Полиция Нью-Джерси, есть такой в Америке штат, схватила некоего Эдварда Фалви. Американец этот, отсидевший когда-то за ограбление банка, решил вновь немножко расцветить свою нудную жизнь. Причем, простенько - убить сенатора Хиллари Клинтон.
Когда американский политик попадает в перекрестие прицела, лучшего доказательства его внезапно вспыхнувшей популярности не требуется.
Хиллари Родем Клинтон, 59 лет, дважды сенатор от штата Нью-Йорк и, ясное дело, супруга экс-президента Билла Клинтона, сама зажгла свою звезду, объявив на днях на сайте в Интернете: вступаю в предвыборную гонку, чтобы попытаться стать в 2008 году президентом Соединенных Штатов Америки.
Дерзкая мечта. И миллионы американцев сразу задумались: а сможет ли? И чтобы случайно вдруг действительно не стала, этот самый Эдвард Фалви даже купил револьвер.
Он, конечно, преступник или безумец. Тем не менее 44% избирателей Америки, как ни странно, с ним согласны - не в методах, а в принципе. Упаси нас, Боже, от миссис Клинтон в Белом доме, думают они.
На день, когда я пишу эти строки, трудно назвать кого-либо из семи уже известных кандидатов в будущие президенты США, кто бы так расколол американский электорат надвое, буквально разорвал его на враждующие армии, как она, Хиллари Клинтон. Почему?
Конечно, на ее стороне то, что политологи уже окрестили "вау-фактором". То есть фактор кричащей новизны. Если пасьянс сложится для нее удачно, Хиллари станет первым президентским кандидатом-женщиной от одной из главных политических партий Америки. А, возможно, и первой женщиной-президентом США - вау! Она уже стала первой супругой экс-президента, пожелавшей вернуться в Белый дом, - опять вау!
Но этой новизне, как ни парадоксально, противостоит абсолютная и оттого гнетущая узнаваемость её имени.
Америка знает Хиллари Клинтон, как облупленную. Трудно вообразить, чтобы ей удалось как-то освежить свой образ, давно впечатанный в общественное сознание. И раздвоенный, как нерезкое фото. За холодным, расчетливым политиком, сделавшим себе имя на кампаниях вокруг реформы медицинского обслуживания и женских прав, всегда будет маячить другая фигура. А именно: женщина-жертва, преданная своим мужем на глазах у всего мира. И женщина-кремень, сумевшая если не простить, то перешагнуть через это предательство, чтобы сохранить семью - мужа Билла, дочь Челси, собачку Бадди.
Но главное в другом - сохранить во имя чего?
Бросок Хиллари вниз головой в президентскую гонку наверняка приведет к тому, что этот давний вопрос быстренько эксгумируют из забвения. Комментаторы станут не столько листать предвыборную программу сенатора Клинтон, сколько мусолить 445 страниц доклада специального прокурора Кеннета Старра, посвященного лжесвидетельству её мужа, тогда президента Билла Клинтона, насчет истории с Моникой Левински.
Как официальная бумага стерпела такую эротику, до сих пор неясно. Под бесстрастную стенограмму 20-летняя девчонка - она вроде бы втюрилась в самого могущественного человека планеты и даже размечталась стать его женой - добросовестно перечисляет: да, ублажала президента оральным сексом в 9 случаях; президент прикасался к ее половому органу как через нижнее белье, так и непосредственно, что привело ее к оргазму в 2 случаях; сам он позволил себе эякуляцию, то есть извержение семени, опять же в 2 случаях...
Вскоре после публикации этой клинической цифири Америка увидела пронзительные, щемящие кадры. Хиллари и Билл, снятые со спины, медленно бредут к вертолету - им вдруг вздумалось лететь вместе на каникулы. Между ними Челси. Девочка держит родителей за руки, словно стараясь скрепить воедино, склеить своим теплом их треснувший семейный союз.
И он, как ни странно, склеился. Клинтоны все еще много времени проводят порознь: Хиллари - в Вашингтоне, Билл - в нью-йоркской квартире с ее обычно пустоватым холодильником, с немытой посудой на кухне и сонным от нечастого выгула терьером. Но они вместе.
И президентская гонка наверняка сблизит их еще больше. У кандидата Хиллари нет, да и не может быть более опытного поводыря по политическим закоулкам вокруг Белого дома, чем его двукратный хозяин Билл.
Беда в другом. Беда в том, что вся эта скабрезная психодрама, как ее здесь именуют, вновь обрушится в ближайшие месяцы на Америку. И Хиллари вновь придется объяснять, как это она уже сделала раз в своей книге "Живая история": я осталась с ним ради любви к нему и к нашей семье.
"Как жена я хотела свернуть Биллу шею!", - восклицает она в сердцах. А позднее признается: в самый разгар скандала помогла ему же, обманщику, сластолюбцу, Казанове - кляните его, как хотите - помогла ему написать оправдательную речь.
Увы, Америка не очень-то верит в эту теорию всепрощающей любви. Недруги сенатора Клинтон утверждают нечто иное, крайне циничное. Именно в момент, когда анализ ДНК подтвердил происхождение знаменитого подтека на синем платье Моники Левински, говорят они, Хиллари поняла: скандал ей на руку. Он, скандал, может стать мощным трамплином для ее политической карьеры. Народное сочувствие взметнет ее выше некуда. И она осталась с Биллом только ради одного - надежды вернуться в Белый дом на волне его позора.
