Муратбек Иманалиев, президент киргизского Института общественной политики, член Экспертного совета РИА Новости.
Никто сегодня не поспорит с тем, что Шанхайская организация сотрудничества - это политическая реальность не регионального, а глобального масштаба. Ее создание кем-то приветствуется, кем-то - нет. Во всяком случае, равнодушных нет. Более того, уже проявляются попытки некоторых стран использовать ШОС в своих интересах.
Между тем в контексте нынешнего состояния организации остается несколько спорных вопросов. И центральный из них: что важнее в проекте ШОС - военная составляющая или экономическая?
Есть и другие вопросы, может быть, не столь альтернативные, но не менее значимые. Во всяком случае, для отдельных членов организации они весьма актуальны. В особенности такой: ШОС - это зона интересов всех за совместное процветание или каждый будет бороться за себя?
Всякий раз, как происходят мероприятия в рамках ШОС, все с нетерпением ждут прояснений, если не всех вопросов, то некоторых из них. Не станет исключением в этом смысле предстоящая 15 сентября в Душанбе встреча премьер-министров стран ШОС. И хотя к компетенции Совета глав правительств отнесена, прежде всего, сфера экономического сотрудничества, также очевидно, что руководители кабинетов министров не могут не иметь в виду проблемы политики и безопасности.
Но даже если рассматривать деятельность ШОС с точки зрения преференций Совета премьер-министров, в последовательной организационной связке «намерения- реализация-перспективы» на сегодняшний день понятны и четко прорисованы только два пункта: «намерения» и «перспективы».
Обнародованные намерения действительно прозрачны и оптимистичны. С этой точки зрения для центральноазиатских стран они, вне всяких сомнений, представляются весомыми. Развитие экономик в тесном союзе с такими экономическими гигантами как Россия и Китай, политический вес которых к тому же велик, может идти более ускоренными темпами, чем это было бы возможно в одиночку и даже в «чисто центральноазиатской команде». Активное, плодородное экономическое сотрудничество только в рамках ШОС позволит республикам Центральной Азии сделать серьезный шаг в развитии своих экономик.
К большому сожалению, реализацию намерений в экономической сфере утяжеляет забюрократизированность, излишняя регламентациях любых шагов, на которые нагромождаются еще не отрегулированные двусторонние, а в некоторых случаях и многосторонние отношения на пространстве ШОС.
Отличные и весьма перспективные проекты, в том числе Деловой совет, экономический форум, межбанковское объединение, форум научной общественности и другие структуры «второго эшелона», могут стать вялым и беспомощным приложением к саммитам, если не вдохнуть в них жизнь.
В Бишкеке в 2004 году участники ШОС договорились о совместной работе по шести приоритетным направлениям а)транспорт; б)энергетика; в)электросвязь; г)сельское хозяйство; д)производство бытовой техники; е) легкая и текстильная промышленность. Была принята Программа торгово-экономического сотрудничества до 2020 года.
Совершенно очевидно, что, по меньшей мере, пять направлений являются важными для центральноазиатских стран. Однако следует признать, что дальнейшее продвижение этих проектов натыкается на противоречия и несогласованность позиций стран-участниц ШОС.
Для введения в действие проектов и программ стали создавать различного рода специальные группы. К слову, последние по времени, но не по значимости - по топливно-энергетическому комплексу и информационно-коммуникационным технологиям - были образованы на Ташкентской встрече. Но пока так и не реализован ни один из проектов.
24 августа в Ташкенте состоялась встреча министров, отвечающих за внешнеполитическую деятельность стран-участниц ШОС. Главной целью встречи стала подготовка к саммиту премьер-министров. Однако, кроме декларативных заявлений в части, касающейся реализации проектов и программ, ничего существенного не было принято. То же самое и в деятельности ШОС в области культурно-гуманитарного партнерства.
Пока более продуктивно развивается взаимодействие в рамках двусторонних отношений. Справедливости ради следует признать, что именно влияние ШОСовских договоренностей на эту форму партнерства делает его активнее. И в целом, если проследить динамику развития сотрудничества, то заметен переход от доминирования общих задач на уровне «намерений» к главенству страновых интересов на площадке «реализации».
Думается, что при таком «раскладе сил» республикам Центральной Азии не стоит стоять в сторонке в ожидании своей роли в ШОС. Они вполне способны исполнить здесь сольную партию, максимально используя возможности более мощных партнеров по организации с наибольшей выгодой для своих стран. На предстоящей встрече в Душанбе, надо понимать, мы опять услышим старые и новые заявления о намерениях, декларации о формах и путях их реализации, о радужных перспективах экономического сотрудничества в рамках ШОС. Но хотелось бы ошибиться в прогнозах и получить более реалистичный сценарий дальнейшей совместной деятельности.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
