ДЕН БОС (НИДЕРЛАНДЫ), 2 фев - РИА Новости, Андрей Поскакухин. В пятницу на проходящем в нидерландском городе Ден Бос судебном процессе, касающемуся обвинения главного тренера сборной России по футболу Гууса Хиддинка в уклонении от уплаты налогов проходит допрос свидетелей и заслушивание экспертов.
Прокурор Кристиан Лоос заявил, что Хиддинк не заплатил нидерландскому государству налоги на сумму в 1,4 миллиона евро. Налогового советника Хиддинка Симона ван ден Боома подозревают в неуплате налогов на сумму в 1,5 миллионов евро. В том числе, как считает обвинение, Хиддинк должен был заплатить налоги со своих доходов, полученных в Южной Корее.
После возвращения летом 2002 года из Южной Кореи, где Хиддинк тренировал национальную сборную по футболу этой страны, он сообщил в налоговую службу в качестве своего места жительства адрес в бельгийском городе Ахел. По закону, налоги следует платить в той стране, в которой человек проживает. В Нидерландах в этот период Хиддинк налоги не платил. Он уплатил налоги со своих южно-корейских доходов в Южной Корее. Но, по голландским законам, в случае проживания в Нидерландах, ему необходимо уплатить определенную сумму и нидерландскому государству. В Бельгии с ее более "мягким" налоговым законодательством налоги с южно-корейских доходов платить не пришлось.
Голландские налоговики полагают, что на самом деле Хиддинк проживал в Нидерландах, а бельгийский адрес дал, чтобы не платить налоги. Хиддинк утверждает, что платил налоги в Бельгии - по своему тогдашнему юридическому адресу, где он зарегистрировался в местном муниципалитете и куда он и направлял свои акты о получении заработной платы. "Я категорически подчеркиваю, что никакого мошенничества не было, - заявил он ранее в этой связи. - Я исправно уплатил все налоги, и моя совесть чиста".
В то же время, на суде Хиддинк признал, что ни разу не ночевал в своем доме в Ахеле. "Я был там три-четыре раза," - сказал он. В этой связи, он заявил, что у него не было постоянного адреса в Нидерландах и он вел все это время "бродячую жизнь", останавливаясь на ночь то у своей подруги в Амстердаме, то в гостиницах, то на тренировочной базе команды "ПСВ Эйндховен", а иногда ему приходилось проводить ночь в машине.
По мнению голландской налоговой инспекции, в Ахеле Хиддинк был всего несколько раз, поэтому нельзя говорить о том, что он жил в Бельгии. Эти обстоятельства оказались известны случайно. Полиция прослушивала телефонные разговоры тогдашнего коммерческого директора клуба "ПСВ Эйндховен" Фонса Споорена, подозревавшегося в преступлениях против нравственности, и услышали разговоры о том, что Хиддинк не живет в Бельгии и даже ничего не предпринимает, чтобы хоть как-то обезопасить себя от возможных претензий налоговой службы. В разговоре речь шла о проблемах, которые могли возникнуть у Хиддинка в этой связи.
Полиция сообщила это налоговикам, и уже следователи налоговой службы стали читать электронную почту, касающуюся Хиддинка, прослушивать телефонные разговоры и даже установили пост на автодороге, чтобы доказать, что Хиддинк не только никогда не ездил в Бельгию, но и был в курсе того, что он преступает закон. На заседаниях в Ден Босе судья подробно цитирует пассажи из электронной переписки и прослушанных телефонных разговоров.
25 октября 2005 года налоговая полиция провела обыск в доме Хиддинка.
Согласно стороне обвинения, советники Хиддинка неоднократно предупреждали его о необходимости действительно проживать в его бельгийском доме. В частности, 24 марта 2003 года ван ден Боом предупредил Хиддинка о значительном шансе на то, что его могут преследовать в Нидерландах за неуплату налогов. В разговоре, в котором также участвовал занимавшийся делами Хиддинка Кеес ван Ниувенхейзен, был сделан вывод, что, с фискальной точки зрения, Хиддинк жил в Нидерландах, поскольку не придерживался правил, которые позволяли бы доказать, что он жил в Бельгии. Выступая свидетелем на суде, Споорен заявил: "Хиддинку постоянно говорили о необходимости придерживаться правил". На это тренер ответил из зала: "Это - неправда. Может быть, что-то было сказано вскользь, но мое внимание, безусловно, не обращали на это обстоятельство".
В другом записанном следователями телефонном разговоре Хиддинк сказал тележурналисту Хенку ван Дорпу: "Я не хотел жить в Ахеле. Я был тогда в Амстердаме". Позже Хиддинк уже официально переехал в дом в городке Ваалре в нидерландской провинции Северный Брабант. На суде он говорил, что сначала собирался окончательно поселиться в Бельгии, но "не чувствовал себя там дома".
Хиддинк настаивает на том, что он не знал о своем нарушении закона. Голландский тренер заявил, что заполнил налоговую декларацию за 2002 год "не глядя". По его словам, он думал, что использовавшаяся им фискальная конструкция вполне легальна и допустима. Как выяснилось, он придумал ее не сам. Это сделали советники из консалтингового бюро Box Consultants, которое, по просьбам состоятельных людей, помогает им распоряжаться их имуществом и денежными средствами. К этому была также привлечена такая всемирно известная компания, как PricewaterhouseCoopers.
Вышеизложенные обстоятельства поставили Хиддинка в весьма сложное положение. Как сказала РИА Новости представитель прокуратуры Нидерландов Валентине Хун, за преступление, в котором обвиняются Хиддинк и Ван ден Боом - неправильная или неполная уплата налогов - им грозит до 6 лет лишения свободы или штраф до 45 тысяч евро. Если это правонарушение было совершено неоднократно, то срок тюремного заключения может быть увеличен на одну треть, а штраф может быть взят по 45 тысяч евро с каждого факта неуплаты. Плюс, естественно, они должны будут заплатить все неуплаченные ранее налоги.
Суд над Хиддинком продлится дольше, чем планировалось ранее, поскольку во вторник судьи отложили запланировнаное на пятницу, 2 февраля, выступление прокурора с изложением его видения дела и наказания, которое он требует для обвиняемых. Были отложены и запланированные на 6 февраля выступления адвокатов Хиддинка и ван ден Боома. В оба эти дня заслушиваются свидетели и эксперты.
Даты предоставления слова обвинителю и адвокатам судьи определят позже. Решение суда будет оглашено через две недели после окончания заседаний.
