Сергей Кортунов, председатель Комитета внешнеполитического планирования РИА Новости.
Несмотря на сведение к минимуму вероятности возникновения крупных войн и военных конфликтов между ведущими государствами, кардинального уменьшения роли ядерного оружия в их политике пока не наблюдается. Об этом свидетельствует новая ядерная доктрина США, снижение порога применения ядерного оружия с возникновением возможности плохо контролируемой эскалации. Этому же способствует дальнейшее распространение ОМУ и средств его доставки, а также возрастающая региональная нестабильность.
Исходя из этого, у России не остается другого выбора, кроме как оставаться в обозримой перспективе мощной ядерной державой.
На наш взгляд, в зависимости от развития военно-политической ситуации в мире в составе стратегических ядерных сил России к 2012 году должно быть:
- примерно 600 ракет наземного базирования;
- 10-12 стратегических подводных лодок;
- 50 стратегических бомбардировщиков в ядерном и неядерном оснащении;
- 1000-1200 ядерных боезарядов на МБР и БРПЛ.
Такая конфигурация наших стратегических сил поддерживала бы особые стратегические отношения с США и политически весомую роль России в мире. Ведь нам все-таки удалось заключить с США юридически обязывающий Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (ДСНП), в котором зафиксированы обязательства сторон по дальнейшему сокращению СНВ до уровня 1700-2200 боезарядов в течение 10 лет.
Однако, это не тот полномасштабный договор, предусматривающий необратимые и контролируемые сокращения стратегических вооружений, на котором изначально настаивала российская сторона. Кроме того, вопреки ранее неоднократно дававшимся заверениям о том, что разрабатываемая американская система ПРО будет ограниченной (способной перехватывать лишь несколько десятков боеголовок), фиксировать подобные ограничения Вашингтон отказался
Таким образом, ДСНП не удовлетворяет нашим принципиальным требованиям о необратимости и контролируемости сокращений и, кроме того, не предусматривает ограничений на способности системы ПРО. Фактически это Договор не о разоружении и даже не о сокращении ядерных вооружений, а всего лишь о понижении боеготовности СНВ. Реально же США не сокращают ни стратегические носители, ни ядерные боезаряды к ним. Это значит, что в любой момент времени они могут нарастить свои оперативно развернутые стратегические вооружения практически до прежнего уровня. Мы же, с учетом особенностей наших стратегических наступательных вооружений, остающихся сроков их службы, распада ранее существовавшей кооперации изготовителей и ряда других факторов, вынуждены реально сокращать свои СНВ. При этом экономические затраты на их ликвидацию и утилизацию являются для нас достаточно значимыми.
Конечно, у России не осталось другого пути, кроме как выполнять ДСНП. Однако одновременно необходимо менять национальную ядерную политику. Следует понимать, что США, особенно с учетом создания в недалеком будущем противоракетного потенциала, в случае, если наша ядерная политика не изменится в направлении, о котором говорилось выше, получат абсолютное стратегическое доминирование в мире
Переговоры с США, разумеется, по возможности следует продолжать. В этих целях можно было бы предложить начать совместный поиск путей минимизации рисков, исходящих из объективно существующей ситуации взаимного ядерного сдерживания. Однако при нынешнем отношении администрации Джорджа Буша к двустороннему и многостороннему контролю над ядерными вооружениями рассчитывать на все эти взаимные договоренности не приходится.
В этих условиях следует взвесить целесообразность возобновления работ по средствам, обеспечивающим эффективное противодействие американской ПРО, включающее различные способы как ее преодоления, так и нейтрализации. Создание «боевых маневренных блоков, не имеющих для потенциального противника предсказуемой траектории полета», о чем говорил Президент РФ в Послании, - далеко недостаточно: ведь это еще советские наработки. Важно наметить широкий комплекс мер активной и пассивной защиты отечественных СЯС. По оценкам, это наиболее экономичный путь.
Дальнейшие сокращения ядерных вооружений будут осуществляться в лучшем случае путем параллельных односторонних шагов, а возможно, и вообще без взаимных согласований, т.е. по мере прежде всего технической и экономической целесообразности, которую каждая из сторон будет определять самостоятельно, без каких бы то ни было консультаций с другой. Такая ситуация и в самом деле означает конец классического контроля над вооружениями, к которому привыкли не только профессиональные политики, дипломаты и военные, но и мировая общественность в целом.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
