Виктор САФОНОВ, специально для РИА Новости.
28 мая исполнилось десять лет со дня подписания "большого договора" между Россией и Украиной и соглашения о статусе Черноморского флота на территории Украины. Юбилей этого соглашения российские военные моряки называют "грустным". Почему?
Причин достаточно много. Главные среди них - отсутствие дополнительных юридических соглашений, которые регулировали бы те ключевые вопросы жизнедеятельности Черноморского флота, которые по тем или иным причинам не были включены в "большое соглашение". В том числе и по вопросу функционирования гидрографических объектов Крыма. Каждая из сторон считает их своими. Из-за чего часто возникают конфликты, которые не могут разрешить даже судебные органы различных инстанций. Суды Крыма регулярно принимают решения в пользу местных властей, но командование Черноморского флота им не подчиняется, справедливо полагая, что международные договоры не находятся под юрисдикцией правоохранительных органов полуострова. Они должны обсуждаться межправительственными комиссиями. Но и межправительственные комиссии, что собираются, как минимум, раз в полгода, не могут прийти к соглашению.
С одной стороны на весах лежит безопасность плавания в прибрежных водах Крыма, с другой - желание получать дополнительные дивиденды от обслуживания боевых кораблей соседнего государства, причем это желание «опирается» на разговоры об украинском суверенитете, независимости и т.д. Хотя, к примеру, гидрографические объекты английской военно-морской базы в Гибралтаре, как и аналогичные объекты военно-морской базы США в Йокосуке (Японии), принадлежат соответственно Великобритании и Соединенным Штатам. Там вопросов по поводу их юрисдикции не возникает.
Но вопросы принадлежности гидрографических объектов Севастополя меркнут перед более серьезными проблемами. Одна из них стремительное старение боевых кораблей ЧФ. С момента подписания соглашения о статусе Черноморского флота на его базу не поступил ни один современный корабль. Флагману ЧФ ракетному крейсеру «Москва» более двадцати лет. Он был построен еще в 1983 году, однако половину своей жизни провел в капитальном ремонте на Николаевской судоверфи, однако ремонт не помог крейсеру обрести ни былой мощи, ни новой. За последние четырнадцать лет крейсер ни разу не стрелял своим главным ракетным комплексом. Во время боевой службы в Средиземном море, куда корабль выходил в 2002 году, на его борту вообще не было ракет.
Возраст остальных кораблей 1 и 2 ранга, составляющих боевое ядро флота, тоже перевалил за четверть века. Два сравнительно новых ракетных корабля «Бора» и «Самум», несущие на борту сверхзвуковые противокорабельные ракеты «Москит», вступили в боевой строй еще в начале девяностых годов прошлого столетия. Если в 1991 году в состав ЧФ входило более 800 боевых кораблей и катеров, специальных и вспомогательных судов, несколько сотен летательных аппаратов, то сегодня эти плавсредства и самолеты исчисляются только десятками. Как утверждает бывший командующий Черноморским флотом (1991-1992 г.) адмирал Игорь Касатонов, сегодня боевой потенциал флота уступает такому же потенциалу турецкого флота в соотношении 1 к 4. У Анкары на Черном море 13 подводных лодок у России - одна. У турок 26 кораблей класса крейсер и сторожевик, у русских - шесть. «Комментарии тут излишни», - говорит адмирал.
Но главное, по его словам, флот теряет систему базирования. Основные силы ЧФ находятся в Севастополе и только отдельные корабли в Феодосии, Темрюке и Новороссийске. От структуры аэродромов, тянувшейся от Молдавии до Дагестана, остались только два - в Каче (на севере от Севастополя) и в Гвардейске (Симферополь). Новые базы в Новороссийске и Туапсе строятся медленно, и они не смогут компенсировать потерю Севастополя, если России придется уйти оттуда в 2017 году. Ни по своим природным условиям, ни по развитости инфраструктуры. То, что в Крыму создавалось тремя столетиями, невозможно построить ни за двадцать, ни за тридцать лет.
Есть проблемы и с российскими гражданами, живущими в Севастополе. Их статус и условия пребывания в этом городе далеки от необходимых норм. В начале девяностых годов, когда в России и на Украине существовало право иметь двойное гражданство, жен и детей российских офицеров и прапорщиков уговорили получать украинские паспорта. Мол, разницы никакой, зато в Крыму вам будет проще решать житейские проблемы. Теперь принцип двойного гражданства отменен. И в одной семье теперь граждане разных государств. Муж - гражданин России и при выходе на пенсию ему положен сертификат на покупку квартиры по выбранному месту жительства, но на жену и детей этот документ не распространяется. Хоть разводись. В Абхазии и Южной Осетии паспорт гражданина России получить не проблема, в Севастополе - практически невозможно.
Пенсию по заключенным в те же годы соглашениям российским гражданам выплачивают в украинских гривнах. При этом Киев берет за конвертацию солидные проценты, запасники оказываются в проигрыше по сравнению со своими российскими коллегами. Теперь «самые умные», выходя на пенсию, прописываются в каком-либо близлежащем российском населенном пункте, куда приходит их пенсия, и раз в полгода приезжают за ней. Расходы на дорогу туда и обратно перекрывают потери от конвертации.
Конечно, российские власти, особенно мэрия Москвы, делают все возможное, чтобы помочь своим гражданам, которые иногда оказываются в Севастополе на положении заложников, строят им дома, открывают русскоязычные школы, филиалы столичных вузов, но нерешенность юридических проблем часто сводят эти усилия на нет.
Проблема еще и в том, что сегодня на Украине не с кем решать проблемы Черноморского флота, Севастополя и его российских граждан. Затянувшийся политический кризис, непримиримая борьба противостоящих сил не позволяют вести серьезные переговоры.
Остается только ждать.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
