Вообще говоря, у меня самые лестные воспоминания о правосудии в Америке. Я у них там, в Нью-Йорке, судился и с божьей помощью отсудил своё.
А дело было так. Владелец мрачного кирпичного дома на Гудзоне, где квартировался мой корпункт, решил выгнать всех арендаторов, вашего покорного слугу тоже, чтобы продать эту стареющую махину какому-то кооперативу. Позвольте, а время для поисков нового жилья людям надо дать или нет? Скажем, месяцев шесть? Что мы, псы бродячие?
Я отщелкал эту мысль на машинке и представил в виде иска в муниципальный суд Нью-Йорка. И сам же явился туда в одно морозное утро, поскольку наём адвоката мог бы лишить меня будущей зарплаты за все пять лет заграничной командировки.
Знакомство с американской Фемидой началось с шока. Сквозь стеклянную стену суда предстало жутковатое зрелище: труп нью-йоркского бомжа, замерзшего прошлой ночью. Из сугроба тянулась голая рука, и пальцы были сжаты так, словно человек что-то писал, выронил карандаш в сугроб, не дописал. Может быть, тоже судебный иск о пристанище, о крове. А, может быть, о чем-то другом, куда более важном.
Дальше все пошло веселее и быстрее. Удар молотком - и темнокожему парню приказали заплатить пару сотен долларов за парковку автомашины у пожарного крана. Еще удар - и хозяина дома обязали терпеть советского журналиста, то есть меня, минимум еще полгода, покуда этот журналист, то есть я, не подыщет себе нового жилья.
Кажется, радостный для меня исход. Но бешеная скорость, с какой прокрутились шестеренки чужеземного правосудия, бездушный автоматизм процедуры оставил какое-то странное ощущение призрачности, чуть ли не мистичности происходящего.
Мертвец еще иска не дописал, а судья уже вынес вердикт по его делу.
Я вспомнил это наваждение 7 марта, когда стук молотка в суде Южного округа Нью-Йорка оповестил о решении: признать виновным в «сговоре с целью отмывания денег» дипломата ООН Владимира Кузнецова. На вынесение приговора, по которому гражданину России маячит 20 лет за решеткой, 12 американским присяжным понадобилось всего ничего - каких-то 40 минут.
Фемида по-прежнему раскатывает по Америке на красном «Феррари». А, между прочим, могла бы и притормозить.
Все-таки Владимир Кузнецов, 50 лет, - не привычный для здешнего пейзажа российский эмигрант энной волны с Брайтон-Бич, насквозь русского района Нью-Йорка. Он глава (теперь уже бывший) всесильного Консультативного комитета по административным и бюджетным вопросам Генеральной Ассамблеи ООН. Большой чиновник на выборной должности. Причем, официально направленный на службу в этот международный форум Россией.
Теперь Кузнецову кажется, что все это - не про него. После 3 месяцев, проведенных в тюремной камере на 120 персон, а потом в карцере, его выпустили под неслыханный для таких дел залог в 1,5 млн долларов, и он ютится в какой-то съемной квартирке в Бронксе с электронным браслетом-датчиком на лодыжке. Чтобы не сбежал до 25 июня. Именно в этот день судья Дебора Бэттс обещала объявить, каким тюремным сроком наказать Кузнецова за его грехи.
Вдумаемся в ситуацию. Американский судья - уж не говорю, что Бэттс лесбиянка, - решает судьбу карьерного российского дипломата, проработавшего в МИДе четверть века. А перед этим, при аресте, того раздевают догола и приковывают наручниками к трубе отопления. Не помню, чтобы такое случалось даже при Рейгане, когда империей зла был СССР, а не Иран.
Причем, никаких зеркальных событий не наблюдается. Ни в одном из судов Москвы не идет процесс над каким-нибудь заместителем госсекретаря США, которого бы при аресте приковали нагишом к батарее.
Думаю, этого не происходит вовсе не потому, что российские батареи текут. Просто стратегическое партнерство, счастливо установившееся между США и Россией, приносит свои зрелые плоды.
