Зав. отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа Сергей Маркедонов - РИА Новости.
Российской политике на постсоветском пространстве снова брошен вызов. Практически синхронно 18 июля 2006 года было принято постановление грузинского парламента "О миротворческих операциях в зонах конфликтов в Грузии", а также озвучена позиция главы высшего законодательного органа Республики Молдова Марианна Лупу о необходимости вывода российских военных из Приднестровья.
И в Тбилиси и в Кишиневе ликвидация российского военно-политического присутствия подается как важнейшая предпосылка урегулирования «замороженных конфликтов» в Грузии и Молдове соответственно, а также как условие для «демократизации» непризнанных государственных образований.
Постсоветский «синдикат недовольных», как видим, решился не просто на новое обострение отношений с Россией - фактически грузинские и молдавские политики провоцируют Россию. Что не случайно, учитывая целый ряд наметившихся тенденций в международных отношениях.
Во-первых, после в целом успешного для РФ саммита G-8 и нахождения множества общих точек соприкосновения ведущего постсоветского государства с лидерами США, Европы и Японии, Тбилиси и Кишинев заинтересованы в разворачивании отношений между Россией и остальной «семеркой» в обратном направлении. Отсюда их стремление подтолкнуть Россию к принятию жестких ответных мер, которые будут интерпретированы как российский «неоимпериализм» и вызовут новое охлаждения в отношениях между Москвой и Вашингтоном, Москвой и Брюсселем.
Во-вторых, процесс «балканизации» постсоветского пространства набирает обороты. В данном случае под «балканизацией» мы понимаем обращение к балканскому (сербско-черногорскому и косовскому) опыту этнонационального самоопределения. И лидеры Грузии и Молдовы пытаются как-то противостоять этой тенденции.
Дело в том, что хотя черногорский и косовский казусы в США и ЕС именуются уникальными, не подлежащими слепому копированию, в непризнанных государствах «параллельного» СНГ тоже принимаются политические решения, нацеленные на получение дополнительной легитимности и в конечном итоге на их обретение независимости de jure. К числу таковых относится решение Верховного Совета Приднестровья о проведении референдума 17 сентября 2006 г., а также политические декларации лидеров Абхазии и Южной Осетии.
Вот почему Грузия и Молдова хотели бы попытаться решить территориальные проблемы своих государств до того, как будет окончательно определен статус Косово. Осуществить свои планы Тбилиси и Кишинев не смогут, пока в Южной Осетии и Абхазии находятся миротворцы России, а также российские военнослужащие в Приднестровье. Именно они мешают (и всегда мешали) повторению хорватского сценария 1995 года, когда при молчаливом попустительстве международных миротворцев, признанная мировым сообществом Хорватия осуществила силовую реинтеграцию самопровозглашенной Республики Сербская Краина.
Об этом почти открытым текстом заявил госминистр по урегулированию конфликтов Грузии Георгий Хаиндрава, обозначавший набор претензий к российским миротворцам: «Миротворцы по мандату должны были разоружить незаконные вооруженные формирования и не допустить их дальнейшего формирования». Министр, естественно имел в виду абхазские и осетинские формирования, забывая при этом, что сам факт наличия этих формирований не позволил Тбилиси в начале 1990-х гг. «зачистить» Абхазию от «апсуйских пришельцев» и окончательно «решить осетинский вопрос» в Цхинвали.
Сегодня действия российских военнослужащих в зонах «замороженных конфликтов» принято если не открыто подвергать «остракизму», как это делают в Тбилиси и в Кишиневе, то, по крайней мере, подвергать сомнению их эффективность, как это делают в ОБСЕ и в других международных структурах.
При этом сегодня в Грузии ни власть, ни оппозиция (чьи представители зачастую настроены еще более антироссийски) не осмыслили и не осознали той роли, которую сыграли российские миротворцы. За 12 лет российской миротворческой операции в Абхазии там погибло 112 наших военнослужащих. И многие из них погибли от рук абхазских криминальных элементов и экстремистов, желавших окончательно «зачистить Абхазию» от грузинского населения. Именно эти «оккупанты» не дали «разморозиться» конфликту между Абхазией и Грузией в мае 1998 года и осенью 2001 года. В Гальский район (по признанию официального Тбилиси) возвратилось порядка 60 тыс. человек, и многие из них интегрировались в абхазский социум и даже голосовали за президента Абхазии. И это - тоже заслуга российских миротворцев.
