Автор Петр Романов
Не буду интриговать читателя и сразу отвечу. Всех троих объединяет одна и та же несбывшаяся мечта - помыть свои сапоги в Индийском океане. Если о навязчивой идее Владимира Жириновского знают, кажется, все, если о походе казаков атамана Платова, прерванном после убийства Павла, слышали многие, то о планах Красной Армии вторгнуться в Индию знают лишь историки. Между тем идея индийского похода разрабатывалась очень серьезно и не была осуществлена только потому, что обострилась ситуация на западном направлении.
Со времен Павла мысль ударить по Индии - в то время это означало ударить по колониальной Британии - подавляющим большинством считалась бредовой, однако, сами мечтатели придерживались иного мнения, полагая, что если это удалось в свое время сделать Александру Македонскому, то почему не удастся им? Оставим в покое Владимира Вольфовича - его идея и не оригинальна, и родилась уже в совершенно ином мире, где поход к далекому океану означал бы войну не против Британии, а против независимой и всегда дружественной нам Индии. Что само по себе уже бред в квадрате. А вот о первых двух индийских планах стоит вспомнить подробнее.
Совместный проект Петербурга и Парижа, Павла I и Наполеона, нанести удар по владычеству Альбиона в столь отдаленном регионе часто вызывает ироническую улыбку, и в русской истории оброс множеством забавных подробностей, которые должны засвидетельствовать безумие всей этой затеи. Как анекдот рассказывается, например, о том, как Павел, призвав казацкого атамана Платова и лишь мимоходом поинтересовавшись, знает ли тот, как добраться до Индии, тут же отправил его в авантюрный поход.
Идея и вправду кажется экстравагантной. Из тех, что рождается в голове у политиков, привыкших управлять миром, глядя на глобус. Однако за проектом стоял не только фантазер Павел, но и серьезный аналитик Наполеон. Великий корсиканец в своих расчетах бывало и ошибался, что показал, скажем, 1812 год, но чаще все-таки оказывался прав. Если проект и являлся безумным, то не безумнее многих других в истории человечества, которые закончились, тем не менее, успешно. Можно напомнить, например, о том, как горстка конкистадоров покорила Центральную и Южную Америку. Или о том, как уже в XX веке пара сотен евреев решила воссоздать свое государство в Палестине посреди океана враждебно настроенных по отношению к ним арабов.
Стоит отметить, что военные силы в Бенгалии состояли тогда всего из 2 тысяч английских солдат и 30 тысяч сипаев - индийцев, обученных европейским методам ведения войны. К тому же верность сипаев Лондону всегда была под большим вопросом. И недаром. Чуть позже описываемых событий, в 1857 году, именно сипаи встали во главе восстания против английских колонизаторов. Для сравнения скажем, что у атамана Платова, направленного Павлом в индийский поход всего лишь в качестве авангарда, было 40 донских полков, то есть свыше 20 тысяч человек. Другое дело, сколько казаков реально добралось бы до Индии, учитывая труднейшую дорогу и климат. Сам Наполеон рассматривал возможность лично отправиться в Индию во главе экспедиционного корпуса, для чего намеревался пройти через южную Россию на соединение с русскими войсками. Как считали Павел и Наполеон, они вдвоем ничем не хуже одного Александра Македонского. Если англичане смогли покорить Индию в одиночку, то почему это не под силу вместе русским и французам? Наконец, если бы индийский проект действительно являлся чистой утопией, то не вызвал бы такого беспокойства в Англии, стране, где паника обычно не в моде.
Впрочем, это чисто военные расчета. Важнее вопрос: зачем? Найти хоть малейшую выгоду, ради которой России имело бы смысл гнать своих казаков в Индию, нельзя. Наоборот, война с Англией наносила немалый ущерб русской торговле, ослабляла ее и без того не очень здоровую экономику. Если для Наполеона успех индийского проекта означал ослабление могущества Англии, что автоматически делало Францию полновластным хозяином Европы, то для Павла все дело заключалось в ущемленной рыцарской чести. Главной целью всей российской внешней политики того времени стало освобождение от англичан Мальты. Павел, стоявший в ту пору во главе католического (!) мальтийского ордена, был до глубины души оскорблен тем, что Лондон не желал вернуть рыцарям- мальтийцам «их остров». Так что на самом деле войска Платова шли в крестовый поход на Мальту, но уж очень замысловатым путем. Продолжался поход, правда, недолго, с конца февраля по март 1801 года, когда в пути казаков настиг приказ: возвращаться домой, Павел I был убит.
Кстати, для Наполеона участие англичан в убийстве российского императора не вызывало ни малейших сомнений. Известно, что Наполеон, узнав об убийстве Павла, пришел в неимоверную ярость и воскликнул: «Англичане промахнулись по мне в Париже, но они не промахнулись по мне в Петербурге». Наполеон имел в виду покушение, которое было совершено незадолго до того: он сам чудом избежал смерти в результате взрыва «адской машины».
