Нур Омаров, член Экспертного совета РИА Новости.
Со времени обретения независимости киргизский политический истэблишмент до сих пор решает одну непростую задачу. Она заключается в том, как будут распределены полномочия ведущих сил и каким образом это отразится на их политическом и экономическом будущем. Общественные дискуссии, к участию в которых периодически «приглашаются» сторонники и противники политиков, выливаются в митинги и иные акции гражданского протеста, столь характерные для современной Киргизии. Благодаря этому перманентный конфликт между президентом и парламентской оппозицией зачастую принимает столь непримиримый и неуправляемый характер.
Обращаясь к истории, необходимо отметить следующее. На протяжении 1990-х годов, на фоне риторики о растущем демократическом имидже Киргизии, происходило целенаправленное сокращение полномочий парламента. Для того, чтобы придать этому процессу законный характер, были использованы механизмы референдумов и конституционной реформы. В итоге изменения, внесенные в Конституцию в 1994, 1996, 1998, 2003 и 2006 годах, способствовали укреплению режима суперпрезидентства. Очевидное нежелание новой власти менять политическую систему привело к расширению конфликта между Курманбеком Бакиевым и его вчерашними сторонниками. Очевидность этого процесса подтверждают последние события в Киргизии. Их лейтмотивом стали требования конституционной реформы, включающей ограничение функций президента и увеличение полномочий исполнительной и законодательной ветвей власти.
Из-за несовершенной избирательной системы действующий состав киргизского парламента неоднократно становился источником конфликтов. Достаточно вспомнить, что в феврале 2003 года ближайшее окружение первого президента, преследуя собственные цели, добилось отмены принципиально важных положений Конституции. Если до этого выборы в парламент проходили по смешанной системе, то теперь они должны были проводиться исключительно по одномандатным округам. Таким образом, политические партии и их лидеры были фактически исключены из правового, регулируемого законом пространства. Результатом стал взрывной март 2005 года, родивший апрель 2007 года.
Сегодня в киргизском парламенте представлено 72 депутата, хотя их должно быть 75. Часть из них по разным причинам сменилась в последние годы. Одни ушли во власть, другие были убиты, став жертвами криминалитета, некоторые покинули страну. Из-за этого избиратели, «утратившие» избранника, неоднократно требовали возобновления своего права на выражение интересов в высшем законодательном органе. Этим объясняются проходившие на днях дополнительные выборы в парламент по двум округам. Причем борьба за депутатские мандаты раз от разу принимает все более жесткий и непримиримый характер. Яркой иллюстрацией тому стали довыборы по Кеминскому округу, депутатом от которого ранее был избран сын экс-президента Киргизии Айдар Акаев. Из-за его отсутствия парламент принял решение о проведении новых выборов по округу.
Одним из четырнадцати кандидатов на депутатское кресло стала Бермет Акаева, дочь Аскара Акаева. Во что это вылилось? В последние дни перед выборами были предприняты попытки исключить ее из предвыборной гонки. Об этом, в частности, свидетельствуют противоречивые решения районного суда. А саму Бермет после продолжительных допросов госпитализировали. В ответ на это «кеминский» народ принял свои меры, перекрыв одну из центральных дорог Киргизии.
Это дало повод выдвинуть ряд версий, кто и за что борется. Некоторые прямо обвинили высшую власть в происходящем. Однако, вне зависимости от истинных источников и причин конфликта его результатом стал очередной виток политического кризиса в стране.
Что же ждет киргизский парламент и как будет развиваться ситуация вокруг него?
Начиная с марта 2005 года, ряд политических партий и общественных объединений требовали роспуска действующего парламента, ставшего основной причиной конфликта киргизских политических элит. В последующем к этим требованиям добавились голоса оппозиционных депутатов, неоднократно упрекавших коллег в несоответствующем использовании депутатских мандатов. Однако, несмотря на это, «народные избранники», подавляющее большинство которых представляет интересы крупного бизнеса, стараются самосохраниться любым способом. Очевидным примером стало принятие взаимопротиворечащих редакций Конституций в течение одного месяца в ноябре и декабре 2006 года.
Странным выглядело поведение киргизских парламентариев в дни апрельского кризиса. В это тяжелейшее для власти и страны время они фактически самоустранились от его решения, разъехавшись по своим округам. Позднее, когда произошел разгон протестующих на центральной площади Бишкека, заметная часть членов парламента продолжала занимать выжидательную позицию, что, естественно, породило критическое отношение к ним со стороны собственных избирателей.
Апрельские митинги привели к одному интересному результату для парламента. Ранее в нем просматривалась четкая конфигурация сил, включавшая в себя малочисленную оппозицию, пропрезидентское крыло и молчаливое большинство, в зависимости от ситуации принимавшее ту или иную сторону. Ныне, при сохранении оппозиции и «нейтралов» примерно в одинаковом соотношении, пропрезидентское крыло стремится позиционировать себя в качестве некоей самостоятельной силы, пытающейся повернуть ситуацию в выгодном для себя направлении.
Однако, несмотря на явную «послушность» парламента, одним из наиболее вероятных вариантов развития ситуации становится следующий. В случае принятия новой редакции Конституции, на чем так настаивает оппозиция внутри и за стенами парламента, осенью 2007 года президент Киргизии должен будет назначить досрочные выборы парламента по партийным спискам. После этого, в случае победы определенной политической фракции в парламенте, она может сформировать правительство во главе со своим премьером. Тогда парламент и правительство смогут хотя бы частично вернуть полномочия, «изъятые» у них президентом. Этот вариант, несмотря на очевидные риски, выглядит все же более предпочтительным, нежели затягивание конституционной реформы. Оставить все «как есть» - куда опаснее.
Если до середины осени 2007 года не будет принята новая Конституция, выстраивающая более продуктивные отношения между парламентом, правительством и президентом, то неизбежным становится новый конфликт. Причем наличие во власти такого амбициозного политика как новый премьер-министр Алмаз Атамбаев, который вряд ли согласится с ролью «технического исполнителя», способно спровоцировать конфликт в правящем слое. Таким образом, конфликт примет уже не только «вертикальный», но и «горизонтальный» характер в форме столкновения «всех против всех». Учитывая ужесточение требований оппозиции и не всегда адекватную реакцию власти на них, подобного рода развитие событий могут оказаться фатальными для Киргизии.
Надо иметь в виду, что прежние конфликты чаще всего принимали все-таки «верхушечный» характер, будучи принципиально оторванными от потребностей рядового населения. По большему счету, рядовые граждане не видят особой разницы в том, кто будет сильнее - президент или парламент. Население волнуют обыденные, прозаические проблемы. Но именно от их от решения или, наоборот, полного игнорирования во многом зависит судьба правящего режима. Поэтому как власти, так и ее политическим противникам необходимо вплотную заняться восстановлением производительных сил страны, включая промышленный, аграрный и финансово-сервисный сектора. Если они не сумеют справиться с этим, у Киргизии есть перспектива окончательно превратиться в государство-фантом, население которого встанет на путь самостоятельного решения собственных проблем. Учитывая текущее развитие политической ситуации и тотальное обнищание народа, среди которого все более крепнут радикальные настроения, вряд ли этот процесс примет легитимный и цивилизованный характер.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
