Андрей Суздальцев, Высшая школа экономики - для РИА Новости.
10 декабря состоялись очередные выборы президента Приднестровья. Население непризнанной республики избрало в соответствии со своей Конституцией президента.
В сентябре 2006 года ОБСЕ отказалось признать референдум о перспективах независимости этой узкой территории на восточном берегу Днестра. ОБСЕ, оставаясь на позиции признания территориальной целостности Молдовы, никогда и не планировало признавать декабрьские президентские выборы в Приднестровье.
Являясь жестким сторонником сохранения Молдовы в нынешних границах, ОБСЕ вполне логична в своих усилиях доказать недемократичность и даже авторитарность политической системы сложившейся на восточном берегу Днестра. Тем более, что у ОБСЕ в Приднестровье есть еще один приоритет - окончательный вывод с территории Приднестровья российского воинского контингента.
За годы фактической независимости Приднестровье продемонстрировало, что оно является вполне жизнеспособным государственным образованием. Сохранилась экономика, сложилась своя финансовая система, существует социальная сфера. Присутствуют все ветви власти. В Приднестровье имеется вполне дееспособный парламент с фактически двухпартийным составом.
Непризнанная республика оказалась вполне ловким политическим игроком в своем регионе. Руководство Приднестровья использовало все удачно для него складывающиеся обстоятельства, связанные со сложными политическими и экономическими ситуациями в Молдове, Украине и даже России. Тирасполь опирался на все - от заинтересованности в продукции приднестровских предприятия, недоверия к Западу до ностальгии по Советскому Союзу. Непризнанная республика боролась за выживание, так как ее правящие круги понимали - каждый день самостоятельного существования добавляет Приднестровью все больше баллов в наращивании его политического потенциала.
В итоге, если в начале 90-х годов судьбу Тирасполя вполне можно было решить на уровне тройки (Россия, Украина, Молдова), причем роль Кишинева была несколько пассивна, то сейчас без политической воли Тирасполя невозможно даже подойти к столу переговоров. Приднестровье де-факто является независимым государством.
Любопытно, что чем дальше Приднестровье уходит от определения «замороженный конфликт» (frozen conflict), тем хуже отношения между Тирасполем и ОБСЕ. Осенью 2006 года между властями Приднестровья и структурами ОБСЕ в Кишиневе разразился настоящий кризис.
С сентября по декабрь едва не каждую неделю между представителями властей Приднестровья и миссии ОБСЕ в Кишиневе происходили не просто конфликты или словесные перепалки, но и вполне реальные инциденты. 12 ноября представители ОБСЕ своими телами преградили дорогу в лицей в Бендерах зам.министру образования ПМР. 9 декабря ОБСЕ было обвинено в финансировании одного из кандидатов в президенты ПМР. Из Тирасполя несутся утверждения, что ОБСЕ является едва не организатором спецопераций в Приднестровье. Отношения реально разорваны.
Между тем, находясь в Молдове с 1993 года, миссия ОБСЕ не всегда играла для ПМР исключительно негативную роль. Если быть объективным, представители ОБСЕ в свое время немало сделали для начала элементарной (на уровне простых людей и предприятий) нормализации отношений между Тирасполем и Кишиневом. ОБСЕ надеялась, что власти Кишинева смогут в условиях мира продемонстрировать гражданам ПМР преимущества жизни в унитарной Молдове. Однако результат оказался прямо противоположным.
Крупным успехом ОБСЕ явился стамбульский саммит 1999 года, на котором Россия взяла на себя обязательства вывести свои войска из Приднестровья, однако в 2006 год в Приднестровье всё ещё находилось около 1500 российских военных. Данная проблема является одним из основных источников разногласий между Россией и ОБСЕ, но ОБСЕ принимает во внимание и позицию Тирасполя по вопросу сохранения российского военного присутствия в Приднестровье. ОБСЕ уверено, что без российских частей на Днестре вопрос о консолидации территории Молдовы получил бы политическую динамику. При этом ОБСЕ как-то вяло реагирует на опасность в случае вывода российских миротворцев нового обострения конфликта. Тирасполь в свою очередь считает, что ОБСЕ просто прокладывает дорогу на Днестр натовским «миротворцам».
Прежде всего, задача вытеснения российских войск из региона заставила ОБСЕ в 2003 году приложить максимум усилий для развала плана Дмитрия Козака. Составной частью плана являлось предоставление России право на размещение российских войск на территории Приднестровья сроком на 20 лет в качестве «гарантов» урегулирования конфликта. Для ОБСЕ это оказалось достаточным для того, чтобы «торпедировать» «ассиметричную федерацию» Молдова вместе с имеющими особый статус ПМР и Гагаузией, что и предлагалось в проекте Козака.
В 2005 ОБСЕ в целом негативно восприняла предложения по урегулированию проблемы Приднестровья, выдвинутые украинским президентом Виктором Ющенко. В плане Ющенко отсутствовал важнейший для ОБСЕ пункт - требование вывода российского воинского контингента с территории ПМР. Но особое неприятие у ОБСЕ вызвало предложение закрепить за Тирасполем право на статус субъекта международного права в случае ликвидации Молдовы, как независимого государства. Косвенно, ОБСЕ дало повод обвинить себя в желании способствовать поглощению Молдовы Румынией. Безусловно, Киев, имеющей свои территориальные проблемы с Бухарестом, не устраивала столь радикальная перекройка границ на своем западном «фасаде».
Со своей стороны Кишинев и ОБСЕ неприятно поразило в плане Ющенко возможность представителей мирового сообщества напрямую контактировать с Тирасполем. В итоге, что через два года после плана Козака, казавшегося ОБСЕ исключительно радикальным и пророссийским, появился новый план от вполне «европейского» Ющенко, но оказавшийся ближе к независимости Приднестровья, чем план из Москвы. Действительно, время работает на Тирасполь и ОБСЕ это понимает.
Юридическое признание независимости Приднестровья резко осложняет для ОБСЕ задачу вывода российских войск из региона. Однако и противостоять объективному процессу постепенному превращения непризнанного государства в субъект международного права ОБСЕ не может. В данном случае иллюзий нет. Чем сложнее социально - экономическая ситуация в Молдове, чем ближе Кишинев к статусу «несостоявшихся государств», тем уверенней будет чувствовать Тирасполь. Для маневра у ОБСЕ остается только одно поле, где оно сохраняет за собой право на принятие решений и заключений - это поле демократизации Приднестровья.
Европе трудно, если вообще возможно, игнорировать регион, где демократические процедуры стали нормой жизни. В этом случае геополитические интересы обязательно вступают в противоречие с нормами демократии в самой Европы.
ПМР устояло политически. Сейчас у нее осталась одна дорога к независимости - укрепление демократии. Именно поэтому ОБСЕ и впредь будет исступленно доказывать недемократичность политической системы в Приднестровье, декоративность приднестровских институтов законодательной власти, клановость и криминальность исполнительной власти.
К сожалению, политическая реальность современного Приднестровья дает немало поводов для критики со стороны ОБСЕ. Едва не пожизненные президентские полномочия Смирнова может быть и дают народу Приднестровья тактические преимущества сохранения преемственности курса на независимость, но стратегически отдаляют от Тирасполя факт международного признания суверенитета Приднестровской Молдавской Республики.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
