Петр Гончаров, политический обозреватель РИА Новости.
Совет управляющих МАГАТЭ отказалcя предоставить техническую помощь Ирану в реализации проекта тяжеловодного реактора в городе Араке. В МАГАТЭ опасаются, что Иран будет вырабатывать там плутоний для ядерного оружия.
Это решение агентства может оказаться определяющим при выработке Советом Безопасности ООН резолюции по Ирану.
На сессии Совета управляющих МАГАТЭ, открывшейся 23 ноября в Вене, представлен доклад главы агентства Мухаммеда эль-Барадеи по ядерной программе Ирана. Конфиденциально доклад был разослан еще раньше. В нем особо отмечается, что «до тех пор, пока Иран не обеспечит должной открытости», агентство не в состоянии гарантировать мирного характера его ядерной программы.
Результаты работы сессии МАГАТЭ станут основой заседания иранской «шестерки», на котором пять постоянных членов СБ ООН плюс Германия должны согласовать новый проект резолюции по Ирану.
Из числа участников «шестерки» США решительно настроены на «жесткие» санкции, Россия и Китай не менее решительно выступают за максимально «мягкие». Великобритания, Франция плюс Германия в последнее время склоняются в пользу принятия санкций не таких «жестких», и не таких «мягких». Все посматривают на Тегеран - что он скажет?
Если внимательно проследить динамику развития ситуации вокруг иранской ядерной программы в последние дни, то складывается впечатление, что именно сам Тегеран подталкивает Совет Безопасности ООН к принятию санкций против Ирана. Причем санкций самых что ни есть жестких. Иначе чем объяснить недавние заявления президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, демонстративно декларируемые в последние дни в иранской столице. Речь идет о 60-ти тысячах центрифуг для обогащения урана, которые, как заявил Ахмадинежад, Иран намерен непременно запустить.
Именно возводимый комплекс по обогащению урана в Натанзе, даже в рамках его физических возможностях на 54 тысячи центрифуг, равно как и намерение Тегерана построить в Араке упомянутый завод по производству тяжелой воды, и заставляют специалистов-ядерщиков и экспертов в области нераспространения сомневаться в мирном характере ядерной программы Ирана. И, тем не менее, Иран сжигает, уже в который раз, мосты возвращения к переговорам.
Этот демарш Тегерана тем более удивителен, если вспомнить, что под решающий раунд заседания «шестерки» секретарь Совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани нанес «упреждающий» визит в Москву. От этого визита во многом зависела судьба предстоящей резолюции СБ ООН по иранскому ядерному досье.
В каком ключе велись переговоры в российской столице по иранской ядерной программе, догадаться было нетрудно. Особенно с учетом того, что велись они накануне предстоявшей встречи Путина и Буша во время дозаправки самолета американского лидера в Москве, на которой главной темой переговоров была та же иранская ядерная проблема.
Тогда, в российской столице, Лариджани дал понять, что Иран готов на существенные уступки в своей позиции - например, перейти от неприятия МАГАТЭ к тесному сотрудничества с ним, и даже возобновить переговоры с Россией по строительству на российской территории совместного предприятия по обогащению урана.
В принципе, Москве уже ставят в заслугу то, что готовящаяся резолюция по Ирану уходит из американо-европейского русла. Первоначальный европейский вариант резолюции требовал запрета поставок Ирану любого оборудования и технологий, которые могли быть использованы для развития иранской ядерной программы. Содержалась там также идея замораживания активов и запрета перемещения за пределами Ирана иранских граждан, занимающимися ядерными разработками.
По мнению же Москвы, принятием такой резолюции СБ ООН полностью берет на себя функции МАГАТЭ, в то время как он обязан своим авторитетом в первую очередь поддерживать позицию агентства. Да и сама резолюция в такой форме выглядела попыткой непременно наказать Иран, в то время как речь должна идти о налаживании сотрудничества с ним.
В конечном счете, Москве удалось «продавить» проект, который существенно ограничивает запреты на поставляемую в Иран ядерную технологию. Это как бы пилотный вариант санкций, если санкциями считать весьма условные ограничения. Но такой вариант, который посылает сигнал Ирану в расчете на его разумную реакцию, в зависимости от которой и будет строиться сотрудничество с ним, в том числе и по линии МАГАТЭ.
А решение МАГАТЭ отказать Тегерану в технической помощи в реализации проекта в Араке следует расценивать как высказанную меру доверия Ирану относительно мирного характера его ядерной программы. Очень низкую меру.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
