Те, кто сейчас могут описать атмосферу знаменитых советских кухонь времен застоя, основываясь на собственных воспоминаниях, не делают этого по многим причинам. Вероятно, одна из первых простая - слабеет память, что связано и с возрастом, и с обилием последовавших впечатлений. Однако, другая, не менее важная причина отсутствия кухонных мемуаров - уверенность тех, кто был молод или относительно молод тогда, что интеллектуальный опыт семидесятых никому теперь не интересен. Устарели посильные прозрения, комичные заблуждения и бешеные споры, вплоть до настоящих драк, в кооперативных малогабаритках при «отключенной» прослушке: все страдали манией величия, иллюзией гэбэшного всесилия и гуманитарной боязнью техники, поэтому проворачивали телефонный диск и закрепляли его карандашом, вроде нейтрализуя таким образом тайные микрофоны...
Кажется, что и дискуссия теперь о другом, и дискутанты другие, первое непоротое поколение, и какая уж тут прослушка, когда все вываливается в Интернет - что-то под легко раскрываемыми никами, для половины читателей вообще прозрачными, а что-то и под настоящими именами, уже популярными. Однако кухонный оттенок, как ни странно, присущ этой вольной, ничего не опасающейся интернетовской перепалке, этому неуправляемому потоку ничем не ограниченных торжественных заявлений, гневных выкриков, издевательских комментариев. Объяснение сходству, я думаю, надо искать в подсознании сетевых мыслителей: при всей их продвинутости, они еще сохраняют уважение к традиционно печатному (на худой конец, произнесенному под официальными камерами в микрофоны) слову, считают, что оно будет услышано сильными и влиятельными. А свои форумы и блоги, свой великий и могучий Живой Журнал - не признаваясь в этом даже себе - рассматривают как электронную кухню, где потому и можно нести, что в голову придет, все равно ничего не изменится.
Однако есть сходство и по существу между тогдашними кухонными беседами и нынешними постами и комментами.
О чем говорили на тех пяти- или семиметровых кухнях? И в блочных непрестижных девятиэтажках новопостроенного Чертанова, и в «улучшенной планировке» статусно интеллигентского Юго-Запада, и в шикарном писательско-киношном желто-кирпичном гетто у Аэропорта... Первое, как всегда: кто виноват - Ленин, Сталин, Хрущев, «лично товарищ Леонид Ильич Брежнев», евреи-комиссары или народ-богоносец, не удержавший власть Николай Романов или всесильный масонский заговор? Второе, тоже вечное: что делать - реформировать тупую власть изнутри (так оправдывалось вступление в партию) или создавать мирное, но непримиримое культурно-интеллектуальное сопротивление с выходом на Запад (за это уважали участвовавших в сам- и тамиздате, в распространении «заведомо ложных измышлений, порочащих советский общественный и государственный строй», потенциальных узников психушек и Потьмы)? Вероятно, тем, кто сам не застал этих схваток шепотом, кое-что покажется удивительным, в частности, острота разногласий между тогдашними «патриотами» и «либералами». Есть иллюзия, что резкого деления не было, все вместе диссидентствовали в меру сил и смелости. Так и в те времена думали некоторые, знавшие об инакомыслии с «вражеских голосов», которые постоянно упоминали Сахарова и Шафаревича через запятую. Но сами участники кухонных конгрессов не обольщались, драка уже шла всерьез на каждом квадратном метре.
Что же теперь занимает Интернет-общественность, о чем спорят в этом уже столь же единственном свободном пространстве, сколь единственно свободным было пространство советских кухонь?
Как ни странно, темы в сущности старые. Нюансов, правда, гораздо больше, поскольку и народу вмещается в это виртуальное место общего пользования неограниченно, но генеральная межа проходит точно по тем же оврагам и болотам. Сами во всем виноваты, или отвратительные Чужие? Снова и снова пытаться устроить правильный коммунизм, или проклясть и забыть жуткий эксперимент? Перенимать западный, эффективный и бессердечный, правильный и тоскливый способ жизни, или держаться за свое - бестолковость и добролюбие, бытовое безобразие и правдоискательство? Колбаса для каждого или идея для всех? Сохранение унылого и отвратительного покоя с робкой надеждой на эволюцию, или немедленное веселое разрушение, а там видно будет?
Отличие только в стилистике и в упомянутом разнообразии идейно-политических нюансов.
