Дмитрий Орлов, генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций, Член Экспертного совета РИА Новости.
Недавний визит Владимира Путина в Казахстан и Туркмению преследовал две очевидных цели. Во-первых, создать систему партнерства трех стран для реализации проекта Прикаспийского газопровода. И, во-вторых, не допустить складывания антироссийского альянса европейских держав на энергетическом поле. Думаю, что обе эти задачи российскому президенту в ходе поездки удалось решить.
На энергетическом саммите в Варшаве не был представлен главный игрок, от которого зависели многие вопросы этой встречи, - Казахстан. А соглашение по Прикаспийскому газопроводу, несмотря на то, что многие скептики указывают на пока еще неформальный его характер, называя лишь «договором о намерениях», сыграет свою продуктивную роль. Конечно, трудно сейчас оценивать в цифрах прибавки в бюджет России и «Газпрома», который вместе с его региональными структурами и дочерними компаниями будет координатором этого проекта. Главное все же заключается в другом. Те страны, по территории которых проходят или могут проходить сырьевые потоки, прежде всего нефте- и газопроводы, борются за свой статус транзитных государств. Это в последнее время особенно касается наших западных соседей - бывшие республики СССР и страны Восточной Европы - они очень жестко держатся за такое право. И эта позиция вполне адекватна с точки зрениях их национальных интересов. Поскольку транзит означает не только дополнительные финансовые вливания по определенному тарифу, но и явный контроль за трубой, то есть возможность политического влияния на страну-экспортера и страну-получателя. И если такой механизм получает такая страна, как Россия, которая, помимо транзитного статуса, сама имеет богатые энергоресурсы и является крупным игроком в этой сфере, этот инструмент в ее руках становится особенно мощным. Не случайно Палата представителей Конгресса США приняла законопроект, ограничивающий сотрудничество в сырьевой сфере, направленный, по всей видимости, прежде всего против России, Казахстана и Туркмении. Соединенные Штаты отчетливо осознают угрозу, которая исходит от такого рода объединений и рожденных ими проектов.
Говоря о недружественных действиях на энергетическом поле, в качестве контраргумента Россия и ее союзники могут заявить о том, что достигнутые ими соглашения не являются негативными по существу. Это союз нефте- и газодобытчиков и экспортеров углеводородов. Если говорить об ущемлении третьих стран, я бы здесь поддержал точку зрения тех экспертов, которые считают, что Россия ничьих интересов не ущемляет, поскольку этот союз ни против кого специально не направлен. Другое дело, что интересы производителей и экспортеров, одной стороны, и потребителей, с другой, - всегда разнятся. И то, что экспортеры в данном случае вступили в союз, скоординировали свою политику, более того, предложили маршрут, альтернативный Транскаспийскому трубопроводу, за который, собственно, выступал Евросоюз, это, естественно, вызывает напряжение. Впрочем, такого рода договоренности всегда задевают чьи-то интересы.
Встреча трех президентов и их договоренности в энергетической области, несомненно, имеет и политический аспект. И он в первую очередь связан с подтверждением Казахстаном и Туркменией союзнических отношений с Россией. Что касается президента Назарбаева, им был сделан очень жесткий шаг - он мог бы ехать в Варшаву, но предпочел этого не делать, а встретиться с Путиным и Бердымухамедовым. Наверняка и в Евросоюзе, и в Соединенных Штатах были шокированы его весьма демонстративным решением. Что касается президента Туркмении, он занимал в ходе Саммита в Польше более сдержанную позицию, говоря о возможности сотрудничества с Евросоюзом, с другими центрами силы, тем самым не закрывая для своей страны некоторые другие возможности. Тем не менее, Бердымухамедов тоже вполне определенно высказался в пользу союзнических отношений. Так что политическая коалиция трех держав вокруг Прикаспийского газопровода видна достаточно отчетливо. И те соглашения, которые заключены, свидетельствуют об этом лучше всего.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
