Польше и РЛС обеспечения в Чехии.
Похоже, что достаточно ограниченными средствами американцам удалось инициировать развитие в качестве ответных мер российских наступательных стратегических вооружений. И не только инициировать, но, по сути, форсировать программу модернизации МБР наземного базирования. В частности, - программу переоснащения ракеты «Тополь-М» с разделяющейся головной частью (РГЧ) вместо моноблочной. Об этом свидетельствовали, состоявшиеся во второй половине мая и широко освещенные во всех СМИ, испытания на базе «Тополя» ракеты, получившей обозначение РС-24.
Прямо скажем, никакой спешки в этом не было. Ни политической, ни военно-технической. Только через два года Россия сможет официально принять на вооружение новую МБР с РГЧ. Такие ограничения еще действуют в рамках договора СНВ-1.
Кроме того, утверждена и профинансирована вполне реалистичная программа продления сроков боевого дежурства чуть ли не на несколько десятилетий патриархов отечественного парка МБР с РГЧ, ракет РС-20 и РС-18, получивших в свое время на Западе многозначительные кодовые названия, соответственно, «Сатана» и «Стилет».
С другой стороны, история развития стратегических вооружений наглядно демонстрирует возможности создания отечественной полномасштабной ПРО в качестве противовеса американским планам. Вспомним, что первый в мире перехват головной части баллистической ракеты был осуществлен в СССР без малого полвека тому назад.
Защита класса «А»
«... На высоте 25 км по команде с Земли от ЭВМ был проведен подрыв осколочно-фугасной боевой части противоракеты, после чего, по данным кинофоторегистрации, головная часть баллистической ракеты начала разваливаться на куски», - говорилось в секретной докладной записке от 4 марта 1961 г. на имя руководителя СССР Никиты Хрущева после испытания системы ПРО.
Еще при жизни Сталина в начале 1953 г. Генеральный штаб направил на его имя записку с предложением создать в Советском Союзе противоракетную оборону. Однако непосредственно работы по строительству полигона ПРО, генеральным конструктором которой стал Григорий Кисунько, развернули в районе озера Балхаш в Казахстане только летом 1956 г.
Перед разработчиками стояла принципиально новая задача: научиться распознавать головные части баллистических ракет на фоне маршевых ступеней или их обломков. Кроме того, никто в то время не представлял себе, насколько уязвима ядерная боеголовка - ведь в отличие от системы ПВО, предназначенной для уничтожения, скажем, бомбардировщика, противоракета должна уничтожить непосредственно ядерный боезаряд.
В конце 50-х годов экспериментальные работы в Казахстане и в районе падения боеголовок на полигоне на Камчатке показали, что при соответствующей мощности РЛС РЭ-1 и РЭ-2 задача обнаружения баллистических ракет и селекция их головных частей может быть решена.
Начались интенсивные испытания экспериментальной системы ПРО «А» в казахских степях. Надо сказать, что весь комплекс этой системы выглядел громоздко-внушительно: 5 радиолокационных станций, сама пусковая установка с перехватчиками В-1000, командно-вычислительный центр с цифровой ЭВМ М-40 и многочисленные радиорелейные линии связи.
СССР в те годы еще твердо следовал сталинским методам форсированного вооружения. Не успели еще должным образом высохнуть чернила на выкладках теоретиков в сверхсекретных КБ, никто еще даже не предвидел мартовский успех 1961 г., а всесильная КПСС в апреле 1958 г. уже ставит задачу принять на боевое дежурство в 1964 г. полномасштабную ПРО «А-35» Московского промышленного района.
Вот тут и началось. Согласимся, что одно дело - разработать и испытать экспериментальную систему, и совсем другое - создать боевой образец, способный защитить саму Москву от вражеских ракет. В случае успешных испытаний триумф «топ-менеджмента» А-35 с соответствующим материальным вознаграждением, да еще и в условиях тотального социалистического дефицита трудно себе и вообразить.
В этих условиях у Кисунько появилось много противников, которые старались занять его место главного разработчика системы ПРО. Так конструктор Владимир Челомей, который, кстати, ранее потерпел полное фиаско с разработкой крылатых ракет на базе немецких трофейных ФАУ, наряду с контр-программой противоспутниковой борьбы предложил собственный вариант ПРО всей страны «Таран». Однако его проект не приняли, а предпочтение отдали все же Григорию Кисунько.
Отличительно чертой социализма всегда была грандиозность замыслов. Еще не начались летные испытания системы А-35, а в Кремле решили создавать территориальную ПРО «Аврора» и вторую очередь московской противоракетной обороны. Такое распыление средств не могло не сказаться на результатах. Поэтому реальные пуски противоракеты А-350 для Москвы начались только летом 1970 г. Год спустя первый комплекс системы ПРО А-35 приняли в опытную эксплуатацию. Под занавес 1970 г. кремлевские вожди приняли, кажется, самое мудрое решение относительно системы ПРО в целом - отказались от дальнейшего укрупнения программы А-35, а сосредоточились на «доводке» имеющихся средств. Таким образом, система ПРО Москвы в сокращенном составе с головным стрельбовым комплексом «Енисей» заступила на боевое дежурство летом 1971 г.
Особой радости это событие у советских вождей, однако, не вызвало. На то были свои причины.
Продолжение следует...
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