Собственно ту же самую наполеоновскую цель - ударить британский колониализм в пах - преследовала и Советская Россия. Первоначально идея возникла в голове красного полководца Михаила Фрунзе и тут же была с энтузиазмом подхвачена Троцким. Разуверившись в быстром приходе европейской революции, Троцкий пишет в своей секретной записке для ЦК: «Нет никакого сомнения, что на азиатских полях мировой политики наша Красная Армия является несравненно более значительной силой, чем на полях европейской. Перед нами здесь открывается несомненная возможность не только длительного выжидания того, как развернутся события в Европе, но и активности по азиатским линиям. Дорога в Индию может оказаться для нас в данный момент более проходимой и более короткой, чем дорога в Советскую Венгрию. Нарушить неустойчивое равновесие азиатских отношений колониальной зависимости, дать прямой толчок восстанию угнетенных масс и обеспечить победу такого восстания в Азии может такая армия, которая на европейских весах сейчас еще не может иметь крупного значения...
Один серьезный военный работник (Фрунзе) предложил еще несколько месяцев тому назад план создания конного корпуса в 30 000 - 40 000 всадников с расчетом бросить его на Индию.
Разумеется, такой план требует тщательной подготовки - как материальной, так и политической. Мы до сих пор слишком мало внимания уделяли азиатской агитации. Между тем международная обстановка складывается, по-видимому, так, что путь на Париж и Лондон лежит через города Афганистана, Пенджаба и Бенгалии... Нужно... сосредоточить где-нибудь на Урале или в Туркестане революционную академию, политический и военный штаб азиатской революции, который в ближайший период может оказаться гораздо дееспособнее исполкома 3-го Интернационала».
Наполеоновские планы Троцкого и Фрунзе в 1919 году были сорваны наступательными действиями белых - Колчака, Деникина и Юденича, но в целом мысль о необходимости активизации политики большевиков на Востоке нашла в ЦК полную поддержку.
К тому же большевики довольно быстро переориентировались с Индийского океана на Каспий, посчитав, что и здесь можно не только решить ряд своих проблем, но и изрядно насолить англичанам. 28 февраля 1920 года Ленин шифром направляет, например, такую - довольно типичную для того времени - телеграмму по поводу ситуации на Северном Кавказе. Адресат - члены Революционного военного совета Кавказского фронта И. Смилга и Г. Орджоникидзе. «Нам до зарезу нужна нефть, обдумайте манифест населению, что мы перережем всех, если сожгут и испортят нефть и нефтяные промыслы, и, наоборот, даруем жизнь всем, если Майкоп и особенно Грозный передадут в целости». Распоряжение вождя было выполнено, через месяц северокавказские партизаны взяли Майкоп, а еще через день Красная армия овладела Грозным.
Что же касается Азербайджана, то контроль над этим регионом позволил большевикам решить сразу несколько задач. Во-первых, речь шла, естественно, все о той же нефти. Во-вторых, захват Баку помог установить тесные связи с лидером национального движения в Турции генералом Мустафой Кемалем-пашой, союзником в борьбе с британцами. В-третьих, выход к Каспию дал большевикам шанс вернуть русские корабли, уведенные белогвардейцами в иранский порт Энзели.
Рейд в Энзели можно считать одной из первых крупномасштабных специальных операций, проведенных Советской Россией на международной арене. Причем действовать десантникам-краснофлотцам пришлось не столько против персов или белогвардейцев, сколько против англичан, превративших порт Энзели в свою военную базу. Здесь располагались силы 36-й британской пехотной дивизии.
Непосредственно операцией руководил командующий Волжско-Каспийской военной флотилией Федор Раскольников, но принципиальные, то есть политические решения принимались Троцким и Лениным. В операции по захвату порта Энзели участвовало 14 кораблей и десант в две тысячи человек. Неожиданно появившись вблизи порта, советские корабли открыли шквальный огонь по противнику. Англичане долго не отвечали. Как потом выяснилось, в первые же минуты обстрела один из снарядов попал в штаб дивизии, что полностью парализовало волю британцев к сопротивлению. Сказался, естественно, и фактор неожиданности, столь дерзкой операции никто не предвидел, а потому растерянная пехота перед десантниками довольно быстро капитулировала. Трофей оказался солидным, из Энзели в Россию было возвращено 23 судна, 50 орудий, значительное количество боеприпасов и прочего военного имущества.
Так что, хотя помыть свои сапоги в Индийском океане, большевикам так и не удалось, они эту неудачу полностью компенсировали на Каспийском море. Изрядно при этом, как и планировалось, потрепав нервы британцам.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