Но что же все-таки стряслось с Кузнецовым? С самым, подчеркиваю, самым высокопоставленным российским дипломатом в ООН, до сих пор купавшемся в уважении коллег и в любви жены Натальи, дочки и сына?
Кажется, об этом толком не знает никто. Кроме второго главного героя этой поразительной истории - Александра Яковлева.
Насчет самого Яковлева ни у кого никаких сомнений нет. Банальный воришка, он волею судеб свалился из России в невероятно сытную кормушку - закупочную службу той же ООН. Какая иностранная компания получит какой ооновский подряд, годами зависело от того, какой толщины конверт вручит эта компания мистеру Яковлеву. По такой немудреной схеме он быстренько нацедил на счета собственной бутафорской фирмы на Антигуа, есть такой карибский островок, 1 млн долларов.
И тут-то услышал затылком ленивый голос агента ФБР : «Лицом к стене. Руки за спину. Имеете право хранить молчание...»
Яковлева поймали с поличным. И разложили перед ним такой юридический пасьянс. Будешь упираться, действительно хранить это самое молчание - загремишь в пенитенциарное учреждение минимум на 60 лет. Пойдешь на сотрудничество со следствием - получишь от властей не просто снисхождение, а даже бонус в виде американского гражданства. Правда, сотрудничества от тебя ожидаем тонкого, творческого. Поскреби в своей непутевой головушке, кого из российских коллег в ООН - желательно, человека повиднее, со статусом - ты мог бы объявить своим подельником? Ну?
Яковлев тут же указывает на Кузнецова. Кузнецов якобы занял у него 300 тыс долларов будто бы на строительство дачи в Подмосковье. А на самом деле это откат из его, Яковлева, коррупционной схемы.
Здесь нужно сделать маленькое отступление. Вставить всю эту историю в хронологическую рамку.
Как раз тогда, осенью 2005-го вокруг небоскреба на Ист-Ривер начинает раскручиваться скандал, связанный с программой ООН «Нефть в обмен на продовольствие». С 1996 по 2003 год эта программа позволяла режиму Саддама Хусейна использовать деньги от продажи иракской нефти на закупку съестного, медикаментов и прочих гуманитарных товаров. Несмотря на то, что против Ирака тогда действовало эмбарго той же ООН.
Когда американцы вытащили Саддама из норы, они же вытащили из его дворцов бумаги (в суете, довольно легкомысленно, как это они, американцы, умеют делать), разоблачавшие программу «Нефть в обмен на продовольствие» как гигантскую конструкцию, придуманную преимущественно ради одной цели - расхищения ее бюджета в 64 млрд долларов.
Причем главными коррупционерами были, как выяснилось, не Саддам со своими иностранными дружками от английского парламентария до французского экс-министра. Ими оказались крупнейшие американские транснациональные корпорации вроде Halliburton, среди исполнительных директоров которой одно время числился никто иной, как Дик Чейни. Тот самый, вице-президент США.
И понятно, почему оказались. В комитете ООН, надзиравшем за программой «Нефть в обмен на продовольствие», все мало-мальски важные должности были оккупированы американцами. Последний писарь не мог нажать на клавиатуре букву без ведома США. Американские чины визировали все контракты между нефтяными компаниями и SOMO, внешнеторговым департаментом министерства нефти Ирака. Эти же люди устанавливали и цену на иракскую нефть.
Это был рай для коррупционеров. И вдруг его врата распахнулись, ширмы рухнули, обнажая перед миром безраздельный, корыстный контроль американцев над рынком закупок ООН.
Как должна действовать в таких случаях система грамотных мер по минимизации ущерба? Использовать прием, известный в юридической практике США под термином «песок в глаза». Имеется в виду отвлекающий маневр, который толкает и следствие, и поток обывательских настроений по заведомо ложному пути.
Таким песком, брошенным в глаза неудобной для официальной Америки правде, и стало дело Владимира Кузнецова.
