Юрий Филиппов, политический обозреватель РИА Новости.
Содружество независимых государств, созданное в начале 90-х годов как субститут Советского Союза и претендовавшее на то, чтобы стать новым региональным интеграционным сообществом наподобие Европейского Союза, на пятнадцатом году жизни остается всего лишь формальной международной организацией и относительно комфортной площадкой для регулярного общения президентов и членов правительств. Очередной саммит глав государств СНГ, прошедший на текущей неделе в Минске, показал это предельно ясно.
Вновь отодвинуты на будущее проекты реформирования Содружества. У глав государств по-прежнему нет общего видения того, как должна осуществляться интеграция на постсоветском пространстве и возможна ли она вообще. Российская позиция по договорно-правовому оформлению единой границы СНГ снова натолкнулась на резкие возражения Украины, яростно отстаивающей свой государственный суверенитет и не оставляющей вместе с тем надежд на интеграцию в ЕС. Не получили окончательного одобрения инициативы казахстанского президента Нурсултана Назарбаева, предложившего СНГ сосредоточиться на нескольких приоритетных направлениях интеграции, включающих проблемы миграции, коммуникаций и образования. Белорусский президент Александр Лукашенко настаивает на том, что Содружество должно регулировать гораздо более широкий круг сфер жизнедеятельности, украинец Виктор Ющенко убежден, что достаточно ограничиться экономикой с созданием зоны свободной торговли, но без таможенного союза, а президент России Владимир Путин полагает, что главное для СНГ - «адаптироваться к сегодняшним реалиям».
Как ни странно, лаконичная формулировка российского президента, возможно, наиболее емко вмещает в себя круг проблем, с которыми столкнулись государства СНГ во взаимоотношениях друг с другом. Вопрос, однако, заключается в том, как понимать эти «сегодняшние реалии» и каким образом к ним надо адаптироваться.
Политические реалии состоят в том, что бывшие советские республики за последние пятнадцать лет окончательно превратились в самостоятельные независимые государства с той или иной степенью реального суверенитета. Это означает, что их элиты политически все меньше зависят друг от друга, а, следовательно, при выработке договоренностей ориентируются не только на региональную, но и на общемировую ситуацию, на такие центры силы, например, как США и Европейский Союз, а поэтому в обозримом будущем будут не только партнерами, но иногда соперниками и конкурентами. К чему практически все члены СНГ уже готовы.
Сложнее обстоит дело с экономическими реалиями. Интеграция в рамках СНГ в последнее время дает серьезные сбои во многом потому, что Россия, разочаровавшись в ее первых результатах, стала форсированно переходить к рыночным отношениям и одновременно к жестким протекционистским мерам в отношении своих партнеров по Содружеству. Страна резко повышает цены на природный газ для всех постсоветских республик-потребителей, включая даже Белоруссию, формально образующую с ней союзное государство, периодически вводит заградительные барьеры против некоторых видов продукции пищевой промышленности из стран СНГ. Грузинские вина и белорусские конфеты - это, вероятно, лишь немногие первые примеры, в будущем, если Россия сочтет необходимым, таких барьеров может становиться больше. Они, разумеется, могут и сниматься, что подтверждает свежий пример с молдавским вином и мясом, но это не значит, что Россия теперь когда-нибудь вообще откажется от протекционистских инструментов в отношениях со странами СНГ.
Особой проблемой является российский газ. Долгое время богатые запасы природного газа и развитая газотранспортная система России рассматривались как наиболее вероятный базис для экономической интеграции на постсоветском пространстве. Но сохраняют ли они такое же значение сегодня? Что стоит за словами Путина о том, что «со всеми партнерами в энергетической сфере Россия будет переходить на рыночные отношения»? Не есть ли это наиболее серьезные «новые реалии» в экономике, к которым странам СНГ придется адаптироваться в любом случае?
Очевидно, что если СНГ даже и не состоится в качестве регионального интеграционного объединения, российский газ, в отличие, например, от грузинских и молдавских вин, все равно останется тем ограниченным ресурсом, на который будут решительно претендовать многие члены Содружества.
Недавнее двукратное и более повышение цен на российский газ для ряда стран СНГ было расценено многими наблюдателями как попытка давления авторитарной России на «цветные демократии», в первую очередь Украину и Грузию, которые всеми силами пытаются освободиться от российского влияния и «вырваться в Европу». Эта версия получила популярность и в России, где она стала элементом современного государственнического мифа о сильной «энергетической державе», способной диктовать собственную волю маленьким соседям.
На самом деле политические мотивы поведения России в огромной степени обусловлены весьма прозаическими экономическими реалиями, конкретно - ограниченностью ее ресурсов. В стране добывается не так много природного газа для того чтобы и далее обеспечивать им всех желающих в растущих, а иногда и просто в прежних объемах. Для освоения новых и модернизации старых месторождений нужны внушительные инвестиции, которых у стран СНГ просто нет. Сомнительно, что Россия получит сколько-нибудь заметную на фоне ее общих доходов прибыль от повышения газовых цен для Украины, Грузии или Армении. Зато совершенно очевидно, что потребление российского газа там серьезно сократится и у России появятся дополнительные ресурсы для экспорта углеводородного сырья в так называемую «старую Европу», которая в этом отношении является сильнейшим конкурентом не только для государств СНГ или, допустим, Китая и Японии, но и для таких новобранцев ЕС, как Польша, Чехия и страны Балтии.
Хотят того или нет лидеры стран СНГ, «новые реалии» действительно существуют, причем подчас они находятся далеко за стенами их обжитого «президентского клуба», кочующего по столицам стран Содружества. Но сумеют ли они к ним адаптироваться? Причем не каждый в отдельности, а всем «клубом», как это предполагает устав СНГ? Ответ на этот вопрос пока не получен.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
