Объем поставок российского оружия и боевой техники в 2006 году составит 6 миллиардов долларов. Такие цифры назвал президент Владимир Путин на недавнем заседании комиссии по военно-техническому сотрудничеству с иностранными государствами. Это пока не рекорд, в прошлом году наша страна наторговала своим вооружением на 6,12 миллиардов долларов. Но, кто знает, какая информация по данной теме появится после Нового года. В декабре минувшего речь шла о 5,6 миллиардах долларов за поставки оружия за рубеж. А в январе оказалось, что заявленные данные были только предварительными. Видимо, в последние дни уходящего года пришли платежки за «незапланированную» партию специфического товара, каким всегда была и останется боевая техника, и сумма экспортных доходов вдруг стала рекордной.
Больше 6,12 миллиардов долларов в год за свое оружие наша страна - Россия пока не зарабатывала. Подчеркнул «Россия» с той целью, чтобы напомнить: СССР поставлял боевой техники за рубеж на гораздо большую сумму, до 12-15 миллиардов долларов год. Но то были практически полностью безвозмездные «политические» поставки или поставки под наш кредит - то есть наши танки, ракеты, самолеты и корабли за наши же деньги. За «социалистический путь развития», который выбрали те или иные наши контрагенты, за «противостояние империалистической экспансии», за коммунистические лозунги и «бесконечную преданность марксизму-ленинизму»... Перечислять бессмысленно. Вся Африка и половина Азии завалены нашим оружием и металломом от него, за которые мы до сих пор не получили ни гроша и, видимо, никогда не получим. Потому что всех простили. Ирак - на 8 миллиардов долларов, Сирию - на 5 миллиардов, Йемен, Анголу, Конго, Эфиопию, Кубу, Никарагуа... Тоже на десятки миллиардов.
Вспомнил я об этой «традиции» потому, что впервые за постсоветское время мы опять собираемся поставлять наше оружие за рубеж за наши же деньги. В частности, в Индонезию. Уже объявлено, Москва предоставит Джакарте кредит для приобретения российских вооружений и военной техники на сумму в один млрд. долларов со сроком погашения в пять лет. А индонезийские генералы уже передали российским экспортерам список вооружений, которые они хотели бы приобрести на эти деньги. Туда попали двадцать истребителей Су-30МК2, четыре подводные лодки проекта 636, две подлодки «Амур-1650», несколько корветов и катеров, системы противовоздушной обороны для сухопутных войск - «Бук-М1» и «Тор-М1»... Всего на три с небольшим млрд. «зеленых». Но эти аппетиты, наверное, придется ограничить двумя траншами - по 500 миллионов. В первый, как сообщается в СМИ, войдут шесть истребителей Су-30МК2, а во второй, если на то будет решение правительства островного государства, лодки «Амур-1650» и с десяток вертолетов. Может, Ми-35 (модернизированные «крокодилы» Ми-24) или транспортно-десантные Ми-17...
Кредит Джакарте вызывает у отдельных военных экспертов некоторое сомнение. Индонезия, конечно, достаточно богатое государство, способное в течение пяти лет сполна расплатиться за предоставленные деньги. Но, с другой стороны, в последние годы ее преследуют стихийные бедствия, а также экстремистские вылазки радикальных исламистов, и правительству приходиться тратить большие средства, как на восстановление разрушенной землетрясениями и цунами экономики, так и на борьбу с доморощенными террористами. Из-за этого выполнение того же контракта по закупке Су-30МК2, о котором стороны договорились еще несколько лет назад, регулярно отодвигалось на неопределенный срок. Не получится ли с этим кредитом то же самое, что случилось с нашими деньгами в Ираке, Анголе, далее по списку? Где гарантии, что не получится? Чем он обеспечен - участием российских капиталов в ведущих индонезийских предприятиях, в торговых фирмах, в концессиях на разработку полезных ископаемых, производство каучука? Законтрактован пальмовым маслом? На эти вопросы никто почему-то не отвечает.