Принципиальные расхождения не изменились, но форма общения сделалась совершенно другой. И дело даже не в совместном уничтожении русофилами и русофобами бедного, уже почти убитого языка предков, не в остроумном, надо отдать должное, «албанском», не во всех этих «респект», «аффтар жжот», «имхо», «йад» и «ап стену», а в градусе ненависти, растворенной в сетевом противостоянии. Вот, например, убежденный гуманист и пацифист, левый, страдающий за бедных и слабых, о своих оппонентах высказывается таким образом: «отправить на комбикорм». Оппоненты, в свою очередь, весьма к месту, если вспомнить национальность этого решительного юноши, советуют ему самому «залезть в газваген». Все это, конечно, как бы иронические фигуры речи, забавные метафоры, но в таких шутках очень много подсознания. Такого лютого юдофобства, как и настолько откровенного презрения к собственной стране, такой убогой зависти удачливым, как и бессовестного высокомерия по отношению к «жлобу» прежде стеснялись, теперь радостно демонстрируют - отчасти из-за того, что все поняли: эпатаж есть основа эффективного пиара, эффективный пиар есть основа любого успеха, даже среди френдов. Стимулирует, естественно, и безнаказанность, на реальной кухне за такие слова сразу набили бы морду, что и случалось в результате куда более безобидных высказываний. Но те драки, размахивание тонкими интеллигентскими руками вблизи очков, были совершеннейшими проявлениями терпимости и взаимной любви по сравнению с нынешними электронными боями без правил.
Что касается разнообразия позиций, деления «патриотов» на десятки воюющих не только с «врагами народа», но и между собой направлений и групп, бесконечной склоки «либералов», не способных объединиться по определению, то всех их стало существенно больше просто из-за того, что организоваться гораздо проще, когда есть совершенно неподконтрольная власти коммуникация. Все эти партии, союзы, «наши» и «не наши», авангардисты и фундаменталисты, националисты и антикапиталисты расцвели одновременно с обвальной интернетизацией образованной части общества и, в первую очередь, молодежи. Кое-кто уже и вышел из Сети на улицы, но как раз здесь они стали более управляемыми - одними занимается ОМОН, другими заботливые чиновники, только виртуальная вольница пока бушует без ограничений.
Мельком стоит отметить, что Интернет следует не только идейным, но и развлекательно-бытовым традициям кухонь былого времени: анекдоты, лирические и просто сексуальные откровения, разговоры «за жизнь вообще», знакомства и романы... Все это существовало и там, в соседстве с немытой газовой плитой, холодильником «Саратов» и посудой в раковине. Времени этому отдавалось даже больше, чем судьбе Отечества - да и сейчас в комментариях ЖЖ авторы очень быстро переходят от идейно-политических ругательств к рассказам о частной жизни и личных переживаниях, к самодеятельным стихам (было и раньше такое) и просто трепу.
У власти и истэблишмента есть выбор. Можно пытаться вмешиваться и давить; вводить в официальный идейно-политический оборот наиболее конструктивных; не обращать внимания. Уже звучат голоса сторонников контроля и ограничений, причем это не только охранители статус-кво по должностным обязанностям и ретрограды-добровольцы, но и некоторые представители самой интернетовской публики, собственники сайтов и провайдеры. И это происходит не только в России, всегда особо уважавшей порядок (по причине его хронического отсутствия) и уважающей его все больше, а и в Америке, например. Там охранные ведомства уже давно пытаются пробить законы, позволяющие контролировать Сеть в интересах борьбы с терроризмом. Бизнесмены, работающие с сетевыми проектами, готовы принять частичный надзор - опять же, чтобы избавиться от возможных обвинений в пособничестве террористам. И только прогрессивная либеральная общественность отстаивает в судах неприкосновенность и полную свободу электронного высказывания.
Опыт советской власти, при которой, благодаря цензуре, возникла всесоюзная кухня как доинтернетовская форма бытования совершенно свободного слова, уникален и может быть полезен для анализа ситуации в Рунете и прогнозирования последствий. Задавить или хотя бы сделать подконтрольной кухню не удалось даже тогдашней Лубянке с ее совершенной независимостью от закона и миллионами вездесущих стукачей. Приручение же кухонных реформаторов, допуск наиболее умных и хитрых из них в элиту создали влиятельное внутрипартийное инакомыслие, родившее «прорабов перестройки». А пренебрежение обычными болтунами и особенно репрессии против наиболее радикальных сформировали армию «солдат демократии», собравшихся в нужный момент. И эта история о том, как кухня победила систему, представляется весьма поучительной.
Александр КАБАКОВ, Издательский дом «Коммерсантъ»
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
