Петр Искендеров, Институт славяноведения РАН, РИА Новости
Руководство Сербии изначально придавало состоявшемуся 28-29 октября конституционному референдуму исключительное значение. Ставка была сделана на его проведение в максимально сжатые сроки (пришлось пожертвовать даже предварительным широким обсуждением проекта основного закона). Учитывая определенную общественно-политическую инертность сербского общества (из-за которой в последние годы неоднократно срывались кампании по выборам президента), на голосование были отведены два дня. Наконец, Центризбирком принял решение допустить к голосованию даже тех, кто на момент закрытия избирательных участков в 20 часов по белградскому времени находился не только в помещении избирательных участков, но и перед ними на улице.
В результате искомый результат был достигнут. Проект конституции получил поддержку более половины сербских избирателей (по предварительным данным - 51,5%). И теперь руководство Сербии вправе не только говорить о вынесенном сербами вотуме доверия, но и попытаться как можно эффективнее использовать итоги плебисцита.
Наиболее проблематичным представляется реализация лозунга, неоднократно озвученного премьером Воиславом Коштуницей: новая конституция открывает для Сербии дорогу в Европу (читай - в Европейский союз). Действительно, статья первая основного закона провозглашает Сербию государством, базирующимся на общеевропейских ценностях. Документ также законодательно закрепляет отмену в стране смертной казни, запрет на клонирование человека и другие положения, отвечающие принципам "единой Европы". Однако проблема в том, что сотрудничество ЕС и Сербии в обозримом будущем будет оставаться в заложниках у поддерживаемого Брюсселем упорного стремления Гаагского трибунала заполучить экс-лидера боснийских сербов генерала Радко Младича, в укрывательстве которого обвиняются власти Сербии. К тому же в рядах ЕС немало сторонников предоставления независимости Косово, которые предлагают прежде добиться согласия Белграда на сецессию края, пообещав ему последующий прием в данную организацию. И на их позицию принятие новой конституции Сербии вряд ли повлияет.
Вторая причина, по которой сербское руководство настаивало на скорейшем принятии нового основного закона республики, связана с прописанным в его преамбуле положением о том, что Косово является "составной частью территории Сербии". Вынося на референдум законопроект, его инициаторы изначально шли на риск именно в вопросе о Косово. Ведь провал плебисцита объективно свидетельствовал бы о том, что продолжение борьбы за Косово не пользуется поддержкой большинства сербского электората. А значит - официальный Белград лишился бы важнейшего козыря на переговорах о статусе края и в дискуссиях в стенах Совета Безопасности ООН. Однако этого не произошло - и сербская сторона вправе считать конституционный референдум одновременно и референдумом по вопросу сохранения Косово в составе Сербии. А попытки навязать независимость края - посягательством на выраженную демократическим путем волю народа суверенного государства.
Однако главный успех правящей в Сербии коалиции заключается даже не в подтверждении позиции по Косово. Принятие новой конституции открывает дорогу для скорейшего проведения парламентских выборов. Правящая коалиция объективно заинтересована в том, чтобы голосование состоялось до определения окончательного статуса Косово. В противном случае - если предположить вполне возможное международное признание независимости Косово (безусловной или условной - не суть важно) - резко возрастут шансы на победу националистической Радикальной партии. Западные политики и дипломаты не скрывают намерения решить косовский вопрос до конца года. И потому демократические власти Сербии должны успеть до этого же срока закрепить на выборах в Скупщину пусть и не столь впечатляющий, но все-таки успех, достигнутый ими на конституционном референдуме. И можно предположить, что международные посредники в ближайшее время попытаются притормозить "статусный" процесс именно для того, чтобы дать нынешним властям Сербии время спокойно подготовиться к выборам.
За процессом определения окончательного статуса Косово внимательно наблюдают в непризнанных республиках бывшего СССР и их нынешних метрополиях. Но с этой точки зрения результаты общесербского плебисцита по конституции и сохранению Косово в составе Сербии - при всей их внешней привлекательности - вряд ли могут рассматриваться в качестве козыря для руководства Грузии и Молдавии в их взаимоотношениях соответственно с Абхазией и Южной Осетией и Приднестровьем. Дело в том, что сербский референдум одновременно лишний раз продемонстрировал, насколько далеки друг от друга позиции косовских сербов и албанцев. Первые продемонстрировали беспрецедентную активность - в ряде избирательных округов Косово (в частности, в Призренском и Печском) она превысила 96%. Албанцы же референдум проигнорировали, не посчитав нужным даже проголосовать против проекта основного закона Сербии, и тем самым дав новый импульс дискуссиям о возможном разделе Косово на сербскую и албанскую части. А подобный вариант вряд ли может найти поддержку в непризнанных республиках бывшего СССР.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