Должен сделать необходимую оговорку. Предоставление кредитов иностранным государствам для закупок боевой техники - достаточно распространенная практика. Ее, как известно, очень активно использует Вашингтон. Цель простая - «привязать» страну и ее армию к американским фирмам, получить мощный рычаг влияния на правительство страны-реципиента, на его внутреннюю и внешнюю политику. США предоставляют свои кредиты на закупку вооружений, например, Израилю - до 4-5 миллиардов долларов в год, но за это требуют определенных обязательств. Покупать оружие и боевую технику только у американских фирм, не разрабатывать те системы вооружений и системы обеспечения боя, что могут им поставить Boeing, Lockheed, General Motors... Широко известен случай с израильским сверхманевренным однодвигательным истребителем Lavi. Тель-Авив разработал эту конструкцию для себя. Но Пентагон запретил производить эту машину, так как боялся, что Израиль откажется от закупок американского истребителя F-16. И израильтянам пришлось продать чертежи Пекину. Теперь доработанный Lavi там летает под названием J-10, на нем стоит российский двигатель АЛ-31ФН, и машина даже готовится к поставкам в Исламабад... Но вернемся к нашим кредитам на наше оружие.
Есть мнение, что «пример Индонезии» может сослужить нашим оружейным экспортерам плохую службу. Теперь и другие государства, не менее Джакарты крайне заинтересованные в покупке российской военной техники (она по многим параметрам выгодно отличается от западных аналогов - В.Л.), будут «очень настойчиво» просить Москву предоставить им такой же кредит, как и Индонезии. Даже выкручивать нам руки - а то уйду к другому поставщику. Принцип понятен - чем мы хуже. А расширение такой практики крайне невыгодно отечественной «оборонке». Вместо «живой» валюты, которую они, хотя и в ограниченном количестве, получают за свою продукцию, придется получать от родного Центробанка рубли, с которыми на внешнеэкономическом рынке каши не сваришь. А покупать на них доллары и евро, значит, терять проценты. Чем больше покупаешь, тем больше теряешь.
Очевидны причины, почему мы так щедро предоставляем Индонезии свой кредит. Потому что нынешнее правительство «отвернулось» от Вашингтона, который, как всегда, обставляет свои продажи различными политическими требованиями. А за отказ подчиниться им широко и регулярно применяет метод санкций. Такую практику Джакарта уже проходила. И не только Джакарта. Так было, в частности, и с Венесуэлой, которая прекратила военно-техническое сотрудничество с США из-за санкций, которые наложил на страну Госдеп США, запретив своим фирмам поставлять Каракасу запасные части для стоящих там на вооружении истребителей F-16. Только за «революционные убеждения» президента Чавеса. Теперь мы строим в стране, богатой нефтью, свой завод по производству автоматов Калашникова, отправляем туда Су-30МК, готовы продавать вертолеты, подводные лодки, системы ПВО... Но не только для того, чтобы заполнить брешь, оставленную для нас Соединенными Штатами. Кроме политико-экономического интереса, Венесуэла заинтересовала Россию очень выгодными коммерческими проектами.
Уго Чавес предложил нашим нефтегазовым фирмам строить нефтепровод от Каракаса до Ориноко и дальше - в Бразилию, представляет концессию на разработку новых нефте- и газодобывающих промыслов... Вот и Монголия, куда мы с 2004 года поставляем свое оружие на безвозмездной основе, то есть практически даром, но на сумму в 5 миллионов долларов, предоставила возможность российским компаниям разрабатывать крупнейшее в стране месторождение угля в Таван-Толгой, осваивать месторождение меди и золота Оюу-Толгой, добывать серебро и урановую руду. Не забудем и о том, что в трех российско-монгольских совместных предприятиях, таких, как «Эрдэнэт», «Монголросцветмет» и Улан-Баторская железная дорога, отечественным производителям принадлежит 49 процентов акций. А эти предприятия дают 20 процентов ВВП Монголии и 50 процентов ее экспорта. И за последние три года в российский бюджет от этих предприятий поступила прибыль в 47 миллионов долларов.
Сравним 47 миллионов и пять, и станет понятно, что овчинка стоит выделки. Тем более, что, как я понимаю, оружие и боевая техника в Монголию поступают не самые новые, а со складов минобороны. Там еще этого добра, несмотря на все утраты последнего времени, - завались. Но как связаны между собой поставки за рубеж вооружений и успехи отечественных коммерческих фирм по повышению своей финансовой привлекательности? Есть ли выгода для российских «оборонщиков» в этой «политико-экономической связке»? Не уверен. Ни «Русский алюминий», ни «Норильский никель», ни «Зарубежгеология», как и другие компании, получающие свою прибавочную стоимость в той же Монголии, напрямую в развитие отечественной оборонной промышленности, на мой непросвещенный взгляд, не вкладываются. Если, конечно, не считать выпускаемых ими металлов, что идут на производство самолетов, кораблей и ракет...
