Политический обозреватель «РИА Новости» Петр Гончаров.
После многовекового перерыва Иран возвращается в Центральную Азию. Вернее - делает попытки вернуться в регион, несомненно важный для него в политическом, экономическом, стратегическом отношениях и с которым его связывают глубокие культурные исторические корни.
В начале девяностых годов, сразу же после развала Советского Союза, Тегеран, следуя официальной концепции во внешней политике - «экспорта исламской революции», предпринял массированную атаку на новые суверенные государства Центральной Азии, и в первую очередь - на Таджикистан, Узбекистан и Туркмению. Однако потерпел фиаско.
Следует отдать должное Тегерану. В иранской столице объективно оценили ситуацию и к практике «экспорта» идей ислама в Центральную Азию уже не возвращались. И так же хорошо усвоили, что новые центральноазиатские государства заинтересованы развивать свои отношения с ведущими региональными и азиатскими державами в первую очередь на экономической основе, особенно когда такое сотрудничество сопровождается соответствующими инвестициями. Но - не в ущерб своим отношениям с европейскими государствами и, прежде всего, с Россией и США.
На этой основе и строится политика Ирана в Центральной Азии при нынешнем президенте Махмуде Ахмадинежаде. Пример тому - состоявшийся в конце июля визит иранского лидера в Центральную Азию.
Свой первый официальный визит в этот регион Махмуд Ахмадинежад ограничил Туркменией и Таджикистаном. Выбор этих центральноазиатских республик случайным не назовешь. По объему инвестиций в экономику Таджикистана Иран уступает только России и Китаю, а по товарообороту с Туркменией - только России.
К уже имеющимся успехам Ахмадинежад добавил новые. В ходе переговоров в Ашхабаде и Душанбе достигнуты соглашения по ряду промышленных и торговых проектов, имеющих безусловную экономическую ценность в первую очередь для партнеров Ирана, в то время как для Тегерана важна была скорее их политическая сторона.
Так, с Туркменией, крупнейшим добытчиком природного газа в Центральной Азии, но стесненным в средствах его экспорта, достигнуто соглашение об увеличение поставок газа в Иран. Причем на самых выгодных для Туркмении условиях. Соглашение предусматривает увеличение поставок газа к 2007 году с 5 млрд куб. м. в год до 14 млрд, при одновременном увеличении цены на газ более чем в полтора раза.
Иран вообще на сегодняшний день прочно удерживает лидерство по участию в туркменских экономических проектах. Помимо газопровода Туркмения-Иран при участии иранских компаний и фирм уже реализован ряд значимых для туркменской экономики объектов.
Каковы политические дивиденды? В Ашхабаде Ахмадинежад, конечно, заручился поддержкой туркменского лидера Сапармурата Ниязова относительно своей ядерной программы. Но главное - его поддержкой относительно проведения в Тегеране второго саммита глав прикаспийских государств (Азербайджан, Иран, Казахстан, Россия, Туркмения). Кроме того, в совместном коммюнике лидеры Туркмении и Ирана заявили и о том, что «не позволят использовать» территории своих стран друг против друга.
Эти моменты для Тегерана принципиально важны. Проведение в иранской столице такого представительного форума, как прикаспийский саммит, будет содействовать не только укреплению международного авторитета нынешней администрации Ирана, но и разрядке напряженности, сложившейся вокруг его ядерной программы. Что же касается совместного заявления относительно своих территорий, то здесь необходимо помнить об интересе, проявляемом США к военному аэродрому в туркменском городе Мары, от которого до Ирана рукой подать.
Не менее эффективно Иран присутствует и в Таджикистане. Согласован вопрос о строительстве Ираном в Таджикистане горного тоннеля, который соединит таджикскую столицу с юго-восточными районами страны, а заодно с Афганистаном и Китаем, стоимостью в 50 - 60 млн. долларов США. Иран взял на себя обязательства завершить строительство второй очереди Сангтудинской ГЭС, вложив в проект 220 млн. американских долларов. Иран уже инвестировал 31 млн. долларов, в том числе 10 млн безвозмездно, в строительство Анзобского тоннеля - единственной автотрассы в Таджикистане, связывающей его север и юг.
Главным же моментом в визите Ахмадинежада в таджикскую столицу явилась, пожалуй, встреча трех президентов - Афганистана, Ирана и Таджикистана. Лидеры трех государств, имеющих во многом общую историю, культуру, родственные языки и традиции, высказались в пользу экономической, культурной и социальной интеграции как естественного процесса, отвечающего интересам народов трех стран.
Достаточно уверенно чувствует себя Иран и в Казахстане, и в Киргизии. Не охваченным экономической «экспансией» Ирана остается лишь Узбекистан. Но это - пока. Здесь мешали понятная осторожность Ислама Каримова в отношении исламских режимов и недавние тесные политические отношения Узбекистана с США. Дружба с США - в прошлом, что же касается возможных угроз исламского экстремизма, то в Центральной Азии Иран зарекомендовал себя с этой стороны надежным партнером. Напротив, Ахмадинежад явно позиционирует Иран в Центральной Азии не только как региональную державу, но и как светское государство.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