Их заслугой является и то, что в Южной Осетии (в отличие от Абхазии) грузинское население не было выдавлено за пределы республики, мирно сосуществует с осетинами, а многие этнические грузины даже предпочли стать российскими гражданами.
Если бы не действия российских миротворцев, абхазские формирования имели шанс занять территорию Мегрелии, а осетинские - очистить республику от грузинских анклавов. В этом случае территориальная целостность Грузии была бы еще более острой проблемой, чем сейчас.
Схожая ситуация и с Молдовой. Ежедневно проклинаемая в Кишиневе 14-я армия смогла не просто остановить конфликт на Днестре, но и помогла сохранить саму молдавскую государственность. Встань российская армия в 1992 году на сторону ПМР, территория Республики Молдова также могла быть намного меньше нынешней. Конфликты и споры между командованием армии и руководством Приднестровья - лишнее свидетельство, что лидеры ПМР - не марионетки Кремля, а 14-я армия пытается выполнять стабилизирующую роль, а не функцию катализатора конфликта.
Но реальные факты не слишком заботят лидеров Грузии и Молдовы. Они предлагают свою «методологию» урегулирования конфликтов. Она базируется на признании прав только одной стороны - признанных мировым сообществом Грузии и Молдовы. Другая сторона изначально обвиняется в экстремизме, отсутствии собственных политических интересов, изображается как марионетка России. Все миротворческие инициативы строятся исключительно на планах военно-политического реванша «метрополий».
Между тем «размораживание» конфликта - это далеко не всегда хорошо. Достаточно вспомнить «размороженный» конфликт в Южной Осетии летом 2004 года. Таким образом, предъявление счетов другой стороне при отказе от каких-либо даже минимальных собственных обязательств - вот «миротворческий» почерк Тбилиси и тех, кто хочет брать пример с грузинской политики. Такой подход к урегулированию конфликтов означает их перманентное продолжение.
Однако, несмотря на всю непримиримость Тбилиси и Кишинева, Москве в данной ситуации надо сохранять максимальное хладнокровие. Во-первых, постановление "О миротворческих операциях" не определяет конкретные сроки вывода миротворцев и военных. Это еще предстоит сделать правительству Грузии. А значит, процесс вывода можно затягивать даже исходя из декларативности принятого документа. Во-вторых, говоря языком специалистов по дошкольной педагогике, парламент и президент Грузии ведут искусную сюжетно-ролевую игру. Депутатская вольница грозит северному соседу в то время, как Михаил Саакашвили ищет ходы к Путину и протягивает «руку дружбы». За сообщениями информационных агентств о постановлении Парламента Грузии без должного внимания остался факт обращения Саакашвили к президенту Путину с просьбой о встрече 21 июля 2006 года. Между тем, помощник президента России Сергей Приходько подтвердил, что к российской стороне поступила просьба из Тбилиси о проведении встречи президентов РФ и Грузии, и не исключил, что такая встреча может состояться.
Президент Грузии не может не понимать, что с выводом российских «голубых касок», он не получит лояльных подданных в Южной Осетии и в Абхазии. Зато гарантированно он получает эскалацию насилия и втягивание жителей Северного Кавказа в конфликты на грузинской территории. Молдова же, равняющаяся на Европу, не заинтересована в «размораживании» конфликта из- за автоматического лишения «европейских перспектив».
Военно-политические ресурсы Грузии и Молдовы, несмотря на все их грозные декларации, ограничены. Следовательно, российским дипломатам надо более интенсивно договариваться с Вашингтоном и Брюсселем о сдерживании амбициозных «союзников». Сегодня Россия и остальная Европа, а также США, не могут позволить себе роскошь сталкиваться лбами из-за амбиций лидеров малых государств, озабоченных своим имиджем и выполнением щедрых предвыборных обещаний.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