Другое дело, создание совместных фирм с зарубежными партнерами по выпуску продукции оборонного значения, которые могли бы помочь развитию, как отечественной высокотехнологичной промышленности, так и созданию новых видов и образцов вооружений, систем обеспечения боя, что могли бы успешно использоваться в российской армии и в армиях сотрудничающих с нами государств. Или, что тоже интересно, политически и экономически выгодно, а так же выгодно и в военном отношении - разработка совместных проектов, ведение совместных опытно-конструкторских и научно-исследовательских оружейных проектов. Опыт такой у нас есть. Как пример, российско-индийское предприятие «БраМос», выпускающее одноименную противокорабельную сверхзвуковую ракету. По условиям соглашения, мы вместе и по отдельности, но после консультаций друг с другом, можем поставлять ее в третьи страны, зарабатывая на этом финансовые и, в какой-то мере, политические дивиденды. Но, увы, таких СП у нас раз, два и обчелся. По истребителю пятого поколения создать такое СП, например, пока не удается, хотя такие идеи витали в воздухе.
Мы выполняем заказы тех или иных стран на своих оборонных заводах. Фактов для иллюстрации сказанного больше, чем достаточно, - они известны не только специалистам. Именно эти заказы после развала СССР и его военно-промышленного комплекса помогли выжить и сохраниться большинству самолетостроительных и судостроительных предприятий, концернов ПВО, даже танкостроительному заводу в Нижнем Тагиле, многим другим производствам. Мы продаем свои лицензии на выпуск истребителей Су-27, Су-30МКИ, танков Т-90С, автоматов Калашникова и переносных зенитно-ракетных комплексов типа «Стрела» и Игла». В некоторых случаях поставляем для них сборочные комплекты и основные комплектующие узлы, производство которых не в силах освоить местная технологическая база и профессиональная подготовка местных инженеров и техников... Но тем не менее, всего этого бесконечно мало. И в первую очередь, для развития отечественного оборонно-промышленного комплекса, для разработки и принятия на вооружение в российскую армию современных видов оружия и систем обеспечения боя. Таких, как различные виды систем связи, навигации, разведки, наблюдения и наведения, беспилотных летательных аппаратов...
Поразительно, но в тех 6 миллиардах долларов, которые наша страна и наша промышленность собирается выручить в нынешнем году за поставленные за рубеж боевую технику и оружие, таких систем практически нет. Мы продолжаем продавать, у нас продолжают покупать только огневые средства, системы подавления и уничтожения. На комплексах обеспечения боя зарабатывают другие. Например, тот же Израиль. По данным американского журнала Defense News, Тель-Авив ежегодно выручает на поставках продукции своих оборонных предприятий за рубеж - 4,2 миллиарда долларов. И это не танки, не истребители, не корабли, а бортовое радиоэлектронное оборудование, приборы ночного видения, системы обнаружения и наведения, беспилотные летательные аппараты... Даже Россия закупает у Израиля лицензии на производство некоторых видов военной продукции на своих оборонных заводах.
И еще сравните две цифры: американский кредит на покупку американской же боевой техники в объеме 4-5 миллиардов долларов и поставка за рубеж собственной оборонной продукции на те же 4 с небольшим миллиарда. Надо уметь получать кредиты на оборону и компенсировать выплату по ним продажей собственных оборонных разработок. У Тель-Авива это получается.
Сумеем ли мы, - нет, не занимать кредиты на покупку зарубежной оборонной продукции (хотя в некоторых случаях, почему бы ими не воспользоваться), а полноценно зарабатывать на своих оборонных кредитах? Привязывать их не только к политической, но и к экономической, военной выгоде не отдельных отечественных топ-менеджеров и фирм-посредников, а собственных предприятий ОПК, производителей техники и оружия для своей армии, - это один из самых актуальных вопросов нашего военно-технического сотрудничества с зарубежными странами. Лодки, танки, самолеты, поставляемые на экспорт, могут, в конце концов, закончиться или наши основные потребители этой техники - Китай и Индия научатся сами их делать на достаточно высоком технологическом уровне. Что тогда? А тогда должны начать работать наши кредитные деньги, вложенные в наши самолеты, лодки, танки, поставленные за рубеж.
Если миллиард долларов, вложенных в Индонезию, преследует эту цель, то мне остается только аплодировать. Если нет, то с аплодисментами придется погодить. Хотя риск повторения печального советского опыта и в том, и в другом случае - все же достаточно велик.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
