БЕЛГРАД, 2 июл - РИА Новости, Николай Пасхин. Как скандальное воспринято в Сербии и Республике Сербской (Босния и Герцеговина) решение Гаагского трибунала приговорить к двум годам лишения свободы командира отрядов боснийских мусульман Насера Орича. Его боевики, действовавшие в период 1992-1993 годов в районе города Сребреница, уничтожили как минимум полторы тысячи граждан сербской национальности и разрушили более сотни сербских сел и хуторов.
С учетом того, что командир боевиков уже провел под следствием три года и два месяца, он был отпущен трибуналом на свободу и в минувшую субботу вернулся в Сараево. На Сараевском аэродроме несколько сторонников Орича встречали его как национального героя.
"Два года тюрьмы назначают за совершение кражи в магазине самообслуживания и поэтому только как скандальный можно расценить такой же приговор за массовые военные преступления", - говорится в доставленном белградским СМИ письменном заявлении президента Сербии Бориса Тадича.
Президент Республики Сербской Драган Чавич назвал вынесенный Оричу приговор "самым большим позором Гаагского трибунала и показателем политической ангажированности этого международного органа". Гаагский трибунал своим решением в отношении Орича " не наказал его, а премировал", подчеркнул лидер боснийских сербов.
Министр обороны Сербии Зоран Станкович в воскресенье в интервью белградскому телеканалу "В 92" высказал свое твердое убеждение в том, что дело Орича необходимо незамедлительно отправить на пересмотр и привлечь имеющиеся в Минобороны документальные материалы.
"Я буду всячески настаивать на этом", - подчеркнул глава оборонного ведомства Сербии.
Как сообщил по телефону белградскому агентству Танюг пресс-секретарь прокуратуры Гаагского трибунала Антон Никифоров, обвинение требовало вынести Оричу приговор в виде 18 лет лишения свободы. Однако суд не согласился со многими доводами прокуратуры.
При вынесении приговора принималось во внимание то, что Орич, якобы, не может нести ответственности за преступные действия своих подчиненных, особенно в тот период, когда они практически вышли из-под его контроля. Кроме того, учитывалось чистосердечное раскаяние подсудимого и его сотрудничество с судом.