Конечно, это лишь вражеская гипотеза. Но есть и кое-какие упрямые факты.
Именно тогда, в 1998-м, появились первые признаки того, что радикальный либерал Хиллари Клинтон начинает исподволь, как бы крадучись, отстраняться от либеральных ценностей, которым до того свято служила. Она явно стремится пройти по тонкой, призрачной линии между левыми и правыми. Америке вдруг является демократ-центрист, кто хотел бы очаровать всех и вся своим идеальным чувством политического баланса.
Нет, сенатор Клинтон - ее избрали в 2000 году в Капитолий - по-прежнему поддерживает право американок на аборты. Но она уже именует аборт "трагическим выбором" и предлагает срочно развернуть кампанию по усыновлению детей-сирот. Нет, как и раньше Хиллари - за запрет такой кощунственной формы протеста, как сожжение американского флага. Но больше не хочет менять для этого Конституцию - идея, казавшаяся ей когда-то вполне разумной.
Геи Америки тоже озадачены. Сенатор Клинтон как всегда молодчина, на их стороне, но почему-то отныне отказывается связать свое глубокоуважаемое имя с движением за однополые браки. Червячок сомнения завелся?
Кроме того Хиллари замечена в странной дружбе с консерваторами. Вместе с одним из них, Линдси Грэмом, сенатором от Южной Каролины, она готовит законопроект, предлагающий повысить денежное содержание резервистам. Резервисты этого, может быть, достойны. Но мало достоин, с точки зрения либеральных демократов, сам соавтор Грэм. Депутат палаты представителей в конце 60-х, он с пеной у рта добивался тогда импичмента Билла Клинтона. Враг моего мужа - мой друг?
Так кто же вы, госпожа сенатор, либерал или не либерал? Ответить: "Она будущий кандидат в президенты", - никому тогда в голову не приходило.
Еще более любопытна та пластическая хирургия, которой Хиллари подвергла свою позицию по главной теме президентской кампании 2008 года - Ираку. Вся Америка помнит: она проголосовала за то, чтобы разрешить Джорджу Бушу использовать там военную силу. "Я отдаю свой голос с полной убежденностью" - это Хиллари Родем Клинтон, октябрь 2002-го, дословно.
Сегодня сенатор предпочла бы об этом забыть. Как-то невзначай, с очаровательной естественностью она трансформировалась в умеренного критика военной стратегии Буша, включая ее нынешнюю агонию - идею бросить в иракский котел еще двадцать тысяч американских парней.
Это стремление Хиллари округлить углы своей позиции, чтобы она, позиция, обязательно оказалась на пограничной линии любого спора, не очень нравится как ее сторонникам, так и недругам. Но и те, и другие отдают должное той стальной воле, которая ведет ее к цели.
Откуда у девушки характер? Гены, гены, - объясняют биографы первой американки, которая может стать президентом. Их особенно интригует странная одержимость Хиллари - она всегда и везде использует свое среднее имя "Родем".
Хью Родем служил во Вторую мировую офицером армии США в невысоком звании, был военным инструктором и, по совместительству, отцом Хиллари. И еще, говорят, образцом задиристости и несговорчивости. Как-то, рассказывает брат Тони, сестричка Хиллари похвасталась: получаю, мол, в школе сплошные "А", то есть пятерки. "Значит, слишком легкая в твоей школе учеба", - проворчал Хью. В другой раз дочка, напротив, пожаловалась родителям: в классе завелась девчонка-хулиган, не дает ей, Хиллари, проходу. Папаша Хью возразил с намеком: "В нашем доме трусов отроду не было".
Лояльным биографам хотелось бы верить, что именно тогда, в отроческие годы, промелькнувшие на окраине Чикаго, отец успел передать дочери свое редкое качество - не пасовать, как ни велика поставленная цель. Кресло в Овальном кабинете, например.
Потом была престижная Йельская юридическая школа, где она встретила Клинтона. Потом работа в юридическом комитете Палаты представителей Конгресса, занимавшемся тогда ни чем иным, как импичментом президента Ричарда Никсона. Поэтому когда импичмент навис над другим президентом, случайно приходящемся ей мужем, она переживала реальность угрозы, похоже, острее, чем он сам.
Начиная с Арканзаса, Хиллари стала служебной тенью губернатора, а потом обитателя Белого дома Билла. Его ближайшим советником, самым доверенным политическим партнером: "Голосуя за меня, вы покупаете двух по цене одного".
Америка еще припомнит этот клинтоновский афоризм. Голосуя за первого кандидата-женщину, если это действительно произойдет, она будет покупать стразу трех: Хиллари, ее визиря Билла и нечто третье, малоприятное: тяжкое бремя клинтоновской эпохи - все эти скандалы с Дженнифер и Моникой, подозрительная амнистия крупного мошенника-бизнесмена под занавес второго президентства и запутанная многомиллионная комбинация с недвижимостью, известная как "Уайтуотер"...
Американцы не хотят новой встречи со всей этой грязной стихией. Сегодня Хиллари Родем Клинтон слишком известна тем, что мало кому здесь нравится вспоминать. Ей нужно содрать с лица резиновую маску старого имиджа, как это лихо делает Том Круз в своих невыполнимых миссиях.
Если трюк удастся, с 4 ноября 2008-го у Америки может появиться президент Клинтон Второй.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
