Дмитрий Шушарин, политический обозреватель РИА Новости.
Восстановление канонического общения между РПЦ и РПЦЗ и самарский саммит Россия-ЕС заслонили все события прошедшей недели. Между тем одно из них заставляет задуматься над многим. И о недавней истории, и о нынешнем состоянии умов в России, и о дальнейшем развитии российской внешней политики.
Речь идет о политической реформе в Казахстане, которая имеет двойственный характер. С одной стороны, президентская республика становится президентско-парламентской. А с другой - нынешний глава казахстанского государства Нурсултан Назарбаев обеспечил себе пожизненное президентство. Такие прецеденты были. И вовсе не в далекой Африке. В конституции социалистической Югославии делалось персональное изъятие такого рода для маршала Тито.
Не стоит, конечно, пророчить Казахстану ту же модель развития, которая реализовалась в Югославии после ухода Тито. Разные страны, разные политические культуры и вообще все разное. Как все разное в политической эволюции бывших республик Советского Союза.
Казахстанская реформа - хороший повод задуматься над тем, как развивались за последние пятнадцать лет новые государства на просторах Евразии. И получается, что различия между национальными моделями государственного, политического, общественного устройства огромны. Даже в рамках одного историко-географического ареала сходства не найдешь. В Закавказье есть три очень разных государства - семейный режим Алиевых не имеет ничего общего с Грузией, которая, в свою очередь, совершенно не похожа на Армению. Киргизская вольница несопоставима с каримовскими порядками в Узбекистане. Просвещенный авторитаризм Назарбаева принципиально отличен от наследия туркменбаши. Страны Балтии, несмотря на стремление к европейской унификации сильно отличаются по тому, как в них решен «русский вопрос».
И, конечно, совершенно нелепыми выглядят сейчас рассуждения о том, что Советский Союз можно было спасти, ежели б удалось соединить в единое государство три восточнославянских народа. Украина идет трудным путем: сохраняя демократические принципы государственного и общественного устройства, переживая один за другим политические кризисы, формируется украинская нация, преодолевающая исторические различия между различными частями страны. Режим Лукашенко адекватен нынешнему состоянию белорусской нации.
Ну, вот дошли до самого главного. Что же Россия? В политическом языке есть такое клише - «исторический вызов». Или «вызов времени». Как и все клише, его употребляют, когда сказать нечего, а поговорить хочется. Или, наоборот, когда совершенно не хочется, но приходится. Но в любом случае содержание этих вызовов не расшифровывается, потому что его никто не знает.
Так вот то политическое многообразие, которое наблюдается на постсоветском пространстве, и есть конкретное содержание реального исторического вызова. На который Россия пока отвечает лишь пустыми клише о «геополитической катастрофе» и «исторической трагедии».
Но, позвольте, какая же это катастрофа, если она выявила огромные цивилизационные и культурные различия между народами, прежде входившими в единое государство? Скорее наоборот, катастрофичным было их объединение и трагичной - их судьба в Советском Союзе. Для вечных жалобщиков на русскую долю добавлю: речь идет о всех народах, в том числе и о русских. Если и была у русских имперская миссия в бывшем СССР, то сводилась она к простой поговорке: «сам не ам и другим не дам». Сам не живу и другим жить не дам. Потеря такой миссии - это трагедия?
А ведь для многих действительно трагедия. Мне же представляется - не катастрофичным, нет, и не трагичным. Но тревожит российская политика на постсоветском пространстве... Впрочем, некоторые считают, что она вообще отсутствует. Но отсутствие политики - частный случай политики. Другого слова для обозначения определенных действий (или бездействия) и слов нет.
Так вот, политика эта совершенно оторвана от знания и понимания того, что же происходит у ближайших соседей. Собственно, состоит она из двух элементов. Первый - это пропагандистские акции, рассчитанные на внутреннее употребление. Второй - все, что связано с нефтегазовым комплексом. Разумеется, оба элемента связаны друг с другом. Газовые войны с Украиной и Белоруссией укреплению позиций России в этих странах и к серьезным экономическим выгодам для нашей страны не привели. Зато имели мощное пропагандистское оформление.
Но любые действия - и пропагандистские, и трубопроводные - имеют под собой одну основу. Это толкование суверенитета государств, входивших некогда в СССР, как не вполне полноценного. Своего рода «доктрина Брежнева-2». А точнее, «доктрина Брежнева-лайт», потому что она не имеет силовой составляющей и не основывается на формировании - да, если угодно, «пятых колонн» - то есть пророссийских и властных группировок в соседних странах.
Такая задача сложна именно в силу многообразия политических культур стран СНГ и Балтии. Причем суверенитет последних более чем полноценен - любое столкновение с одной из них означает столкновение с Европейским союзом. Но ведь и в отношениях со странами Европы ставка делается на установление личных связей с конкретными политиками и отчасти с представителями крупного бизнеса. Тактические задачи иногда решаются, а иногда нет - вот, не захотел премьер-министр Эстонии Ансип принимать Герхарда Шредера, и ничего с этим не поделаешь. Что же касается стран СНГ, то там и политики меняются чаще, и настроения их более переменчивы. Виктора Януковича язык не повернется назвать сейчас промосковски настроенным государственным деятелем. А политическая ситуация в Украине никак не может оцениваться по российским критериям. Там все другое.
Между тем долгое время украинская политика Москвы строилась по принципу «Украина - это Россия». Более того, и другие бывшие советские республики считаются «немного Россией». Но каждая из них уже ни на кого не похожа.
И каждая из них продолжает сохранять реальные экономические, культурные и человеческие связи с Россией. С каждой из них существует и развивается экономическое партнерство на самых разных уровнях - не трубой единой скрепляется постсоветское пространство. И потому обретение нового знания о многообразии жизни наших соседей происходит. Но только не на уровне масс-медиа, политологических рассуждении и общения людей во власти. Интеграция бывает разной.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
