Понять, ради какой мистической цели упорно шагает вперед наш отечественный евразийский кентавр, невозможно. Во всяком случае, пока это не удавалось никому. Не сложно, однако, заметить, что движется он по кругу. На каждом историческом витке, преодолевая примерно одни и те же овраги. Нельзя не заметить и другого: полкруга кентавр бежит быстрее, а полкруга, наоборот, сбивая копыта в кровь, преодолевает препятствия с неимоверным трудом. Казалось бы, если это круг, то место промежуточного финиша можно избрать произвольно, однако, у каждой половины есть свои характерные особенности, так что логично провести финишную черту там, где свет и тень меняются местами. Есть подозрение, что сегодня Россия как раз приближается к очередному промежуточному финишу. Можно ли скорректировать традиционный курс?
Чтобы лучше понять, о каком круге идет речь, лучше всего, перелистать - хотя бы бегло - несколько страниц отечественной истории. Отсчитывать круги, пройденные нашим кентавром, каждый волен, начиная с любого века, поскольку их легко обнаружить в самые разные времена.
Смута практически уничтожила Московское государство. Начинать снова приходилось почти с нуля. Как заметил Василий Ключевский: «Когда царь Михаил... обратился к земле за помощью, он встретил...преданных и покорных подданных, но не нашел в них ни пригодных сотрудников, ни состоятельных плательщиков... Тогда московские купцы заговорили перед правительством о пользе иноземцев, которые могут доставить «кормление», заработок бедным русским людям, научив их своим мастерствам и промыслам». Власть эту рекомендацию приняла и иностранный капитал, торговые люди и заграничные специалисты потоком потекли в Россию. Это импортное лекарство стало решающим фактором, позволившим русским выйти из тяжелейшего кризиса, причем не только экономического. Страна крепла и духовно, и интеллектуально, т.е., отечественный кентавр ожил, окреп и побежал быстрее.
К сожалению, это была лишь первая половина круга. Уже в конце царствования Михаила и в начале царствования Алексея Михайловича, как только страна начала приходить в себя, на имя государя потоком пошли жалобы на западное влияние. В челобитных государя умоляли защитить интересы отечественных купцов, а иностранных дельцов прогнать на север, в Архангельск. В конце концов, когда сложился прочный антизападный союз русского купечества, чиновничества и церкви, власть не выдержала и во многом удовлетворила просьбы «патриотов». В результате, кентавр сразу же затормозил свой бег, а потом и вовсе перешел на медленный шаг.
В этом темпе он и плелся вплоть до петровских реформ, которые положили начало новому кругу. При Петре кентавр снова резво скакал вперед до самой смерти реформатора. И снова на этом завершилась одна половина круга и началась вторая. Опять постепенно начала набирать силу борьба с западным влиянием и опять, как неизбежность, пришло замедление.
Можно взять с полки другой том. Скажем, эпоха Николая I, взявшего курс на самоизоляцию России. Итог известен: поражение в Крымской войне, когда против западного парового двигателя воевали, полагаясь на русский парус, а против нарезного оружия - гладкоствольным. И здесь изоляция от Запада привела сначала к отставанию, а затем и к военной катастрофе.
Эпоха либеральных реформ Александра II: двери, широко открытые для западного капитала и западных идей - новый этап ускорения. Прошли полкруга и опять команда сверху: «все назад!» - времена контрреформатора, националиста Александра III. Новое замедление, закончившееся, в конце концов, проигрышем в русско-японской войне, революцией 1905 года, Февралем и Октябрем 1917-го.
Думаю, примеров достаточно, а мысль автора очевидна. Светлая часть круга - открытая Россия, всегда означала для страны ускорение развития, укрепление ее мощи и авторитета, в то время, как темная часть круга - изоляция России, всегда оборачивалась для страны замедлением развития и, в конце концов, неизбежным ослаблением ее позиций.
