Обозреватель РИА Новости Анатолий Королев.
Практически все московские СМИ плюс центральные каналы ТВ сообщили о том, что в Подмосковье, в Мураново сгорела усадьба Тютчева.
Так вот, усадебный дом, о котором идет речь, никогда не принадлежал поэту Тютчеву, в историю русской культуры этот особняк на берегу просторного пруда вошел как дом совершенно другого поэта, Евгения Баратынского.
До Баратынского эта усадьба принадлежала генералу Энгельгардту, герою русско-турецкой войны, сподвижнику генералиссимуса Суворова. До нас дошел словесный портрет бравого генерала, оставленный писателем Аксаковым в автобиографической повести «Детские годы Багрова-внука»: «Из военных гостей я больше всего любил сначала Льва Николаевича Энгельгардта: по своему росту и дородству он казался богатырем между другими и к тому ж был хорош собою. Он очень любил меня, и я часто сиживал у него на коленях, с любопытством слушая его громозвучные военные рассказы и с благоговением посматривая на два креста, висевшие у него на груди, особенно на золотой крестик с округленными концами и с надписью: «Очаков взят 1788 года 6 декабря»».
На дочери генерала Анастасии и женился поэт Баратынский.
Я потому так подробно останавливаюсь на этих деталях, потому что они весьма красноречиво характеризуют нравы сначала советских, а теперь уже и современных музейщиков, которые не слишком считаются с историей, а переиначивают ее на свой лад.
Имел ли Тютчев какое-нибудь отношение к сгоревшему дому?
Весьма косвенное, после Баратынского дом перешел в руки Н. Путяты, который был председателем «Общества любителей российской словесности». Его дочь стала женой младшего сына Тютчева. Несколько раз он действительно бывал здесь наездами, но Мураново ни разу не вдохновило поэта.
После смерти Тютчева сын перевез сюда обстановку его рабочего кабинета из Петербурга и личные вещи и фамильные портреты из родовой усадьбы Тютчевых в Овстуге.
Вот это посмертное присутствие Тютчева и стало поводом для организации музея поэта.
Так сложилась парадоксальная ситуация душевной толчеи и исторической неправды.
Между тем именно Баратынский одухотворил это родовое гнездо. Это он построил, сей «дом Тютчева» в 1842 году. Причем построил его по собственному проекту. Вот кто сочинил это великолепное пространство элегической усадьбы: двухэтажный корпус соединен с элегантной башней, просторный кабинет окнами на водный размах, камин с зеркалом в уютной гостиной, мебель из красного дерева, бронза и фарфор, фасад, лишенный декора. Все просто, удобно и практично. Малый русский Парнас.
Баратынский, а не Тютчев оставил стихи, посвященные Муранову:
«Я помню ясный чистый пруд;
Под сению берез ветвистых.
Средь мирных вод его три острова цветут;
Светлея нивами меж рощ своих волнистых,
За ним встает гора, пред ним в кустах шумит
И брызжет мельница. Деревня, луг широкий,
А там счастливый дом... туда душа летит,
Там не хладел бы я и в старости глубокой!»
Лакомое место.
Недаром, комментируя странный пожар, знаменитый ныне чиновник Росприроднадзора Олег Митволь сказал, что необходимо провести тщательное расследование, выяснить, не было ли тут умышленного поджога. Многим, говорит он, не дает покоя мысль, что территорию музея-усадьбы не отдают под застройку коттеджей. В 2004 году уже были попытки силой захватить куски мурановской земли. Могу их разочаровать. Пожар не поможет. Росприроднадзор будет и впредь следить за соблюдением природоохранного закона на территории музея-усадьбы.
Действительно пожар странный.
Сотрудники заявляют, что виной всему молния.
Но почему не сработал громоотвод. Грозы тут не в диковинку.
Это была шаровая молния, объясняют снова.
Во всяком случае, пожар тушили 8 пожарных машин целых четыре часа! Когда прибыл первый расчет - а прошло всего 10 минут, - огонь полыхал уже по всей крыше. Площадь пожара составила 500 кв. метров.
Надо отдать должное тем, кто спасал музей, почти все уникальные экспонаты были спасены. Два сотрудника пострадали.
Теперь бросим взгляд с высоты.
Проблемы сохранения и использования памятников культуры необычайно остры.
Ситуация на сегодняшний день сложилась почти катастрофическая.
Из 90 тысяч памятников архитектуры зарегистрированных на территории страны только 13 тысяч находятся в хорошем состоянии. Остальные 77 тысяч пребывают в самом плачевном виде, а несколько тысяч это сплошные руины. Ежегодно на реставрацию памятников культуры требуется минимум 60 миллиардов рублей. Бюджет выделяет на эти цели всего 12 миллиардов, из которых реально дает только 2 миллиарда рублей.
Одним словом, государство не в состоянии исправить положение.
Выходом из ситуации может стать, пожалуй, только один ход властей: разрешить приватизацию объектов наследия. А единственным способом решения проблемы стало предложение министра культуры РФ Александра Соколова.
Внешне все выглядит просто и даже изящно.
Все памятники культуры страны сегодня занесены министерством культуры в три книги: черную книгу, красную книгу и белую.
В черной книге - памятники, которые практически разрушены настолько, что нуждаются в капитальной реставрации, по существу их надо отстраивать заново.
В красной книге - объекты культуры, состояние которых удовлетворительное, хотя ремонт необходим.
В белой - только самые лакомые куски, дворцы, парки, усадьбы, виллы, состояние которых хорошее и даже отличное.
Продажу памятников культуры в частные руки министр предлагает начать только с черной книги. Лишь купив и отреставрировав развалины, можно будет приобрести объект из красной книги. И только после этой ступени можно будет, наконец, выбирать драгоценности из белой книги, приобретать которые придется все равно на аукционе.
При всей изящности решения в нем есть существенные изъяны.
Для тех, кто реставрирует объекты из черной книги, нужны гарантии, что выбранный ими памятник из белой книги в последний момент не уйдет к другому. Скорее всего, бизнесмены будут настаивать на одновременной продаже руин - пакетом, - вместе с лакомым куском из белой книги. Тут обманутой стороной может стать государство, потому что, получив в личную собственность какой-либо объект, собственник уже будет сам решать, что и как ему делать.
Министр культуры предложил поощрять желающих реставрировать объекты из черной книги системой льгот для частного бизнеса. Но против «льгот» восстали практически все остальные министры и сам премьер. Там, где льготы - там неизбежны злоупотребления.
Пока вопрос о приватизации памятников культуры отложили на неопределенное время.
Между тем приватизация давным-давно началась, особенно в Москве, где уже сотни памятников культуры - пусть не самых заметных, - фактически принадлежат частным владельцам, которые владеют ими на правах долгосрочной аренды и которые уже вложили в реставрацию особняков миллионы долларов.
Надо признаться - государство не в состоянии сохранить руины царской России и советской эпохи.
Вернемся к пожарищу.
У Мураново должен быть владелец. Хозяин. Помещик. Барин. Капиталист. Но только один. И условием приобретения этого лакомого куска должна стать доступность музея для всех желающих. И содержание музея на должном уровне, эта культурная нагрузка с учетом стоимости подмосковной земли, особенно в таком уникальном месте, не так уж высока.
Говорить об этом печально, но нужно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
