БЕЙРУТ, 9 сен - РИА Новости, Павел Давыдов. Война в Ливане закончилась уже почти четыре недели назад, однако, многие ливанцы до сих пор не могут придти в себя после пережитого.
"Даже те, кого война, казалось бы, непосредственно и не затронула - они не потеряли ни близких, ни имущество, до сих пор не отошли от пережитого ими в течение 34 дней израильской агрессии", - сказал в беседе с корреспондентом РИА Новости профессор Ливанского арабского университета Акрам Тархими.
Что касается его самого, то для него, как он говорит, "жизнь началась заново".
В первый же день войны дом в южном пригороде Бейрута, в котором жила семья Тархими, был разрушен израильской ракетой. В шортах и домашних шлепанцах он успел выбежать на улицу, сесть в машину и уехать из района, в котором за 34 дня войны израильская авиация полностью или частично разрушила около 400 жилых зданий. Однако квартиру и имущество Тархими потерял.
"Все, что было нажито в течение жизни, исчезло в один миг. Под развалинами дома были погребены книги, одежда, мебель. Остались лишь вещи, которые жена взяла с собой, уехавшая за несколько дней до начала войны с детьми на лето к родителям в город Набатия, на юг Ливана. Заново придется строить квартиру, покупать мебель, одежду и даже писать курсы лекций и пособия для университета", - рассказывает ливанский профессор.
Стоившие ему нескольких лет жизни переживания, связанные с вывозом семьи из подвергавшейся во время войны бомбардировкам Набатии в безопасное место, кажущаяся теперь безумной предпринятая им лоперация по спасению личных документов" из разрушенной квартиры в южном Бейруте, когда он лез за ними на шестой этаж накренившегося на бок здания, остались позади. Сегодня все мысли Акрама Тархими заняты тем, как перестроить к зиме летнюю квартиру в Набатие, представляющую собой, по сути дела, большую застекленную веранду на крыше дома, как подготовить детей к школе.
Полученные им $12 тыс, которые "Хезболлах" выдало всем, кто потерял в ходе войны свои дома и квартиры, его проблем, конечно, решить не могут. Тем не менее, никогда не принадлежавший к сторонникам "Хезболлах" Акрам Тархими не винит в своих бедах это шиитское движение.
"Израиль сознательно разрушал жилые дома, гражданскую инфраструктуру, убивал ни в чем не повинных людей, детей и женщин в надежде возложить ответственность за это на "Хезболлах", вызвать недовольство его действиями. Однако защищавшее Ливан от израильской агрессии "Хезболлах" тут ни при чем", - говорит он.
В Набатие, рассказал Тархими в ходе нашей поездки по этому городу, были разрушены более 30 жилых домов, и ни один из них, по его словам, никак не связан с "Хезболлах". То же самое относится и к близлежащим деревням.
"Вот - единственное здание, имевшее отношение к "Хезболлах", - указал Тархими на стоящий на невысоком холме и частично разрушенный в результате попадания ракеты 4-этажный дом в предместье Набатии.
В нем, по его словам, размещалась организация, в задачу которой входит оказание помощи детям, отцы которых погибли в борьбе с израильской оккупацией южного Ливана.
"Видимо, в Израиле считают, что общество, помогающее сиротам, это военный объект", - с горькой иронией сказал профессор Тархими.
Вместе с ним мы проехали за день не менее двух десятков деревень, расположенных в районе Набатии, и во всех одна и та же картина - разрушенные израильской авиацией жилые дома, усыпанные кассетными бомбами сады и поля крестьян.
"Рядом с нашим домом израильские ракеты разрушили 3 жилых здания и школу, в которую ходили наши дети", - рассказывает друг и коллега профессора Тархими Али Каафарани, живущий в расположенном неподалеку от Набатии населенном пункте Дейр эль-Канун.
С поврежденного взрывной волной балкона квартиры Каафарани видны два расположенных по обе стороны дороги участка, представляющие собой груды бетонных развалин.
"Вот здесь была школа, - говорит он, показывая на один из них.
"Во время бомбардировки в ней находился сторож с двумя детьми. Все они погибли", - добавил он.
Но во время длившейся более месяца войны на юге Ливана опасно было не только оставаться в домах, опасно было и покидать их.