Теперь о дне сегодняшнем. Не буду доказывать очевидное: отношения России с Западом в последнее время резко ухудшились. Не буду доказывать и того, что в этом ухудшении есть немалая доля западной вины. И это ясно: сильная Россия, под какими бы знаменами она не выступала, всегда вызывала у Запада настороженность и неистребимое желание русских укоротить. Тем не менее, на мой взгляд, куда важнее понять, в чем наша собственная ошибка. Почему? Во-первых, потому что, как уже ясно, очередное ухудшение отношений с Западом не в наших интересах. Во-вторых, потому что исправить что-то у себя дома все же легче, чем изменить менталитет Вашингтона или Брюсселя. В-третьих, потому что об этом нужно говорить сейчас, пока мы еще не перешли на темную сторону круга, на той - темной половине об этом говорить будет уже и поздно, и - не исключаю - просто нельзя.
Итак, что же необходимо подкорректировать, чтобы кентавр не завяз снова в старой колее? Проблемы можно условно (потому что они, конечно, взаимосвязаны) разделить на внутриполитические и внешнеполитические.
Сначала о первых. В наших спорах с Западом о демократии мы правы и неправы одновременно. Правы, когда говорим, что идеальной, дистиллированной демократии нет нигде, и что эффективная демократия не может не учитывать традиции и национальные особенности каждой отдельной страны. Правы мы, конечно, и в том, что демократию невозможно построить за день - мы не Господь Бог. Так что, у наших критиков действительно очень часто не хватает ни объективности, ни терпения.
Однако не правы и мы. И не правы сильно. В последние годы Россия начала, может быть и незаметно для себя, но не для окружающих, разрушать тот основной демократический инструментарий, без которого демократию построить невозможно в принципе. Примеры очевидны. После всех известных изменений, что внесла «Единая Россия» в избирательную систему, та утеряла столь много, что может сегодня называться демократической лишь с натяжкой. Между тем, что может быть важнее для демократии, чем инструмент выборов? Так что, критика в наш адрес по этому поводу справедлива. А если так, то положение надо исправлять. Стратегическая цель - победа в России демократии, важнее сиюминутной тактической цели - победы на выборах «единороссов». Есть реальный риск, что под другим соусом мы получим известное еще с советских времен блюдо - имитацию выборов. Примерно та же тенденция - к имитации демократии - и в нашем парламенте, и в российских СМИ, и в нашем судопроизводстве.
Можно привести и другие примеры. Вспомним, скажем, о скандалах вокруг «Маршей несогласных». Ничтожное в размерах страны движение, благодаря действиям властей, получило рекламу, о которой и не мечтало. Можно, конечно, попытаться объяснить чрезмерно жесткие действия правоохранительных органов либо их некомпетентностью, либо провокационностью действий самих «протестантов» (не без этого), но если быть до конца честным, то придется констатировать куда большую беду - внутренний антидемократизм многих наших силовиков. С чем наша власть, декларирующая демократические ценности, почему-то мириться. Отсюда и неприятные для нас вопросы сторонних наблюдателей, Вопросы эти надо снимать. Причем, не для того, чтобы угодить чужому дяде, а потому что это в наших собственных интересах.
Если говорить о внешней политике, то здесь для начала необходимо прекратить говорить откровенно провокационные нелепости, вроде нашумевшего заявления командующего Космическими войсками Поповкина, о том, что его ведомство «прорабатывает с МИДом» вопросы размещения элементов российской ПРО на территории российских посольств. Бедный МИД, мало у них забот, так они должны еще как-то выкручиваться, доказывая миру вменяемость нашего генералитета.
Во-вторых, дискутируя с Западом, следует тщательнее отрабатывать аргументацию. Мы слишком часто сначала эмоционально реагируем на реплику оппонента и только потом начинаем думать. Причем, почему-то врозь, хотя вроде бы МИД и силовые структуры находятся под единым началом. Тем не менее, нередко по одной и той же теме Кремль говорит одно, МИД - второе, Генштаб - третье, а некоторые члены правительства - четвертое. Это уже не свобода слова, а отсутствие, как бы выразились прежде, «штабной культуры».
