НАЗАРЕТ (Израиль), 23 июл - РИА Новости, Артур Габдрахманов, Марианна Беленькая. Похоронив двух сыновей, убитых ливанской ракетой, израильский араб Абдеррахим Талузи не видит в произошедшем вины "Хезболлах" и, как может, оправдывает лидера движения Хасана Насраллу.
В разговоре с РИА Новости отец даже находит слова благодарности для ливанского шейха за то, что тот, как кто-то рассказал Талузи, извинился в эфире арабского телевидения за гибель семилетнего Рабии и трехлетнего Махмуда.
"Мне передавали, что он просил у меня прощения - мне этого не нужно, ведь я его ни в чем не винил. Тем не менее, я ему благодарен, я вижу, что он человек, которому не безразличны чувства людей", - говорит Талузи.
В Назарете, неофициальной столице арабского Израиля, гораздо больше резких слов можно услышать в адрес израильского правительства, которое здесь обвиняют и в развязывании войны, и в пренебрежительном отношении к безопасности горожан.
"С самого начала войны я говорил, что вина за происходящее лежит не на Насралле, а на правительстве Израиля. Своего мнения я не изменил и после того, как погибли мои дети", - продолжает Талузи.
От боевых действий, по его словам, страдают в основном простые люди - евреи и арабы, а министры, сидя в комфорте и безопасности своих домов и кабинетов, "ловят кайф от войны" и не используют иных путей разрешения конфликта.
Разговор все время прерывают жители Назарета. Мужчины - поминки для женщин проходят отдельно - подходят, пожимают руку отцу погибших мальчиков и садятся на стулья, расставленные в несколько рядов под черным полотняным навесом, чтобы молча разделить горе семьи.
Кто-то приходит прямо со свадьбы, которая шумно гуляет неподалеку. На узких улицах Назарета горе и радость разделяют несколько сот метров.
В отличие от мужа, который с трудом поверил, что в одночасье лишился двоих сыновей, Нохад Талузи почувствовала это в тот же миг, когда услышала взрыв.
"Я готовила еду и отпустила ребят к дяде, им было невыносимо сидеть дома. Не прошло и десяти минут, как раздался взрыв. Я сразу поняла - это наши дети", - вспоминает Нохад.
У нее уже не осталось слез. Женщина молча сидит в окружении десятков родственниц и подруг, прижимая к груди фотографии Рабии и Махмуда.
"Я никого не виню, их не убили ливанцы, их забрал Аллах. Такая судьба - было восемь детей, осталось шесть. Двое там", - говорит она, воздевая руки к небу.
Нохад все время мысленно возвращается к последним дням жизни своих мальчиков: "Они смотрели телевизор и спрашивали, что происходит. Я помню, как сказала Махмуду: "Это война, и мамы оплакивают своих детей". Он ответил: "Я хочу убить войну, я хочу сделать так, чтобы был мир. Он боялся войны и хотел мира".
Она несколько раз повторяет: "В Ливане - матери и дети, в Израиле - матери и дети, в Америке - матери и дети. Матери не должны хоронить детей. Мы хотим мира, мы должны быть вместе, мы должны быть счастливыми".
Как и Израиль, Ливан для Нохад - не чужая страна. Оттуда родом ее мать, там до сих пор живет немало ее родственников. Поэтому все происходящее для нее - трагедия вдвойне.
Даже во время поминок в скромной квартире, где собрались женщины, работает телевизор, передавая очередную порцию новостей с фронта. Телевизор настроен на канал "Аль-Манар" - официальный рупор движения "Хезболлах".
