Кажется, пятнадцатилетие поисков национальной идеи в России, наконец, увенчалось успехом. Ничего лучше национализма самые пытливые умы современной России так и не нашли. О нем, родном, слышишь со всех углов. И справа и слева. И от государственников, и от либералов. И от почвенников, и от западников. Он, русский национализм, - наше все: луч света в темном царстве глобализма, надежная крыша в дни разгула агрессивной массовой культуры, верный посох на многотрудном пути к великому будущему, щит и меч в битвах с гнетущими нас силами зла.
Это такое волшебное огниво. Дело за героем, который не убоялся бы обжечься. Не убоялся бы спалить страну и полмира, вооружившись им.
Улицы и площади, судя по Кондопоге, уже согласны на эксперимент. То есть народ к разбою на национальной почве вроде бы готов.
Для полного консенсуса дело осталось за малым: отбелить черного кобеля. То есть очистить само понятие «национализм» от неприятных исторических запахов, заставить сильно скомпрометированное и запачканное в ХХ веке слово сиять заново.
Усилия по этой части становятся все более энергичными и частыми. В одном респектабельном издании мне дали понять, что «национализм» - не однозначно неприличное слово.
На вполне цивилизованном канале («Культура») безупречно цивилизованные люди мирно и степенно обсуждали сакраментальный вопрос «Что делать?». Ученые мужи и одна ученая дама имели в виду, что делать с национализмом? Не с явлением, а с понятием? И нельзя ли его истолковать в положительном смысле? Ответом был интеллектуальный кульбит.
Исходная позиция: национализм - это несомненно патология современного сознания. Но, с другой стороны, сама этничность - от бога. Это он наградил человечество, строившее Вавилонскую башню, разноязычием и пятым пунктом. Человечество распылилось на народы, перессорилось, и его честолюбивый проект добраться до божественных небес оказался погребенным под рухнувшей Башней.
- Не от бога, а от капитализма проблема национализма, - возразил кто-то из марксистов. В этом случае взаимонепонимание народов не позволило воздвигнуть другую Вавилонскую башню - коммунизм.
Самым смелым акробатическим номером стал тот, что выкинула дама, убежденная в том, что националистический «Союз русского народа» можно считать явлением прогрессивным и в сущности демократическим, если отбросить погромы, так испортившие имидж этой организации.
Что-то похожее, я уже слышал в отношении германского фашизма: ах, если бы отбросить газовые печи... И в отношении советского социализма: ах если бы не было Гулага... И в отношении сегодняшнего русского национализма: ах, если бы не скинхеды.
Более развернутую аргументацию этой тезы предложил эксперт Горбачевского фонда Валерий Соловей.
Господин эксперт исходит из того, что нынче в истории государства Российского русские стали в своей стране демографическим большинством (79% в РФ) и стало быть имеют все основания пожить для себя и в собственных этнических интересах. «Это, - говорит он, - подлинная революция русской идентичности, смысл которой - превращение русских из народа для других (имперского народа) в народ для себя. Отсюда - популярность лозунга «Россия для русских!».
Ученый не забыл и о 21% прочих, коих заверил, что такая «революция русской идентичности» не направлена против других народов и не подразумевает их дискриминации. Пятую часть населения РФ он обрадовал тем, что ни газовые печи, ни концлагеря, ни даже железные прутья бритоголовых этническим меньшинствам не грозят. Вот почему, наверное, русский национализм следует счесть последним словом демократии.
Что расстраивает Соловья русского национализма, так это отсутствие в России «политической воли» по причине нарастающего отчуждения «современной элиты от собственного народа».
Что бодрит автора манифеста, так это расслышанные им «глухие раскаты» смуты, в которую втягивается страна. Избежать ее нам, глупым гагарам и жирным пингвинам, уже не удастся.
«Или мы пойдем навстречу собственной судьбе с ясным взором и готовностью принять самое страшное, - пишет он, - или судьба поведет нас за собой. На чашу весов мы можем бросить последнее, что у нас осталось - свою волю. Уже не только волю к истине, но волю к борьбе и волю к власти. Только воля способна дать надежду и открыть путь в будущее».
Сплошной «триумф воли». Уж не новое ли это издание «Майн кампф»?
Не зря вдруг всполошился другой адепт русского национализма - телеведущий, писатель, публицист и мыслитель Сергей Доренко. Он-то как раз категорически настаивает на том, чтобы из дефиниции «русская нация» без колебаний вытравить малейшие признаки и приметы этничности. Иначе катастрофа, пожар. Сепаратизм и т.д.
Он танцует от печки «политическая нация», но при этом настаивает на том, что она должна быть, все-таки, русской политической нацией. Его идея в том, чтобы все население России русифицировать под одну гребенку. Украинцы, белорусы, грузины , живущие в России - русские. Евреев нет. Они - русские, если обитают в РФ. Самое смешное их нет, по логике Доренко, и в Израиле. Там одни только израильтяне. Вот до какой белизны удалось отбелить национализм. Но тогда, к чему этот эпитет «русский»?
А к тому, что без него не воспламенится улица, не наступит смута, не свершится «революция идентичности». И на кой тогда это волшебное огниво? Национализм без первичных признаков этничности - это как безалкогольная водка. Зачем она алкоголику?
В конце концов, все эти терминологические игры патриотов, начиная от красных, бледно-розовых до коричневых, к тому, чтобы одних успокоить, других возбудить.
Успокоить кабинетную публику, безвольную интеллигенцию. А с другой стороны возбудить толпу и детонировать «раскаты».
Соловей кличет бурю и чувствует себя буревестником, черной молнии подобный.
Доренко желает своей Родине безалкогольного рожна в виде политического национализма.
А все вместе - попытка подвести идеологическую базу под то явление, которое называется «русским национализмом» и от которого недалеко и до русского фашизма.
Помнится в 90-е явление это носило достаточно маргинальный характер. Тогда его именовали «росизмом». Сейчас оно приобрело обвальный масштаб.
...А «русизм» - напиток покрепче «росизма». Это почти чистый спирт.
Скверны дела нашего политического класса, если он не способен стоять на ногах без националистического костыля.
Кроме прочего, надо иметь в виду, что «национализм» и «нацизм» - слова от одного корня. Русский язык в отличие от политиков не лжет. Слово с корнем «наци» в качестве прилагательного можно принять. А в качестве существительного - берегитесь.
Можно дырку протереть на нем, но до бела этого кобеля все равно не ототрете, господа идеологи.
***
К слову сказать, когда грянет буря и начнется смута, которой господин Соловей призывает не страшиться, явятся, откуда ни возьмись, фюреры с ярко выраженной политической волей.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