ФБР не могло бы тронуть нашего дипломата и пальцем, обладай он на тот час дипломатической неприкосновенностью. Но иммунитет с него предусмотрительно сняли. Быстренько, за считанные часы. Причем, без консультаций и с Генеральной Ассамблеей, и с Российской Федерацией, его работодателями.
Это сделал человек, от которого такого не очень порядочного, подобострастного по отношению к американцам произвола ожидать было, казалось, немыслимо - Кофи Аннан, тогдашний генеральный секретарь ООН, лауреат Нобелевской премии и прочая, и прочая. Россия в этот критический момент предприняла демарш в защиту Кузнецова. Потребовала вернуть дипломату иммунитет. Но Аннан отмахнулся от мнения постоянного члена Совбеза, как от надоедливой мухи.
Генерального секретаря ООН в этой истории нельзя было узнать. Он вел себя не просто странно - клинически странно. Объяснение лежало на поверхности. Как оказалось, Койо Аннан, сын Кофи Аннана, состоял на высокооплачиваемой службе в швейцарской компании Cotecna Inspection Services SA, получившей в 1998 году от ООН многомиллионный подряд на контроль за исполнением чего? Правильно, все той же программы «Нефть в обмен на продовольствие».
Когда-то Аннан-старший пошутил: мол, английская аббревиатура моей должности генерального секретаря - SG, Secretary General, частенько расшифровывается как ScapeGoat, козел отпущения. В данном случае шеф ООН попытался навязать эту роль российскому дипломату.
Отец бросил песок в глаза истине, чтобы спасти сына.
Суд над Кузнецовым в Нью-Йорке был полон мрачных сюрпризов. Так, защита сделала главную ставку на показания Игоря Почигаева, бухгалтера секретариата ООН, близкого приятеля как Кузнецова, так и Яковлева. Почигаев намеревался опровергнуть центральный тезис обвинения, будто Кузнецов знал, что деньги, которые одолжил ему Яковлев на строительство дачи, «грязные». Напротив, Почигаев припомнил по крайней мере два случая, когда сам Яковлев признавал в разговоре с ним: нет, Кузнецов был в полном неведении насчет криминального происхождения суммы.
Как только содержание предстоящих утверждений Почигаева просочилось в околосудебные сферы (почему, кстати?), ему позвонили из прокуратуры. Если вы посмеете дать ложные, с нашей точки зрения, показания, - пригрозил голос, - мы вас самого упечем на скамью подсудимых.
Это было хрестоматийным нарушением норм американского судопроизводства. Откровенное, циничное давление на свидетеля. Запугивание свидетеля. Запрещенный контакт обвинения со свидетелем защиты в ходе процесса. Причем все эти факты вызывающего пренебрежения законом были публично признаны судьей Бэттс. Прокуратура оказала «неподобающее воздействие на свидетеля другой стороны» - это ее слова.
Что же должна бы сделать Её Честь в первые же секунды следующих судебных слушаний? Стукнуть молотком и провозгласить: «Дело закрыто».
Вместо этого действо продолжало катиться по заранее проложенной колее. Суд не придал значения доводу защиты, что Кузнецов вернулся из Москвы в Нью-Йорк уже зная, что Яковлев арестован. То есть обвиняемый явно не чувствовал за собой никакой вины.
Суд игнорировал другой веский довод: перевод Кузнецовым средств на его нью-йоркские счета представляет собой схему, с помощью которой глупо пытаться отмыть деньги, если хочешь скрыть эту операцию от правоохранительных органов. Председатель комитета ГА ООН по административным и финансовым вопросам, конечно, знал, что делает. И не опасался никаких последствий.
Но промыть песок в глазах американской Фемиды защите так и не удалось.
Похоже, она, их Фемида, тянется, и вскоре, может быть, дотянется до хорошо знакомой нам планки. В Вашингтоне признают мелким хулиганом юдофоба, искромсавшего ножом прихожан синагоги, а в Нью-Йорке отпустят с миром мэра Майкла Блумберга, если тот, не дай бог, раздавит своим джипом сразу пять человек.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
