Анатолий Кошкин, профессор Восточного университета - для РИА Новости.
В японской газете «Йомиури» опубликована статья влиятельного специалиста по японо-российским отношениям, профессора университета Аояма-гакуин Сигэки Хакамада. Она озаглавлена «Предложения об уступках России дают обратный эффект» и, в частности, утверждает, что российская сторона «полностью игнорирует» положение Токийской декларации 1993 года о согласии Москвы обсуждать вопрос принадлежности Южнокурильских островов.
По мнению профессора, всевозможные новые предложения японской стороны, в том числе недавно прозвучавшее заявление министра иностранных дел Таро Асо о возможности «разделить поровну» территории спорных островов, «вернуть» Японии три острова или вести их совместное развитие, «еще более ужесточают российскую позицию, поскольку Москва просто ожидает новых уступок». Профессор Хакамада считает ошибочным обнародование намерений до того, как они становятся предметом переговоров. Он предлагает прекратить поиск и выдвижение всевозможных новых инициатив. При этом, считает он, переговоры должны проводиться без излишней огласки и иметь первостепенной целью создание отношений доверия между их участниками. «Если в настоящее время осуществление таких переговоров затруднительно, подобный план государственной важности можно отложить хоть на сто лет», - заключает японский профессор.
Я с интересом прочитал этот материал и позволю себе высказать несколько соображений по затронутым проблемам. Автор приводит данные опроса общественного мнения, согласно которому около 85 процентов японцев считают, что развитию японо-российских отношений мешает наличие проблемы «северных территорий». Полагаю, что с этим согласятся и большинство граждан нашей страны, которые кроме противоречий о границе, не видят никаких других серьезных препятствий на пути к российско-японскому добрососедству. Однако, даже при взаимном желании устранить эти противоречия, сделать это в обозримом будущем весьма трудно. И причина тут не в росте «националистических и великодержавных» настроений в русском народе, как утверждается в статье господина Хакамады, а в отсутствии и в России, и в Японии политических и, что еще важнее, психологических условий для нахождения территориального компромисса.
На сегодняшний день 73 процента российского населения выступают против территориальных уступок Японии и лишь 2 процента считают это допустимым. При этом около 75 процентов жителей Сибири и российского Дальнего Востока заявили, что их отношение к президенту Владимиру Путину изменится в худшую сторону в случае «сдачи Курил». Полагаю, именно в учете общественного мнения россиян и следует рассматривать причину известного ужесточения российской позиции в отношении территориальных требований Японии. Важно понять и то, что японо-российский территориальный спор уже давно вышел за рамки дипломатической проблемы, превратившись в объект острой внутриполитической борьбы в России. Причем, как на выборах в местные, так и в центральные органы представительной власти.
Профессор Хакамада сетует на «игнорирование» в России Токийской декларации 1993 года. Действительно, среди российских экспертов существуют неоднозначные толкования этого документа. Зафиксированное в тексте декларации согласие тогдашнего президента России Бориса Ельцина вести переговоры о принадлежности входящих в состав Российской Федерации территорий противоречит конституции нашего государства. К тому же визит Ельцина и подписание документа состоялись в период, когда в результате роспуска Верховного Совета - тогдашнего парламента - в стране отсутствовали органы представительной власти. Токийская декларация не только не была одобрена, но даже не выносилась на обсуждение сформированной в декабре 1993 года Государственной Думы. И это, на мой взгляд, не дает достаточных оснований рассматривать подписанный Ельциным в Токио документ как обязательное к исполнению полноценное межгосударственное соглашение.
Основополагающим двусторонним документом, как об этом неоднократно указывалось японской стороне, является не Токийская декларация или какой-либо другой документ, а ратифицированная парламентами обеих стран Совместная советско-японская декларация 1956 года.
На протяжении последних лет я не раз писал о недопустимости использования в российско-японском переговорном процессе устаревших методов «тайной дипломатии». Поэтому не могу поддержать призыв вырабатывать те или иные решения в тиши МИДовских кабинетов или, как это еще недавно происходило, в фешенебельных ресторанах с гейшами токийского района Акасака. Когда общественность ничего не знала и не слышала о содержании тех предложений, которые там обсуждались. К каким плачевным последствиям приводит подобная «дипломатия», показал скандал, связанный с закулисной деятельностью на японо-российском направлении обвиненного впоследствии в коррупции японского парламентария Мунэо Судзуки. Этот скандал наглядно продемонстрировал, что в век «информационной революции» скрывать что-то от общественности становится все труднее, если вообще возможно.
Не могу согласиться и с упоминаемыми в статье инициативами министра иностранных дел Японии Таро Асо и генерального секретаря Демократической партии Японии Юкио Хатояма. Высказанные в качестве личной точки зрения предложения этих политиков едва ли без критики будут приняты как в Японии, так и в России. А вот к попыткам вывести переговоры из тупика, нащупывать компромиссы следует относиться с пониманием. Ведь именно в такой ответственной деятельности по развязыванию тугих узлов противоречий и состоит предназначение истинных политических деятелей.
Как известно, дипломатия - это искусство возможного. Этому искусству чужда позиция «все или ничего». Призыв профессора Хакамады к японцам «неуклонно стоять на своем хоть сто лет» наводит на мысль о состоянии, близком к отчаянию. Едва ли в интересах наших соседних народов еще целый век находиться в состоянии конфронтации. Россия не уходит от обсуждения условий заключения мирного договора. Хотелось бы надеяться, что предстоящие в последней декаде января российско-японские переговоры в новом формате «стратегического диалога» не будут напоминать заезженную пластинку и позволят, наконец-то, начать процесс сближения позиций.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