Типичный тому пример, наша дискуссия с Западом по поводу американской ПРО в Европе. Если вы соберете вместе все заявления российских представителей по этому вопросу, то легко найдете там немало противоречий и неточностей. Эмоций хватает, а вот с аргументами, если разбираться всерьез, бедно. Скажем, мы упорно пытаемся доказать, что европейцы лишь жертвы американского эгоизма, что США, размещая в Польше и Чехии свою национальную ПРО просто прячутся за европейской спиной. Между тем, мы почему-то упорно игнорируем тот факт, что уже с 2004 года Вашингтон говорит вовсе не о национальной ПРО, а о ПРО, которое должно защитить, как США, так и всех американских союзников.
Мы считаем, что Вашингтон лукавит? Скорее всего. Но только тогда именно это и следует доказывать, а не перелицовывать, как нам удобно, саму фактуру.
Очень характерна ситуация с РЛС в Чехии, которая «будет просвечивать все Россию до Урала». Спрашивается, почему столь упорно молчим, что это все-таки РЛС ПРО, а не ПВО, то есть, задача подобной станции вглядываться не в Уральские горы, а смотреть несколько выше, в космос.
Да, и что собственно нового может увидеть американское РЛС из Чехии в нашем воздушном пространстве или на нашей территории, чего не видит сегодня со своих спутников американская разведка или чего американцам неизвестно из тех данных, что мы официально предоставляем США, согласно международным договоренностям? Секрет Полишинеля? Щелкните Google, наберите «РЛС ПРО Москвы» и вам тут же выдадут ее координаты с точностью до угловой секунды. Там же вы найдете и фотосъемку нашей ПРО из космоса. Или самый главный секрет Мальчиша-Кибальчиша - это запуски российских ракет? Но и о них мы обязаны информировать мир заранее, да, и засекают ракетный старт опять-таки сначала спутники и лишь потом РЛС. Тогда, что же нас так сильно испугало? Может быть, Генштаб все-таки объяснит свою позицию чуть подробнее и убедительнее?
На таком фоне сам собой возникает вопрос, а надо ли нам вообще столь яростно биться с Западом именно на этом участке фронта, заводя наши отношения в тупик?
Напомню, что американцы нас сами зовут к сотрудничеству в этой области. Так, может быть, вернее будет, использовав, как в айкидо, инерцию движения оппонента, поймать его на этом, согласившись на совместное участие в создании общей американо-европейско-российской ПРО? Тем более, что, пусть не сегодня, а завтра, такая система будет все равно необходима. Число ядерных стран не уменьшается, а постоянно растет, причем, в том числе за счет стран с непредсказуемыми режимами.
Мы говорим, что размещение американской ПРО опасно нарушает баланс сил. Верно. А создание совместной ПРО? Или опять боимся, что надуют? Так, господа хорошие, надо же думать, что подписываешь, а потом следить за исполнением договоренностей. Не лучше ли сделать выбор в пользу совместной ПРО, чем тратить средства на создание нового наступательного оружия, что может самопроизвольно, как цепная реакция - перерасти в новую гонку вооружений. И мы, не желая того, повторим опыт СССР.
Да, и почему бы, в конце концов, просто немного не придушить американцев в своих дружеских объятиях, если уж наш генералитет в душе все еще считает США противником? Чем ближе к противнику, тем меньше у него свободы маневра.
И последнее. Кроме Запада есть еще Восток, причем, в ХХI веке он уже совсем не тот, что в прошлом. Если мы чувствуем, что западная дверь постепенно прикрывается, почему бы нам тогда заранее не распахнуть как можно шире восточную дверь, чтобы не иссяк приток воздуха. Если уж природа и история создали Россию евразийским кентавром, то надо максимально использовать все свои геополитические преимущества.
Вывод. Претензии, выдвигаемые нам Западом, крайне неприятны, не говоря уже о том, что выдержаны (это бывает) в откровенно хамском тоне. Однако, к сожалению, (и это бывает) зачастую претензии к нам небезосновательны. Следовательно, если забыть об эмоциях и всерьез думать о собственных интересах, есть резон кое-что в нашей внутренней и внешней политике подкорректировать. И срочно.
Иначе кентавр рискует снова и надолго уйти в тень.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