"Наши соседи, семья эль-Харири решили уехать после того, как израильские самолеты разбросали над районом листовки, в которых потребовали, чтобы все жители покинули его. Они выполнили это требование, однако, в пути их микроавтобус настигла ракета, выпущенная с израильского самолета. Погибла вся семья, 10 человек", - вспоминает Али Каафарани.
Живущий в трех минутах езды от Дейр эль-Канун отец Али, на протяжении всей войны не покидавший своей родной деревни, в которой, по его словам", "не было "Хезболлах", и "из которой не запускали ракет", не видит в этом ничего удивительного. Израильские самолеты, говорит он, "били по всему, что движется".
"У нас в деревне убили даже шесть собак. Ночью свечу зажечь было нельзя - тут же прилетит ракета. А напоследок, перед самым окончанием войны сбросили за деревней кассетные бомбы. В войну нельзя было выйти из дома из-за самолетов, теперь из-за кассетных бомб нельзя выйти в сад", - ворчит он.
Оба Каафарани - отец и сын, и Акрам Тархими считают, что бомбардировками жилых кварталов, убийством невинных людей Израиль стремился увеличить число беженцев, создав тем самым дополнительное давление на "Хезболлах", свое рода внутренний фронт.
"Но ливанцы, по крайней мере, жители Юга и южного пригорода Бейрута, в наибольшей степени пострадавших от войны, не винили и сегодня не винят в случившемся "Хезболлах", - говорит Акрам Тархими.
Напротив, они, по его словам, считают, что "Хезболлах" выполнило свой долг.
"Лидеры "Хезболлах" сдержали свое слово: они сказали, что нанесут поражение Израилю и сделали это. Они сказали, что окажут помощь пострадавшему от войны населению, и сдержали свое обещание. Никто не сомневается, по крайней мере, среди шиитского населения Ливана, что они восстановят разрушенное так же, как сумели сохранить в неприкосновенности имущество районов, которые были покинуты населением во время войны", - говорит он.
"Ни один житель Бейрута или южного Ливана не заявил о том, что из его дома во время войны что-то пропало. И это притом, что практически все квартиры в южном пригороде Бейрута месяц стояли открытыми, так как взрывной волной выбивало двери и окна, а в южном Ливане пустовали целые деревни. Активисты "Хезболлах" все держали под своим контролем, и люди благодарны им за это", - говорит Тархими.
Свидетельством признательности, доверия и уважение к "Хезболлах", по его мнению, является, в частности, то, что после войны не было случая, чтобы кто-либо из потерявших в ходе нее жилье или имущество завысил стоимость понесенного им ущерба и попытался таким образом получить большую, чем полагается денежную компенсацию.
"Напротив, многие отказались от помощи, предоставляемой "Хезболлах", заявив, что они сами, на собственные средства восстановят свои дома", - говорит Акрам Тархими.
Ливанцы, продолжает он, винят в своих бедах не "Хезболлах", а арабские и западные государства, позволившие Израилю безнаказанно бомбить страну, которой нечем себя защитить, убивать ее население.
"Люди до сих пор не могут понять, почему ни одна арабская страна, за исключением Сирии, не только не помогла Ливану, но некоторые даже возложили ответственность за начало войны на "Хезболлах". Они также не могут смириться с тем, что неделю за неделей мир равнодушно смотрел на то, как израильская военная машина методично убивает мирных людей, разрушает жилые дома, мосты, дороги, и не требовал прекратить кровопролитие. Это по сей день остается одной из главных тем разговоров в стране", - говорит профессор Тархими.
Особое недовольство, по его словам, вызывает откровенная поддержка Израиля со стороны США, которая делала их в глазах многих ливанцев фактическими соучастниками войны против Ливана.
"Соединенным Штатам еще долго не удастся восстановить доверие к себе со стороны ливанцев. Даже дети сегодня знают, что это Америка не давала остановить войну", - говорит Акрам Тархими.
"Ты любишь Америку?" - спрашивает он, наклоняясь к стоящей возле него 4-летней дочери. После минутного смущения малышка молча поднимает головку и закатывает кверху глаза, что на языке жестов у арабов означает "нет".
"А какую страну ты любишь"? - задает второй вопрос отец.
"Ливан", - едва слышно отвечает девочка.
