Александр Погорельский, директор Института Восточной Европы, член Экспертного совета РИА Новости.
России в целом невыгодно международное признание самопровозглашенных государств постсоветского пространства. Однако ей и всему мировому сообществу придется искать новые стандарты решения проблемы.
Абхазия, Нагорный Карабах, Приднестровье, Южная Осетия. Проблема этих, так называемых непризнанных государств, возникших сразу после распада СССР и сумевших сохранить де-факто независимость в течение последних 15 лет, в последнее время становится все более актуальной. Связано это не только с возникшими ожиданиями скорого международного признания Косово, способного, по мнению некоторых экспертов, создать прецедент в отношении решения проблемы в целом. Прошедшие президентские выборы в Южной Осетии и Приднестровье, референдум о принятии конституции в Нагорном Карабахе, хоть и не признаны международным сообществом, показывают явную активизацию политической жизни в этих республиках. Одновременно со стороны стран-"метрополий", и прежде всего Грузии, наблюдается стремление к силовому возвращению утраченных территорий. Оно, естественно, не может не сказаться на общей международной обстановке в регионе, способствуя в том числе дальнейшему ухудшению российско-грузинских отношений. Похоже, 15-летний рубеж становится моментом испытания на прочность самопровозглашенных республик - самых мелких осколков бывшего Союза.
Очевидно, что проблема непризнанных государств - это, прежде всего вызов, как для России, так и для всего мирового сообщества. Право нации на самоопределение и принцип нерушимости границ в международных документах зачастую прописаны через запятую. Однако неразрешимое на сегодняшний день противоречие между ними способно расшатать относительно стабильную международную практику в отношении территориальных пограничных споров и целостности существующих государств. Ожидаемый "косовский прецедент" воспринимается некоторыми в качестве своего рода "отмычки", грозящей вскрыть любые пограничные замки и по сути взорвать систему границ, сложившихся в Европе и мире. Пресловутое "право нации на самоопределение вплоть до отделения" чаще всего становится орудием в руках политических авантюристов и экстремистов. Злоупотребление этим правом чрезвычайно опасно, в том числе, для сегодняшней России и ее соседей - любой успешный пример сепаратизма на постсоветском пространстве способен вызвать "эффект домино".
Без всякого сомнения, национальный интерес России заключается в том, чтобы поддерживать принцип нерушимости границ и территориальной целостности где бы то ни было. Хотя и этот принцип не может быть абсолютным и универсальным и имеет ограничения. В частности, если центральная власть и "титульная нация" подавляют права этнических меньшинств, игнорируют их право на автономию и, что еще хуже, проводят политику жесткой ассимиляции, такое государство фактически теряет право на территориальную целостность. Происходит нарушение неотъемлемых прав человека, в том числе и права на жизнь - при силовом подавлении национальных движений. В данном случае сепаратизм превращается в форму борьбы за выживание малых этносов, за их право на самобытность и самостоятельность в современном мультикультурном мире.
Как найти ту тонкую грань, которая позволит решить острейшее противоречие века? Скорее всего, здесь невозможны универсальные решения. Однако, несомненно, существует ряд общих принципов, которые могли бы лечь в основу каждого конкретного решения. Главное, что необходимо в случае любого подобного конфликта, - принцип взаимной ответственности и прагматичного согласования интересов как со стороны государства-"метрополии", так и территории, стремящейся к самостоятельности и международному признанию. Если государство многонационально, оно обязано учитывать права всех живущих на своей территории этносов. Такое государство не может быть унитарным и тем более этнократическим. И если сегодняшнее грузинское руководство отказывается признавать автономию Абхазии и Южной Осетии, нет ничего удивительного, что эти бывшие автономные республики стремятся к независимости - они просто не видят себя в составе Грузии. При этом если самопровозглашенное образование на протяжении длительного срока демонстрирует состоятельность государственных институтов, соблюдение прав этнических меньшинств, внутренний консенсус элит, экономическую состоятельность и культурную самобытность, если движение к независимости идет мирным и демократическим путем с учетом разумного торга и компромиссов - налицо возможность его международного признания в качестве самостоятельного и состоявшегося государства.
Между тем, России при всем эмоциональном стремлении помочь самоопределению и международному признанию непризнанных соседей подобное развитие событий объективно невыгодно. И не только потому, что угроза сепаратизма в самой РФ не преодолена. Обретение международной правосубъектности автоматически лишает Москву монополии на патронажные отношения с непризнанными государствами. Образно выражаясь, на "международной политической" бирже могут появиться "новые фишки", на которые способны поставить конкуренты России. Никто не гарантирует, что, получив официальный статус в качестве субъекта международных отношений, бывшие непризнанные "друзья Москвы" не сделают разворот в сторону евро-атлантического сообщества - ведь именно это может стать одним из условий их полного признания. При этом угроза вооруженных конфликтов, особенно осетино-грузинского и грузино-абхазского, может привести к непредсказуемым последствиям для российского Северного Кавказа.
Россия в большей степени должна быть заинтересована в восстановлении территориальной целостности своих соседей - Грузии, Молдовы, Азербайджана. Однако, к сожалению, пока не приходится рассчитывать на то, что это может произойти цивилизованным и мирным путем. Поэтому Москве неизбежно придется искать и инициировать новые стандарты в отношении решения проблемы непризнанных государств. Одним из возможных путей могло бы стать создание нового наднационального объединения по аналогии с Европейским Союзом. Такой вариант во многом способен решить проблему сепаратизма и регионализма, объединив и "метрополии", и стремящиеся к отделению территории в рамках более широкой и приемлемой для всех идентичности. Вопрос в том, хватит ли государствам и элитам постсоветского пространства политической зрелости, чтобы выбрать подобный путь.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
