Марина Дерябина, кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник Института экономики РАН - РИА Новости.
Стремление российских государственных компаний к серьезному наращиванию активов в последнее время все чаще отмечается мировыми СМИ. Энергетические гиганты «Роснефть», «Газпром» и РАО ЕЭС России готовы направить миллиарды долларов на покупку долей частных российских и зарубежных акционеров в крупных нефтяных и электрогенерирующих компаниях. Однако по существу это лишь часть курса российского государства по поднятию конкурентоспособности страны.
Прежде всего, российское государство берет под непосредственный контроль развитие стратегически важных отраслей и их позиционирование на мировых рынках. По состоянию на середину 2006 г. в перечне стратегических насчитывалось 514 федеральных государственных унитарных предприятий и 548 акционерных обществ с доминирующей долей государства.
Считается целесообразным в ближайшие годы создать в важных для государства отраслях 30-40 крупных холдингов с долей государства не менее 50%. По указу президента РФ Владимира Путина, уже создана Объединенная авиастроительная корпорация (ОАК), готовится создание государственного холдинга авиационного двигателестроения, а также государственного бронетанкового холдинга, прорабатывается вопрос о создании общенационального энергомашиностроительного холдинга, холдинга в атомной отрасли, лесной и даже в автомобилестроительной.
Консолидация государственных активов в рамках холдингов может осуществляться разными путями. Можно отследить как минимум три способа формирования государственных холдингов. Во-первых, это объединение профильных активов - предприятий и акционерных обществ, контролируемых государством. По этому принципу создана ОАК, в уставный капитал которой в качестве вклада государства внесены пакеты акций авиастроительных организаций, находящиеся в федеральной собственности в размере не менее 75%. 25% капитала ОАК придется на долю частных собственников (пока единственный частный актив - НПК «Иркут»). В состав бронетанкового холдинга, по проекту Федерального агентства по промышленности, войдут 20 государственных предприятий, в числе которых 11 отраслевых конструкторских бюро и научно-исследовательских институтов. Госпредприятия сначала будут акционированы, а затем акции будут внесены в уставный капитал ОАО «Бронетанковая техника и артиллерия».
Во-вторых, государство может выкупать необходимые ему активы по рыночной цене. Так, в состав атомного энергопромышленного холдинга будут включены не только государственные АЭС, но и предприятия, производящие всю номенклатуру оборудования для атомной энергетики. Причем государство уже контролирует часть соответствующих машиностроительных активов через свои корпорации - «Газпром» и РАО ЕЭС России.
В-третьих, государство может установить контроль над корпорацией практически в любой отрасли, не выкупая контрольного пакета, а, добившись лояльного управления ею через смену руководства, как это практически произошло на ОАО АвтоВАЗ. Реорганизация началась с введения в высший менеджмент АвтоВАЗа представителей государственного «Рособоронэкспорта», затем была создана управляющая компания «Корпоративный центр АвтоВАЗ», а далее можно ожидать консолидации новых автомобилестроительных активов и преобразования АвтоВАЗа в крупный автомобилестроительный холдинг.
Для чего же все это делается? Сейчас в России просматривается две основных задачи экономической политики - ускорение роста национальной экономики (до недавнего времени цель формулировалась еще более амбициозно - как удвоение ВВП) и повышение ее глобальной конкурентоспособности.
Что касается первого направления, то в 90-е годы преобладало представление о государстве как об очень плохом собственнике, имущество которого необходимо радикально сокращать, а вмешательство в экономику сводить к минимуму. Сейчас происходит отход от этого положения. Современный менеджмент крупных российских госкомпаний уже хорошо вписался в рыночную среду, научился действовать в категориях предпринимательства. При этом активное огосударствление экономики не рассматривается больше как тормоз для ее роста на рыночной основе. Более того, именно усиление присутствия и поддержки государства в ряде отраслей воспринимается политическим и деловым сообществом России как гарантия их успешного роста и рыночного позиционирования.
И вместе с тем так просто сменить парадигму роли государства в экономике едва ли было бы возможно, если бы не вторая стратегическая задача. Необходимость повышения глобальной конкурентоспособности российской экономики придала дополнительный импульс прямому государственному вмешательству практически во все ее ключевые сферы и отрасли. При этом никто не подвергает сомнению такие системные требования развития конкурентной экономики, как повышение производительности труда, модернизация производственных мощностей, рост инвестиций в основной капитал и квалификацию работников. Все согласны также, что развитию внутренней и внешней конкурентоспособности России мешают слабые институты защиты прав собственности, архаичная инфраструктура, практически не работающая судебная система и чрезмерное политическое вмешательство в экономику. Именно эти факторы оказались решающими для снижения позиций России в рейтинге конкурентоспособности, ежегодно составляемом Всемирным экономическим форумом (с 53 места в рейтинге 2005г. на 62 место в 2006г.).
Решение этих задач требует немалых усилий, и, конечно, сопряжено с рисками и деформациями пресловутой «российской специфики». И тут неоценимым оказался испытанный административный ресурс, неоднократно выручавший в сложных ситуациях советскую плановую экономику. Российская государственная бюрократия на удивление быстро сформировала новую идеологию прорыва России на мировые рынки. Звучит она примерно так: прорывы эти могут совершать только крупные, сопоставимые с транснациональными, корпорации, либо созданные самим государством, либо работающие по правилам, согласованным с ним.
Характерно, что к намеченной цели реструктуризации экономики под требования глобальной конкурентоспособности государство идет широким фронтом. Помимо вышеописанной консолидации государственных активов, обращают на себя внимание действия государства по расширению позиций российских компаний на глобальных рынках. Так, в сентябре европейский аэрокосмический концерн EADS официально подтвердил появление нового российского акционера в лице государственного Внешторгбанка, купившего более 5% акций концерна. Скупка акций EADS российскими структурами на этом наверняка не закончится, и ВТБ не скрывает своего намерения довести пакет до 10%. А государственная ОАК намерена получить будущий пакет в свое управление и при благоприятных условиях также войти в число акционеров EADS, перекупив в перспективе пакет ВТБ и нарастив свой пакет до размеров блокирующего. Если в дальнейшем удастся также получить право на участие в органах управления концерном, то взаимопроникновение европейских и российских авиастроителей, активно лоббируемое российским государством, можно будет считать состоявшимся.
Также разрастаются, диверсифицируются и усиливают свое влияние на мировых рынках главные эмиссары российского государства - компании естественных монополий. Известна последовательная политика «Газпрома» по проникновению в газораспределительные сети ряда европейских стран. РАО ЕЭС России проявляет интерес к энергетическим активам как в сопредельных государствах, так и в других регионах, проводя многочисленные сделки по покупке пакетов акций генерирующих компаний.
Пока, видимо, сложно оценить возможные результаты проводимой политики российского государства на внутреннем и внешних рынках. Усиление государственного присутствия в экономике, конечно, поможет исправить многие негативные последствия политики первого десятилетия реформ, в том числе утрату былого лидерства во многих областях. Но вместе с тем цена этого может оказаться слишком высокой. Молодой российский рынок фактически выводится из-под животворного воздействия конкуренции, а инерция монополизма во всех его проявлениях грозит стать неуправляемой.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
